Джоселин под видом продуктов корпорации «Копрорация».

Незадолго до приземления Зугард успел поесть и поспать. Его разбудил сигнал из кабины: первый пилот доложил, что корабль входит в атмосферу Розалинд-Франклин. Зугард включил экран, который был связан с одной из внешних камер – и тут же генерала ослепил яркий свет. В той части Розалинд-Франклин, где находились редкие участки суши, всегда стояла тёплая погода. Сперва не было видно ничего, кроме облаков; по мере того, как корабль снижался, Зугард всё яснее различал внизу огромный океан, которым была покрыта планета. Наконец, аппарат спустился настолько, что стало возможно рассмотреть крошечные родинки-острова. Из кабины вновь послышались переговоры: пилоты просили разрешения сесть на местном космодроме.

«Прибыли!» – довольно подумал Зугард, вновь откидываясь на диван.

Когда корабль приземлился, мундимориец пошёл в ангар, где его ждал сотрудник космодрома. Зугард предъявил ему все необходимые документы. Бюрократические процедуры удалось закончить довольно быстро; генерал попрощался с чиновником и сел в телекоптер. Это даже не был его аппарат; Зугард взял его напрокат перед поездкой – через третьих лиц. Открылись ворота – и мундимориец поспешил направить аппарат в туннель, который выходил за пределы космодрома. Оказавшись над морем, Зугард перевёл навигатор с джоселинской системы координат на местную. Путь к Визулинде был свободен.

Сердце генерала забилось быстрее, как только он оказался над островом, где жила принцесса. Стоянка на крыше её дома была открыта. Снижаясь, генерал заметил аппарат Визулинды. Там же стояли двое охранных дроидов – немного попроще, чем у самого генерала, с одноствольными лазерными пушками. Зугард сказал им кодовую фразу – и один из них разблокировал вход в мансарду, откуда генерал спустился в жилище возлюбленной. «Ну где же вы, Ваше Высочество?» – думал мундимориец, плотоядно рыская по комнатам. На столе в кабинете лежала записка: «Посмотрите в окно». Зугард спешно последовал совету – и увидел ослепительное небо, белый песок и бетонный пирс… «Яхты нет, – пронеслось в голове у генерала. – Значит, Визулинда в моём имении!»

Только теперь мундимориец заметил, что вспотел: на нём были брюки из тонкой шерсти и плотный свитер. В гардеробной находились вещи, которые Зугард оставил здесь во время прошлого визита; генерал переоделся, вернулся к своему телекоптеру и отправился на соседний остров.

Лететь пришлось совсем недолго: несколько минут – и внизу показался золотистый участрок суши с редкими зелёными пятнышками. Когда-то здесь стоял фамильный особняк семьи Зугарда; теперь же от него осталось немного: сторожка, генераторная, склады и посадочная площадка. Здания казались крошечными на фоне огромного купола белиберды, который возвышался над лосиным загоном: нельзя было просто взять и привязать лосей верёвками, чтобы они не улетели. Купол создавали два генератора, которые стояли друг напротив друга. Зугард и Визулинда потратили на эту затею целое состояние. Знакомым генерал рассказывал, будто ему привезли редких животных для охоты. Подлетая, он заметил в море лодку партизан: похоже, они рыбачили. Яхта Визулинды стояла у причала.

Посадочная площадка представляла собой широкую плиту, которая лежала прямо на земле. Зугард аккуратно посадил свой аппарат на свободное место; другие же места занимали капсулы партизан. Одного из них – это был, скорее всего, Олаф – Зугард увидел сразу же, как только вышел из аппарата. Партизан чинил капсулу; вокруг его головы была повязана тряпочка. Рядом находился дроид-погрузчик.

– Здрасте! – поздоровался качкоид, завидев генерала.

– Здрасте, – усмехнулся Зугард, подойдя ближе. – Как у вас дела?

– Да как есть, – произнёс Олаф, и Зугарду показалось, что он помрачнел.

– В смысле? Принцесса здесь?

– Здесь, лосей пасёт. Сама вызвалась.

Олаф обернулся в сторону дома и звучным голосом прокричал:

– Степанида! Барин явился!

Партизаны в шутку называли Зугарда «барин», «сиятельство» и «превосходительство». Иногда они даже подшучивали над генералом прямо в лицо.

Вскоре из дома – это была сторожка, два этажа и семь жилых комнат – вышла та самая деваха-камикадзе, которая едва не взорвала «Фёдор-Михалыча». Благодаря Олафу Зугард вспомнил её имя – Стефания. На ней были майка и камуфляжные штаны, подогнутые до колена.

– Приветствую, – холодно произнесла Стефания.

– Как идут дела с лосями? – спросил генерал. – Привезли ещё особей?

– Привезли, на прошлой неделе, – ответила партизанка. – Но проблема в том, что их помёт никуда не годится.

Генерала будто водой окатило. «Что она несёт?! – пронеслось у него в голове. – Быть такого не может!»

– Что значит «не годится»?! – возмутился Зугард. – С чего вы взяли?

Стефания рассказала, что на прошлой неделе они с ребятами собрались лететь на орбиту – стыковаться с кораблём, чтобы забрать оттуда пресную воду, сырьё и медикаменты. Впервые за всё время партизаны заправили свои капсулы помётом, который собрали в имении.

– Включила двигатели – а они не нагреваются, – говорила партизанка. – Хотя все системы исправны. С другими кораблями то же самое. Пришлось на чистом энтузиазме лететь.

Лицо молодой женщины было спокойно – однако в глазах её мундимориец внезапно усмотрел скрытую злость. Визулинда рассказывала ему про эту деваху: это она прострадала на Макнамаре.

– Нужно проверить ещё раз, – произнёс генерал, помолчав. – Спустите топливо из моего аппарата и загрузите туда фекалии.

Стефания грустно усмехнулась.

– Проверить-то можно, – сказала она, – только даже с аппаратом Визулинды ничего не вышло.

– Делайте, что говорю! – воскликнул Зугард.

– Олаф, – проговорила Стефания, обращаясь к партизану, – Его Сиятельство желает проверить, не совсем ли мы идиоты… Спусти топливо, а я принесу фекалии.

С этими словами она отправилась на склад. Олаф, который уже успел вернуться к работе, вновь посмотрел на Зугарда.

– Кстати, Ваше Сиятельство, – внезапно произнёс качкоид, – а вы нам случайно водички пресной не привезли?

Зугард был вне себя: мало того, что с фекалиями проблема, так ещё и челядь издевается! Не в силах произнести ни слова, он сунул пульт от своего аппарата Олафу в руки, а сам ушёл искать принцессу. «Что, мать его, происходит?!» – недоумевал мундимориец. Тысячи космотугриков, месяцы подготовки – и вот партизаны говорят, что затея провались… От таких мыслей волосы вставали у Зугарда на голове, и хотелось кого-нибудь пристрелить. «Наглые плебеи, – думал он о партизанах. – Живут на моей территории – да ещё и смеют надо мной подшучивать… Никакой субординации!»

В поисках прекрасной пастушки пришлось обойти вокруг загона. Её Высочество сидела прямо на траве; генерал издалека заметил её тканевую шляпу и белое платье в цветочек. Принцесса делала какие-то пометки стилусом на мониторе транслятора. Время от времени она отрывалась и смотрела в сторону загона – туда, где под желтоватой пелной белиберды паслись космические лоси.

Увидев Зугарда, Визулинда отложила транслятор и немедленно встала, выдавая свою радость порывистым движением. Генерал подошёл к ней и обнял; влюблённые стояли