Справа и слева от поля битвы сплошные заросли. Ступишь шаг,тут же жвалы сомкнутся на шее. Все разъярены, засадные полки рвутся в бой...

— Надо спешить, — напомнил он Дмитрию.

Дмитрий обогнал его, пробираясь по широким, как крыши домов,листьям. Меч держал наготове, тот цеплялся зазубринами за шипы, наросты ибелесые волоски, торчащие из листа.

Под ногами шевелилось, подрагивало. Ветра не было, но Кириллчасто падал, Дмитрий с хищным видом скользил рядом. Перепрыгивая с листа налист часто натыкался на божьих коровок. Эти живые танки медленно утюжилизеленое поле. Кирилл торопил, потому Дмитрий лишь пронесся, прыгая с одногоразноцветного панциря на другой, да пару раз с наслаждением врезал одной хищнойкоровке Дюрандалем по жестким рогам-щеточкам.

Дважды перед ним внезапно распахивали крылья ярчайшиебабочки. Со сложенными крыльями — серые засохшие листья, покрытые мертвойпылью, а едва распахнет — свалишься от неожиданности... Дмитрий шарахался, злоругался.

Как-то Кирилл услышал вопль, оглянулся — белый как мелДмитрий почему-то сидел на зеленой стене. Добежав, Кирилл уперся ладонями впрохладное тело гусеницы бражника. Сытая, раскормленная, роскошно зеленая,размером с железнодорожный вагон, а прожилки на ее зеленой коже волшебно точноимитируют лист, на котором пасется. Только вот на боку приклеены блестящиеяички: белые, чуть поменьше кулака. Заботливая муха-тахина позаботилась опотомстве, и гусенице уже не стать бабочкой.

— Слезай, — крикнул Кирилл. — Вон тот стебельуже на другой стороне ристалища!

Дмитрий спрыгнул с гусеницы, что все еще притворяласьмертвой, со злостью ударил в бок жалом-мечом. Упругая кожа спружинила, и сам онедва не сорвался в самую гущу сражения.

При спуске Кирилл обнаружил, что может бежать вниз головой.Дмитрий тоже встал на четыре точки, обогнал.

По трассе в обе стороны мчались безразличные к сражениямфуражиры. Огромной семье нужен корм, голодные личинки орут, а глупые драки —дело солдат. Эти закованные в литой хитин чудовища не способны к строительству,работе с расплодом, не умеют даже добывать пищу, они рождаются именно для драк.Пусть гибнут, защищая гнездо. Меньше потребуется корма.

Муравьиная дорога незаметно перешла в магистраль. Муравьевбыло много. Кирилл прозевал налетевшего муравья, Дмитрий увидел только, какмирмеколога отшвырнуло, с силой бросило через голову.

— Что ты делаешь? — закричал он, размахиваяДюрандалем. — Смотри в оба! Не все толчки безопасны...

— Придется лезть в муравейник, — сказалКирилл. — Надо было твоему другу притвориться мертвым... Или вверх, как тыпрактикуешь.

— Не знаю... Играть мертвого не в нашей натуре. Да и винструкции не было. А Сашка всегда рвется подраться! Но с этими разве подерешься?

Он умело уворачивался от муравьев, словно лихой пешеход наулице Горького, вздумавший в час пик перейти над подземным переходом. Кириллаотшвыривало, по нему пробегали жесткие лапы... Но все-таки здесь безопаснее,сюда боятся подходить хищные жуки, богомолы, кивсяки, пауки...

Впереди высилась коричневая стена. Словно горное плато вдругвздыбилось на ребро, другим краем упираясь в небо! В воздухе висел терпкиймуравьиный запах. Не плато — дерево, ущелья — трещины коры, а кратеры потухшихвулканов — всего лишь наплывы колец.

Муравьи несли и волокли насекомых, тащили былинки, семена,бежали с раздутыми от меда брюшками. Некоторые доставляли в жвалах образцыпищи. Дескать, унести не сумели, добыча велика, шлите бригаду... Навстречувыбегали фуражиры, рабочие выносили землю, строительный мусор, клочья хитина,шарики фекалий.

Вдоль дерева-стены тянулся земляной вал, сложенный изплотных шаров спрессованной земли. Муравьи расширяют подземные залы,одновременно ограждают тоннели от затопления дождем.

Неожиданно сверху начала опускаться огромная темная масса.Когда она достигла верхушек деревьев, расплывающееся изображение превратилось взаостренный книзу металлический столб. Столб опустился ниже, Кирилл разгляделогромные, как облака, кончики пальцев, что держали уже знакомую пипетку. Накончике начало поблескивать, раздуваться.

Кирилл закричал:

— Нет! Ни в коем случае!.. Дмитрий, запрети им!

Дмитрий послушно поднял руки, просемафорил. На кончикепипетки вздулся резервуар воды. Муравьи начали поднимать сяжки, рисовали образгрозного врага.

— Обеззараживающее, — объяснил Дмитрий. —Должны были окатить нас раза три по дороге...

— Запретил!

Резервуар воды перестал увеличиваться, но все еще висел надих головами. В тучах гремело. Дмитрий еще раз помахал руками.

— Передай, — велел Кирилл, что это нас убьет. Мыпотеряем муравьиный запах и нас растерзают!

Дмитрий снова просигналил. Полая колонна медленно пошла всторону. Капля сорвалась, пошла вниз, расплескавшись о плотный воздух до формыНЛО, с шумом обрушилась в заросли.

Дмитрий стоял побелевший, губы его дрогнули:

— С ума они там посходили, что ли?

— Они ведь не специалисты, — бросил Кирилл спрезрением.

— Да, конечно... но так ошибаться? Это чересчур. Всеневпопад, все наоборот.

Их часто останавливали, требовали пароль. Вверху надрастениями снова появилась туча, оттуда высунулся цельный металлический прут.Дмитрий покосился на Кирилла, просемафорил, что справятся сами. Жвалы грозноразведены, брюшко маленькое, грудная клетка разбухла от твердых мускулов.

Близко к главному входу рос подмаренник, оттуда тянулонектаром. Подмаренника в этих местах нет, значит, муравьи принесли семечкоиздали. А это значит еще, что на сочных листьях пасутся стада муравьиныхкоров... Вон бегут по стволу фуражиры. Вверх — с пустыми брюшками, вниз — сраздутыми. На зеленых полях идет дойка, сбор падевого меда.

От земляного вала молоденький, весь блестящий солдат, дрожаот усердия, тащил за лапу колченогого старого муравья. Тот не сопротивлялся,медленно поводил уцелевшим усиком. Его крючковатые лапы цеплялись за кристаллыкварца, выворачивали блестящие глыбы. Молоденький солдат сверкал на солнце, кактолько что сошедший с конвейера гоночный автомобиль, зато ветеран был вовмятинах, с погнутыми пластинами, без правой передней лапы...

— Что они делают? — шепнул Дмитрийудивленно. — Это же мураш. который сражался в пограничном инциденте!

— В схватке подцепил чужой запах. Бывает.

— Бывает, — согласился Дмитрий. — На войнечего только не подцепишь. Хотя случается и в мирное время... Поживет среди своих,отойдет от западной заразы.

— Тут муравейник, не человечник. Подозрительногоудаляют сразу.

— Гады, чистку проводят? Он за них сражался, кровьпроливал! А чистюля его вон? Нашивки зарабатывает, не выходя из отдела?