Мать Джорджии взволнованно ходила взад- вперед по гостиной,прижимая к уху телефон­ную трубку. Каждый раз, когда она проходила мимооткрытой двери в столовую, Слэппи мог видеть ее расстроенное лицо.

— Знаю, знаю, — говорила она, вздыхая. — Говорить неправду ивыдумывать всякие дикие небылицы — это одно. С этим я еще могу справиться. Ночестное слово, Лила, я думаю, что Стелла столкнула с холма эту бедную девочку винвалидном кресле.

Миссис Буншофт ходила по комнате быстрыми шагами, поправляясвободной рукой свои темные волосы.

Не знаю, почему Стелла так завидует Джорджии, — продолжалаона дрожащим от волнения голосом. — Я этого не понимаю, Лила. Но ситуация вышлаиз-под контроля.

Знаю, да, знаю. Я весь вечер беседовала со Стеллой. Пыталасьпробиться к ней. Но она продолжает настаивать, что Мэгги толкнул чревовещательскийболванчик, новая игрушка Джор­джии. Можешь себе представить?

Стелла все время твердит об этом болванчике. Постоянносваливает на него вину за ужасные вещи, которые делает сама... Даже и не знаю...Может, стоит... Может, мне и стоит от­вести ее к врачу...

«В этом нет необходимости, — думал Слэп­пи, продолжаятаращиться на банку с улитка­ми. — Тебе не придется утруждать себя и водить еек врачу. Нынче ночью я сам позабочусь о Стелле».

***

Позже Джорджия прибралась в столовой. По­том, пожелав материспокойной ночи, понесла Слэппи к себе наверх.

Болванчик искоса бросил взгляд через кори­дор на комнатуСтеллы, дверь которой осталась приоткрытой. Там было темно.

«Это хорошо, — подумал он. — Стелла оста­вила для меня дверьоткрытой. Тем проще.

Разумеется, завтра, когда Стеллу найдут мер­твой, все онибудут очень грустными.

И Джорджия будет искать утешения у меня. И это зачтется мнекак доброе дело».

Прости, что я не обращала на тебя внима­ния сегодня вечером,Слэппи. — Джорджия под­несла болванчика к лицу. И тут же за него отве­тила:

Да ладно, ничего.

Ну тогда спокойной ночи. — Она усмех­нулась. — Спи крепко ине позволяй, чтобы те­бя кусали термиты.

И она начала укладывать его на высокую книжную полку.

«Нет, постой! — мысли Слэппи отчаянно ме­тались. — Спустименя вниз! Опусти меня на пол, где ты оставила меня вчера!»

А она затолкала его подальше на высокую полку и прислониласпиной к стене.

«Зачем она это делает? — спрашивал себя Слэппи, таращась надевочку. — Разве она не знает, что затрудняет мне путь через коридор, в комнатуее сестры?»

Слэппи вздохнул.

«Ни минуты покоя в этом доме. Мало того, что мне необходимоисполнить три добрых де­ла, иначе я покойник. Но зачем обязательно такусложнять мою задачу?»

Несколько минут спустя Джорджия выклю­чила свет и юркнула впостель. Слэппи подож­дал, пока ее дыхание не станет ровным. Вот те­перь онуверен, что она заснула.

«Мне придется слезть вниз, — решил Слэп­пи. — Очень медленнои спокойно.

У меня нет выбора. Я должен это сделать.

Я не могу допустить, чтобы Стелла и впредь портила все моидобрые начинания, а потом сва­лила на меня все, что натворила сама».

Он отделился от стены. Подполз к краю пол­ки. Выглянул вниз.До пола далеко, но можно легко спуститься, если перебираться с полки на полку.А с самой нижней падать уже невысоко.

«Ну, поехали», — сказал себе Слэппи.

Он осторожно повернулся лицом к стене. По­том лег на живот,бесшумно перевалился через край полки и повис, цепляясь за ее верхнюю до­ску.

Мгновение его большие башмаки болтались в воздухе, а потомнащупали вторую полку. Мед­ленно он перебрался на нее и начал перевали­ватьсяна следующую.

Но на этот раз его башмак за что-то зацепил­ся. И что-тослишком сильно толкнул. Книги на­чали падать. Бум! Бум! — рушились они на пол.

— Нет! — невольно вырвалось у Слэппи.

Его руки соскользнули с полки. Он упал. Приземлился сгромким: тук! А сверху на него обвалилась еще одна стопка книг. Ой! На голо­вуупал тяжелый словарь, а может, энциклопе­дия. Яркие красные звездочки вспыхнулиперед глазами.

Со стоном он повернулся к кровати. Разбу­дил ли этот шумДжорджию? Да.

К своему ужасу Слэппи увидел, что она ше­вельнулась иприподняла голову.

— Стелла? — пробормотала она сонно. — Это ты?

Несколько секунд она подождала ответа.

Слэппи неподвижно замер на полу бесфор­менной кучкой,окруженный упавшими кни­гами.

Веки Джорджии сомкнулись, голова бессиль­но опустилась наподушку. Слэппи издал вздох облегчения. Он не любил ходить по краю про­пасти.

Поднявшись на ноги, он поправил галстук-бабочку, поддернулвниз обшлага своей спор­тивной курточки. Кинул последний быстрый взгляд наДжорджию. Она уже снова крепко спа­ла, темные волосы падали ей налицо.

Слэппи на цыпочках прокрался к двери. Ог­лядел коридор. Апотом прошмыгнул в комна­ту Стеллы.

Непроглядная темнота заставила его морг­нуть. Плотныезанавески на ее окне были задер­нуты, не пропуская в комнату лунный свет.

Несколько мгновений Слэппи стоял в две­рях, ожидая, покаглаза привыкнут к темноте, а затем медленно двинулся к кровати.

К его удивлению, матрас почему-то лежал на полу. Слэппи чутьне упал, споткнувшись об него.

Моргая, он разглядел в темноте посреди кро­вати две подушки,смятую простыню и одеяло.

Стеллы там не было.

Чей-то кашель на другом конце комнаты за­ставил его резкообернуться. Блеснул свет.

Э? — только и успел ахнуть Слэппи.

А затем Стелла, одетая, в джинсах и свитере, в своейдурацкой сиреневой панамке на рыжих вихрах...

Стелла, с глазами, распахнутыми от ярости, с губами,искривленными гневной бранью...

Стелла, сжимающая обеими руками топор на длинном топорище...Лезвие его поблескивало под светом лампы с потолка, так ярко сверкало...

У Слэппи на мгновение закружилась голова. Блеск приковал егок месту, словно загипноти­зировал. Стелла кинулась на деревянного бол­ванчикачерез всю комнату. Рыча от ярости, она высоко вскинула топор. Слэппи беспомощновзирал, как лезвие взлетает вверх, словно сия­ющая звезда. А потом Стелла сновазарычала и с размаху опустила топор вниз.

Ааааа! — из широко раскрытого рта Слэп­пи вырвалосьзавывание боли, когда первый взмах раскроил его ботинок. Расщепил надвое егоногу.

Он попытался увернуться. Но не мог двинуть­ся с места. ГлазаСтеллы от ярости выкатились, когда она снова замахнулась топором. И опус­тилаего прямо на макушку Слэппи.