Сквозь собственный крик он услышал треск — мерзкий звукрасщепляемого дерева. Красные огоньки вспыхнули перед глазами, все ярче, яр­че...Боль пронзила его тело с головы до ног.

«Мне конец, — понял Слэппи. — У меня нет ни малейшегошанса».

Красные вспышки перед глазами станови­лись все ярче, потомначали блекнуть.

Слэппи моргнул, голова его раскалывалась от боли. Онвсматривался в чернильно-черную тьму.

В черноту смерти, подумал он.

Но, к удивлению, глаза его сфокусировались, и он увиделокно. На пол лился лунный свет. Со стоном он заставил себя принять сидячее поло­жение,легонько потер голову. И увидел на ков­ре рядом с собой тяжелую книгу. И другиекни­ги, рассыпанные по полу. Моргая, он повернул­ся. Спящая на своей постелиДжорджия уткну­лась лицом в подушку.

«Должно быть, мне на голову упала книга, — понял он. — И япотерял сознание. Топор... Стелла с топором... мне это только приснилось. Этопросто дурной сон. Разумеется, меня и долж­ны мучить кошмары с участием этойпигалицы. Она не дает мне совершить три добрых дела. Ос­талось всего четыредня. Четыре дня на три доб­рых дела. Иначе я и вправду окажусь в абсолют­нойтьме — навечно».

Тот факт, что это был всего лишь сон, не осо­бенно ободрилСлэппи. Его работа по-прежнему оставалась невыполненной. Жуткая работа. Оноттолкнул в сторону тяжелую книгу и шатко встал. Подождал, пока вновь обрететравнове­сие. А затем крадучись пошел из комнаты через коридор. Его большиечерные ботинки бесшум­но ступали по ковру.

Он переступил через порог комнаты Стеллы. Там сладко пахлопарфюмерией: верно, перед сном девочка пробовала разные мамины духи.

Слэппи сделал пару шагов к кровати Стеллы и вдругпочувствовал, как его голова взорвалась острой, раскалывающей болью. И преждечем темнота поглотила его, Слэппи понял, что на этот раз все произошлопо-настоящему.

Он открыл глаза от жуткого вопля, причем трех голосоводновременно.

Ты разбила ему голову?! Предупреждаю те­бя, Стелла, если тыего сломала...

Стелла, зачем ты взяла игрушку Джорд­жии? Зачем ты сделалаэто? Бога ради объясни мне...

Он вошел в мою комнату! Клянусь! Я его не брала!

Распростертый на ковре Слэппи попытался оглядеться. Емупотребовалось немало време­ни, чтобы сфокусировать свой взгляд и понять, чтонаходится в комнате Стеллы.

Медленно повернув голову, он увидел рядом с собой наполовике длинный продолговатый предмет. Алюминиевая бейсбольная бита.

Не топор. Нет, не топор!

Стелла вырубила его металлической бейс­больной битой. Итеперь она, Джорджия и их мама стояли посреди комнаты и орали друг на друга,яростно жестикулируя, споря и переби­вая друг друга.

—  Тебе следовало спать, — упрекала Стеллу миссис Буншофт. —Почему ты не спала?

Я уже почти спала! — вопила Стелла. — Я говорю правду! И тутуслышала, как в комна­те Джорджии что-то грохнуло. Это меня разбу­дило. Я... яподумала, что это, наверное, граби­тель! Я вскочила с кровати и схватилабейсболь­ную биту.

Стелла посмотрела на Слэппи.

Кто-то вошел в мою комнату, — продол­жала она дрожащимголосом. — Я подумала, это грабитель. Честное слово. Я размахнулась и сби­лаего с ног. И... И оказалось, это болванчик.

Лгунья! — пронзительно взвизгнула Джор­джия. — Ничего глупеене могла придумать? По­чему ты не можешь сказать правду, Стелла?

Я и говорю правду! — Голос Стеллы стал еще пронзительнее.Слезы градом катились по ее раскрасневшимся щекам.

Деревянные куклы не ходят, — прошепта­ла миссис Буншофт,тряся головой.

Лучше не ври. Ты тайком пробралась в мою комнату. СтащилаСлэппи с верхней полки, — обвиняла сестру Джорджия. — Я нарочно поса­дила егоповыше, для безопасности. Но ты...

Ну почему мне никто не верит?! — не уни­малась Стелла. — Почему?!Почему?!

Она рывком подхватила Слэппи с пола. Дер­жа обеими руками,стала трясти его:

Почему?! Почему?! Почему?!

Отпусти его! — вскричала Джорджия и, вцепившись в головуСлэппи, дернула к себе.

Но Стелла не выпускала его.

Он злой! — кричала она. — Неужели вы не видите?! Он злой!

С ревом и воплями обе девочки тянули Слэп­пи каждая на себя,словно перетягивали канат.

Миссис Буншофт всплеснула руками.

Вы уже совсем не соображаете, что делае­те! — простоналаона. И, возведя глаза к потолку, вопросила: — Ну и что же будет дальше?

«Сделай хоть что-нибудь, — молил Слэппи, которого сестрыдергали и раздирали в разные стороны. — Удовольствия от этого никакого».

На следующее утро Джорджия и Стелла от­правились в школу.Слэппи снова оказался на своем насесте, на верхней книжной полке в ком­натеДжорджии. Целый день он не сводил глаз с часов на прикроватной тумбочке.

«Часики тикают, время уходит впустую, — горь­ко думал он. —У меня почти не осталось его».

Он никакие мог решить, стоит л и по-прежнему пытаться убратьСтеллу с пути. Ведь ее убийс­тво может отнять слишком много времени.

Если бы только она отвязалась от него и пре­кратила портитьвсе, за что он берется.

«В чем, собственно, проблема Стеллы?» — размышлял Слэппи. Вжизни не видел столь чокнутого ребенка.

До обеда Джорджия в своей комнате так и не появилась. Апосле поспешно вбежала и начала запихивать в ранец книги и тетрадки. Потом за­кинуларанец на плечи, подошла к полке и сня­ла оттуда Слэппи.

Идем, Слэппи. Поработаем сегодня нянь­ками.

«Э? Нянькой? Удастся ли мне сделать какое- либо доброедело?» — подумал Слэппи.

Джорджия вынесла его в коридор. Из своей комнатыстремительно выбежала Стелла.

Джорджия, ты куда? — спросила она.

Это тебя не касается, — холодно отрезала Джорджия, крепкоприжимая к себе Слэппи, словно защищая его от сестры.

Ну брось, — настаивала Стелла, — я прос­то хочу знать, кудаты идешь.

А тебе-то что? — бросила ей в ответ Джор­джия, спускаясь полестнице.

Да так, просто. Ну правда, Джорджия, просто хочу знать, — неотставала Стелла.

Меня попросили посидеть с Робби, что живет через дорогу, —буркнула Джорджия.

Пока она спускалась по ступенькам, Слэппи раскачивался у неев руках. Он исхитрился бро­сить взгляд на Стеллу: ее лицо было задумчивым.

«Зачем ей знать, где Джорджия будет сидеть с ребенком? —размышлял Слэппи. — Почему для нее это так важно?