Баграмов вернулся через некоторое время с метрдотелем. Онпоказал на два центральных места и попросил поставить здесь таблички.

– Мы не сможем быстро изготовить их, – с явнымсожалением сказал метрдотель. – Вы хотите, чтобы там были конкретныеимена?

– Нет. Достаточно будет, если вы просто укажете, чтоэти два конкретных места зарезервированы, – предложил Баграмов, – ипоставите сюда две такие таблички. Надеюсь, они у вас есть?

– Мы все сделаем, – заверил его метрдотель. –А другие гости не будут возражать? Я имею в виду гостей за этим столом.

– Не будут, – ответил Баграмов, – можете небеспокоиться.

Он повернулся и, раздраженный этим инцидентом, быстро вышелиз зала. Через минуту в зал ресторана вошел Давид, который обошел восьмой столсо всех сторон и вышел обратно. Зал постепенно начал заполняться гостями. Кпятому столику, за которым сидели Дронго и его семья, подошли три человека:мужчина, женщина средних лет и совсем молодая женщина. Они уселись за пятыйстолик, вежливо поздоровавшись со всеми. Восьмой по-прежнему пустовал.

В половине девятого в зале появились Руслан и Амалия. Онипрошли к столу, посмотрели на таблички «зарезервировано», установленные на двухкреслах, обращенных в зал. У Амалии были светло-коричневые волосы, короткоостриженные по последней моде, немного вытянутое лицо, которое придавало ейсвоеобразный шарм, и светлые глаза. Она была в сером платье и туфлях на высокомкаблуке. Руслану на вид было не больше тридцати. Открытое, спокойное лицо,темные коротко остриженные волосы, немного тяжелый подбородок. Он был в темномкостюме и светлой рубашке без галстука.

– Где нам садиться? – спросила Амалия, взглянув насвоего спутника. – Кажется, таблички предназначены только для АнвараКадыровича и его супруги.

– Не думаю, – возразил рассудительныйРуслан, – эти места наверняка приготовлены для посла и его супруги, нашей«Главной дочери». Ты ведь знаешь, что они сегодня должны сюда приехать ивстречать с нами Новый год.

– Тогда давай сядем рядом с ними.

– Рядом нас не пустят, – снова возразилРуслан, – там устроится босс со своей женой, а с другой стороны – ИосифАлександрович со своей. Давай лучше сядем напротив. Так будет удобнее. Не будемзанимать чужое место, и нас не станут поднимать, чтобы пересадить.

– Как хочешь, – улыбнулась Амалия, проходя ккреслам, стоявшим напротив. Они не успели усесться, как в зал снова буквальновбежал Давид. Он в очередной раз обежал стол и плюхнулся рядом с Русланом.

– Почему сели здесь? – спросил он, оглядываясь посторонам. – Так неудобно, лицом к залу. Давайте пересядем на другие места,раз уж мы пришли первыми. Уберем таблички и перенесем их сюда.

– А когда они придут, нам все равно придетсяподняться, – поморщился Руслан. – Лучше останемся на своим местах.Так будет удобно для всех.

– Ты всегда бываешь прав, – пробормоталДавид, – рациональный ты человек. В тебе явно нет кавказской крови. Толькоя сяду не рядом с тобой, а рядом с Амалией. – И он пересел на другоекресло.

Дронго поднялся, чтобы положить себе легкие закуски, заказалофицианту бутылку шампанского. В зал ресторана вошли Яцунские. ИосифАлександрович был одет в черный костюм в тонкую полоску и белую рубашку счерной бабочкой. Его супруга была в длинном темно-синем платье, на которомпоблескивала крупная брошь. Яцунский огляделся и устроился с левой стороны оттабличек, рядом с ним уселась его жена. Он коротко поздоровался с Давидом,Русланом и Амалией. Его супруга бросила недоброжелательный и даже презрительныйвзгляд на последнюю, но ничего не сказала, усаживаясь между зарезервированнымместом и своим супругом.

Дронго поставил свою тарелку на стол и решил выйти из заларесторана. На площадке второго этажа уже настраивали свои инструментымузыканты, готовые играть всю ночь до утра. Дронго увидел, что по лестницеподнимаются Дьюла Фаркаш и Вероника Вурцель. Он был в смокинге и бабочке, она –в черном коктейльном платье, заканчивающемся гораздо выше колен. Увидевзнакомого, она приветливо кивнула. Дронго улыбнулся.

– Вы встречаете Новый год с нами? – уточнилаВероника.

– В зале ресторана, – показал Дронго.

– Прекрасно, – сказала она, – значит, сможемвместе провести новогодний бал. Вы хорошо танцуете?

– Не знаю.

– Значит, хорошо, – улыбнулась она. – Довстречи.

Фаркаш кивнул, проходя мимо. Очевидно, этих двоих связываликакие-то непонятные отношения. Она до сих пор даже не подозревала, что Дронгопонимает по-русски. В зале ресторана они устроились между супругами Яцунскими иРусланом с его компанией. Таким образом, за столом осталось только пять пустыхкресел, зарезервированных за послом и его женой; с правой стороны от них,очевидно, будут сидеть Галимов и его супруга, а еще одно свободное место околоДавида мог занять Баграмов, который уже побывал в этом зале.

За пятый столик уселись еще несколько человек: три пожилыеженщины, которым было около шестидесяти, и один мужчина их возраста. Очевидно,это были местные жители, которые заказали места в «Мариотте», чтобы вместевстретить Новый год. Таким образом, за пятым столом уже были заняты одиннадцатьмест из двенадцати. Дронго сел на свое место. Вероника сидела к нему спиной ине могла видеть его.

На часах было уже около девяти, когда в зал ресторананаконец вошли Галимов и его супруга. Он был в темно-сером костюме. Достаточнобыло одного взгляда, чтобы понять, какая именно итальянская фирма шила емукостюм по индивидуальному заказу. Галстук набивного шелка от другой известнойфирмы был сине-стального цвета. Его жена была одета в дорогой черныйкостюм-тройку. На ее плечах красовалась своеобразная накидка, отделаннаястразами.

Они поздоровались с каждым из присутствующих. Жена Галимовапоцеловалась с супругой Яцунского, вежливо поздоровалась с Вероникой Вурцель икивнула в знак приветствия Амалии, после чего Галимов убрал табличку«зарезервировано», чтобы усесться на это место. Иосиф Александровичпредупредительно сжал ему руку.

– Мне кажется, эти места для наших гостей, –негромко сообщил он.

– Они сядут рядом с нами, – небрежно кивнулГалимов.

– Баграмов сказал, что таблички установили дляних, – не унимался Яцунский.

Галимов явно колебался. Затем поставил табличку на место.

– У этих дипломатов и высокопоставленных особ свойэтикет, – с коротким лающим смешком сказал он, – ну и черт с ними.Пусть садятся на свои места. Айша, перейдем на другие места, – он показална кресла, стоявшие справа от табличек, и сам уселся за стол первым; супругаустроилась рядом с ним. Галимов обвел всех каким-то веселым и озорным взглядом.Похоже, что энергетике этого человека можно было позавидовать.

– Почему сидим такие грустные? – громко спросилон. – Почему молчит Фаркаш, я примерно себе представляю – у него проблемвыше головы. А остальные почему такие притихшие и молчаливые? Давайтевеселиться, все-таки Новый год. Пусть официанты подадут нам самого лучшегошампанского, – громко потребовал он, – а вы все улыбайтесь. Можносвободно и раскованно себя чувствовать, пока не появилась троюродная сестранашей Айши. Как только придет эта высокопоставленная мадам, все мы сразуиспуганно замолчим.