— Понятно…

— И ты получишь допуск в дом, лаборатории, учебнуючасть, библиотеку…

— Куда-куда?

— В библиотеку. Ну, такую, книжную, знаешь?

— Э-э-э…

— Разувайся.

Маруся скинула шлепки и встала ногами на мягкий резиновыйковрик.

— Ты в курсе, что раньше книги печатали на бумаге?

— Я в курсе, что последние года три этого почти никтоне делает.

— Руководству школы показалось, что это хорошая идея.

— Типа, как заросшие тропинки у вас в саду?

— Коммуникатор тоже придется выложить.

Маруся кивнула и положила его на стол.

— И что, кто-нибудь туда ходит?

— Конечно. Других вариантов нет. Электронные носителизапрещены. Коммуникатор я тебе, конечно, верну, но все его функции, крометелефонной связи и навигации по городку, будут заблокированы.

— Что?

— Никакого интернета, никаких электронных текстов,никаких вспомогательных приборов.

— Считать в уме?

— И писать от руки.

Соня приоткрыла створки и кивнула головой, предлагая зайтивнутрь этой конструкции. Маруся сделала один шаг и остановилась. Почему-то ейказалось, что дав себя просканировать и внести в базу данных, она словноподпишется на участие в какой-то авантюре, в которую ей совершенно не хотелосьвлезать. Впрочем, так оно и было.

— Слушай… а можно, мы не будем меня сканировать ивообще это все…

— Это не больно.

— Ну… нет. То есть… ты можешь сказать, что в лагере уженет свободных мест?

— А ты что, не умеешь считать без компьютера?

Соня неприятно улыбнулась — так улыбаются кошечки напоздравительных открытках.

— Я умею. То есть не особо, но дело не в этом…

— А в чем?

Круглые от удивления глазки.

Маруся категорически не умела общаться с такими вотдевочками, поэтому сделать то, что от нее требуют, в данной ситуации былопроще, чем объяснять, почему бы ей не хотелось этого делать.

— Ну ладно… хорошо.

Маруся прошла внутрь параллелепипеда.

— Похоже на складной солярий… закрой глаза на минутку.

Маруся закрыла глаза и сквозь веки почувствовала яркуювспышку света.

— Так…

— Можно выходить?

— Подожди секунду…

Какая странная система — казалось, будто эта штука сканируетвообще все, делая одновременно рентген, ультразвуковое исследование имагнитно-резонансную томографию.

— М-м-м…

— Что-то не так?

— Сейчас… закрой-ка глаза еще раз.

Маруся зажмурилась. Вспышка.

— У тебя есть с собой какие-нибудь…

— Что?

— Есть с собой какие-нибудь устройства с сильнымизлучением?

— Что?

— Ну, что-нибудь…

Соня раскрыла створки и серьезно осмотрела Марусю с головы доног.

— Не знаю… слиток урана или что-то в этом роде.

— Насколько я знаю, нет.

— Посмотри в карманах.

Маруся засунула руки в карманы куртки — фантики, конфетки,жвачка… ну не из-за фантиков же?

Скомканная рекламная листовка, оторванный стопадреналиновыйпластырь и ледяная ящерка. Со всеми этими приключениями Маруся напрочь забыла оее существовании, зато теперь…

— Что там у тебя?

Действительно, что? Маруся до сих пор не понимала, что этоза предмет, откуда он у нее и, кстати, из чего он сделан. Может, это и естьуран?

— Я лучше сниму куртку…

Третья попытка сканирования прошла удачно, значит, помехи втехнике вызывало что-то, что лежало в карманах. И теперь Марусе стало ясно,что.

— Готово. Можешь выходить.

Пока Маруся одевалась, Соня сложила конструкцию, потомотошла к компьютеру, сделала какие-то распечатки, которые тут же порвала ивыбросила в уничтожитель мусора — все это время она выглядела задумчивой и дажерассерженной, будто ее подменили. Маруся потопталась на месте, что делатьдальше она не знала — сразу уходить? Или задать какие-то вопросы?

— Я могу идти?

— Ну да. Карта у тебя есть. И не забудь коммуникатор.

— Ага. Спасибо.

— Ага.

Соня вышла из-за стола и еще раз внимательно осмотрелаМарусю.

— Не знаю, что там у тебя есть, но лучше бы ты не бралаэто с собой в школу.

И прежде, чем Маруся успела что-нибудь ответить, дверьбесшумно закрылась прямо перед ее носом. Отбой.

Даже непродолжительное пребывание в здании администрациирезко меняло восприятие окружающего мира: и трава и деревья казались теперьнедостаточно зелеными — скорее желтыми с примесями каких-то других оттенков.Голубое небо выглядело недостаточно голубым, а люди потеряли всякийчеловеческий цвет и казались розовыми, как поросята. Какой удивительный эффект!

Маруся достала коммуникатор и нашла на карте дом, помеченныйкрасным крестиком. Если встать спиной к администрации, то отсюда прямо, прямо,прямо, потом налево, через сквер, еще раз налево и четвертый дом в сторону леса— минут семь быстрым шагом.

Маруся залезла в карман сумки и достала пакетик с двумямаленькими подушечками, похожими на кусочки розового зефира. На самом деле этобыли динамики — папа привез из Японии. Необычный материал реагировал натемпературу тела и подстраивался под форму уха так, что почувствовать его былоневозможно. Динамики четко улавливали сигнал и передавали музыку сфантастическим объемом — словно в уши тебе затолкали сложнейшую аудиосистему.

Но и на этом японцы не остановились. Все знают, что главнымнедостатком наушников (слово «наушники» досталось нам в наследство еще отпрошлого века, когда динамики надевали на уши и сигнал передавался черезпровода) было то, что они словно отрубали тебя от внешнего мира. И слушаямузыку, ты уже не мог услышать ничего другого — например, сигнал велосипедистаза секунду до того, как он сломает себе ноги, а тебе ребра! Эти маленькиединамики не только передавали звук, но и слушали его, вместо тебя, а заодно ианализировали ситуацию вокруг. Если громкость звуков в радиусе ста метровказались им достаточно серьезной угрозой вашей безопасности, они выключалимузыку и позволяли вам услышать что-то вроде: «Ты куда прешь? Жить надоело?»,или другие не менее важные замечания прохожих.