уверенно говорю я, плотнее затягиваю полотенце вокруг тела. – Спасибо, что вытащил меня оттуда.

Хотелось бы мне быть достаточно сильной, чтобы посмотреть ангелу в глаза, но с жалостью в них я справиться не смогу. Девушка-джинн, которая встречается мне в коридоре, проводит меня в женские покои. Она с любопытством косится на меня, но ни о чем не спрашивает. Когда я вхожу в крыло, ко мне бросается Кимми. Ее лицо залито слезами. Гор, которого тут точно быть не должно, встает. Даже Исида смотрит с беспокойством.

«С тобой все хорошо?»

Кимми заключает меня в объятия, и я вздрагиваю от боли. Прикосновения Азраэля ощущались совсем по-другому.

«Сойдет».

«Выглядишь как вареный рак».

«Большое спасибо».

«Где Аз?»

«Высадил меня на крыше».

«Тогда схожу-ка я его поищу».

– Дай мне на нее взглянуть, – требует Исида, отстраняя от меня кузину. Прохладные руки ложатся мне на плечи, и боль утихает, как по волшебству. – Попрошу у Саиды мазь для тебя. Джинны – очень одаренные целители.

Мне постепенно начинает казаться, что из всех бессмертных у джиннов самые полезные способности. Вслух я этого, естественно, не скажу. Я иду в свою комнату, снимаю мокрое нижнее белье, аккуратно промакиваю полотенцем тело и обнаженной ложусь в кровать. Шелковые простыни приятно холодят израненную кожу.

Кимми садится рядом. В руках она держит стакан воды.

– Тут немного меда. Он поможет твоему горлу. – Я выпиваю весь стакан. – Прости, что мы ничего не нашли, – продолжает кузина. – И что не подождали вас.

Только сейчас я вспоминаю о том, что по-настоящему важно. И, откинувшись спиной на подушки, начинаю смеяться. Кимми наверняка думает, что у меня поехала крыша. И пусть Азраэль меня не хочет, а те чертовы демоны вновь пытались убить, но у них ничего не получилось, но мы обнаружили подсказку Соломона.

– Я знаю, что нам искать дальше, – сообщаю я кузине. – Вот только сначала немножко отдохну.

– Говори давай. – Очевидно, она не уйдет, пока я все не выложу.

– Соломон спрятал это в сенете Нефертари.

– Как бы он смог? Ее гробницу, как и усыпальницу Рамзеса, разграбили расхитители гробниц.

Тут она права.

– Ну, наверное, уже после того, как он там побывал. Намек вполне однозначный.

– Тогда где игра сейчас? Ты и это знаешь?

Я отрицательно качаю головой.

– Мы очень быстро осмотрели зацепку. Но на одной из игральных фишек однозначно набросок Скипетра света. Сет и Азраэль абсолютно уверены.

Во взгляде Кимми скользит скепсис.

– Сначала отдохни, а позже мы все обсудим. Возможно, у остальных тоже появятся идеи.

О сне не идет больше и речи.

– Ты права. Игра может находиться где угодно. Или давно уничтожена. За что нам тогда хвататься? Если Соломон был так умен, как все утверждают, вряд ли он оставил бы сенет в гробнице, правильно?

– Я бы на его месте отдала игру тому, кто надежно ее сохранит. И это ограничивало бы возможности царя, потому что ее нельзя было потерять.

У меня слипаются глаза, однако я заставляю себя развить ее мысль:

– Кто бы мог за ней присмотреть? По сути, только кто-то из бессмертных. – Спина начинает болеть, и я переворачиваюсь на бок.

– Это означало бы, что зацепка всегда находилась у них прямо под носом, – ухмыляется Кимми, а от входа доносится тихий смех.

В дверях с маленькой баночкой в руках стоит Исида.

– Обещанная мазь. Я не собиралась подслушивать. – Она подходит к нам и передает баночку Кимми. – Натри ее этим. Боюсь, ваши рассуждения верны. Никому не говорите, но мы, бессмертные, часто считаем себя намного умнее, чем есть на самом деле. Главным образом, наши мужчины, хотя я тоже хороший пример. Будь я достаточно умна, не спасала бы Осириса, но так не родился бы Гор. – У нее на губах мелькает грустная улыбка. – Он стоил всего этого. – Не сказав больше ни слова, богиня нас покидает, и Кимми бросает на меня вопросительный взгляд. Я лишь пожимаю плечами.

Кузина смазывает мне спину и оставляет одну, чтобы посоветоваться с Гором. Я наношу мазь на все остальное тело и засыпаю, едва голова касается подушки.

Когда просыпаюсь, кожа по-прежнему пылает огнем. За окном стемнело и заметно похолодало. Встав, я иду к одной из больших, красиво украшенных арок. Окна не застеклены, а открыты, и над дворцом простирается ясное звездное небо. Нигде оно не бывает более красивым, чем над пустыней. Дворцовый сад освещается факелами. Понятия не имею, сколько сейчас времени, но внизу уже никто не гуляет. Так что наверняка очень поздно, ведь джинны любят проводить там вечера. У меня урчит в животе, и я просто умираю от жажды. Быстро оглядываюсь. На столе стоит кувшин с водой и тарелка с фруктами, маленькими пирожками с мясом, оливками и лепешками. В небольших золотых огненных чашах горит пламя, заливая комнату теплым светом. Кроме того, служанки королевы принесли мне свежие вещи. Белые шаровары с тонким плетеным узором. Прежде чем я успеваю решить, одеться или снова завалиться спать, от одной из высоких арок доносится какой-то звук. Резко развернувшись, я замечаю, как на подоконник приземляется Азраэль. Его крылья исчезают, и он бесшумно спрыгивает в комнату. Его взгляд скользит по моей обнаженной фигуре. Я отступаю на два шага назад к кровати и хватаю тонкое льняное покрывало. Потом поспешно в него заворачиваюсь. Его глаза, кажется, без труда проникают под ткань.

– Что ты здесь делаешь?

Ангел делает шаг ко мне, однако, к счастью, между нами стоит кровать. Очень широкая кровать.

– Проверяю, как ты.

– Мог бы воспользоваться дверью.

– Исида не пускала меня к тебе, иначе я бы пришел еще несколько часов назад. Сказала, тебе нужен покой. – Нахмурившись, он смотрит на мою кожу. – Ты не пользовалась исцеляющей мазью?

– Пользовалась один раз. Я только что проснулась. Плохо выглядит, да?

Он показывает на туалетный столик, где стоит баночка.

– Лучше бы Исида лишний раз тебя разбудила, вместо того чтобы прогонять меня. У этой женщины в корне неправильные приоритеты.

– Ну, тебе виднее. – Прежде чем я успеваю попросить его исчезнуть, Азраэль проходит мимо меня и берет мазь.

– Что ты собираешься делать? – с подозрением интересуюсь я. – Собрался кинуть ее Исиде в голову?

Ангел поворачивается ко мне с дьявольской улыбкой на губах.

– Вообще-то у меня на уме кое-что другое.

– Можешь забрать ее с собой. – В этот раз я проявлю твердость. Еще одного отказа мое эго не выдержит.

– Сначала я тебя ею намажу. Нужно убедиться, что ты не пропустишь ни одного места.

– Я везде дотягиваюсь и буду очень внимательна. Завтра не