– Быстрее… не… могу… – задыхаясь, выговорил Джейк и едвауспел увернуться от толстого осколка стекла, который длинным прозрачным клыкомторчал из стены мусора слева от него.

– Расстарайся, шкет, наддай, не то гляди – отшибу памороки ибесчувственного потащу за волосья! Ну-ка, маленький выродок, – хоп!

Джейк непонятно откуда нашел в себе силы прибавить ходу. Впроулок он входил, полагая, что вскоре они вновь выйдут на широкую улицу,однако теперь мальчик понял, что жестоко ошибся. Проулок, по которому онибежали, был не просто узким проходом в стене хлама – это была замаскированная иукрепленная дорога, уводящая в глубь страны Седых. Теснившие их с обеих сторонвысокие шаткие стены слагались из экзотически подобранного разнообразнейшегоматериала: здесь были автомобили, примятые или сплющенные в лепешкуводруженными сверху гранитными и стальными глыбами; мраморные колонны;неведомые станки, тускло-рыжие от ржавчины там, где они не были черны отзастарелой смазки пополам с грязью; хаотические нагромождения мебели –опутанные паутиной ржавых цепей из звеньев величиной с голову Джейка, ониопасно балансировали в вышине, как цирковые слоны на крохотных железных тумбах,– а в одном месте даже сверкала хромом и хрусталем большая, как двухместныйсамолет, рыба с ккуратно впечатанным в чешуйчатый блестящий бокодним-единственным загадочным словом Высокого Слога "ВОСТОРГЪ".

Они вышли к развилке, и Режь-Глотку без колебаний выбраллевую ветку их бредовой дороги. Чуть дальше в разных направлениях расходилисьеще три прохода – такие узкие, что каждый можно было бы назвать лазом. На сейраз Режь-Глотку избрал правое ответвление. Новая тропка, образованная чем-товроде крутых насыпей из гниющих коробок и огромных блоков старой бумаги(возможно, бывших книг или журналов), оказалась чересчур узка, чтобы бежать поней бок о бок. Режь-Глотку вытолкнул Джейка вперед и принялся нещадно колотитьмальчика по спине, чтобы принудить его двигаться быстрее. "Вот что долженчувствовать бычок, когда его гонят на убой", – мелькнуло в голове у Джейка,и он поклялся, что, если выберется из этой передряги живым, никогда больше небудет есть бифштексов.

– Бегом, голубок мой сладенький! Бегом!

Вскоре Джейк окончательно перестал ориентироваться средиизгибов и поворотов тропинки, и чем глубже Режь-Глотку загонял его в дебриистерзанной стали, ломаной мебели и технического утиля, тем эфемернеестановились надежды мальчика на спасение. Теперь даже Роланду было не под силуразыскать его. Пытаясь найти Джейка, стрелок неминуемо заплутал бы и до самойсмерти блуждал по забитым хламом тропам этого кошмарного мира.

Они теперь спускались под гору; на смену стенам плотноуложенной бумаги пришли бастионы картотечных шкафов, груды счетных машинок игоры компьютерного оборудования. Джейк бежал словно по складу радиоутиля,привидевшемуся ему в страшном сне. Почти целую минуту по правую руку от Джейкатянулась стена, построенная, казалось, исключительно из телевизоров илинебрежно составленных один на другой видеотерминалов с дисплеями. Их экранынеподвижно взирали на мальчика, как остекленелые глаза мертвецов. Мостоваяпо-прежнему шла под уклон, и Джейк понял, что они находятся в самом настоящемтоннеле. Полоса хмурого неба над головой сузилась в полоску, полоска вленточку, а ленточка превратилась в тонкую нить. Они попали в мрачное подземноецарство и, точно крысы, шныряли по ходам в исполинской куче отбросов.

"Что, если все это рухнет на нас?" – подумал Джейк,но в своем теперешнем состоянии, измученный до предела и терзаемый болью, неслишком испугался такой возможности. Если свод тоннеля обвалится, он, покрайней мере, получит возможность передохнуть.

Режь-Глотку погонял его, как крестьянин погоняет мула,обозначая левый поворот тычком в левое плечо, правый – тычком в правое. Когдатребовалось идти прямо, пират отвешивал Джейку подзатыльник. Мальчик попыталсяувернуться от выступающей трубы, но не вполне успешно. Труба огрела его победру, и Джейк, беспомощно размахивая руками, отлетел к противоположной стенеузкого прохода, к сложной абстрактной композиции из стеклянных осколков инеровно обломанных досок. Режь-Глотку поймал его и снова толкнул вперед.

– Бегом, вахлак! Ты что ж это, бегать не умеешь? Кабы неТик-Так, я употребил бы тебя здесь же, а тем временем перерезал бы тебе глотку,будь я мерин!

И Джейк побежал. Он бежал в алом тумане, где существовалилишь боль да кулаки Режь-Глотки, которые поминутно опускались то на плечимальчика, то на его затылок. Наконец, в тот самый миг, когда у Джейка созрелотвердое убеждение, что сил бежать дальше у него нет, Режь-Глотку схватил его зашиворот и рывком остановил, да так яростно, что Джейк со сдавленным пискомврезался в пирата.

– Воткаверзная придумка, – жизнерадостно пропыхтелРежь-Глотку. – Гляди прямо перед собой и у самой земли приметишь две жилкинаперекрест. Видишь?

Сперва Джейк ничего не мог разглядеть в густом полумраке.Слева вздымались горы огромных медных котлов, справа высились штабеля стальныхемкостей, напоминающих кислородные баллоны, с которыми ныряют аквалангисты.Джейк подумал, что одним энергичным выдохом может превратить этот завал влавину. Мальчик рукавом утер глаза, отвел со лба спутанную челку и постаралсяне думать о том, каково это, когда на тебя сверху взгромоздится примерношестнадцать тонн таких баллонов. Он прищурился, глядя в ту сторону, кудапоказывал Режь-Глотку. Да, с большим трудом можно было различить две тонкиесеребристые нити, похожие на гитарные струны или струны банджо. Они выходили изпротивоположных стен прохода и пересекались в паре футов над мостовой.

– Надобно проползти под ними, сердечко мое. И будьвельмиосторожен, ибо стоит зацепить одну из этих жилок, и половина всейкаменной и железной городской блевотины рухнет на твою головенку. И на мою тож,хоть мне и сумнительно, что сие тебя сильно взволнует. Я прав? А теперь пшел!Ползком!

Джейк стряхнул со спины ранец, лег на землю и протолкнул егов проем перед собой. Пробираясь под туго натянутыми тонкими проволоками,мальчик обнаружил, что все-таки не прочь пожить еще немного. Ему чудилось, онкаждой своей клеткой чувствует, как все эти тонны старательно уравновешенногохлама ждут, когда же можно будет ринуться вниз, на него. "Эти проволочки,наверное, удерживают пару тщательно выбранных угловых камней, – подумал он. –Если одна из них оборвется… трах-бах-ой-е-ей, умирает зайчик мой". – СпинаДжейка прошла впритирку к проволоке, и в вышине что-то скрипнуло.

– Осторожней, дурачина! – буквально простонал Режь-Глотку. –Осторожней!

Джейк по-пластунски полз под пересекающимися крест-накрестпроволоками. Пропахшие потом, слипшиеся волосы упали ему на глаза, но он непосмел откинуть их.

– Прошел, – наконец проворчал Режь-Глотку и с легкостью,дающейся долгой практикой, проскользнул под скрещенными сторожевыми нитями. Онподнялся на ноги и схватил ранец Джейка прежде, чем мальчик успел снова надетьего. – Что тут, постреленок? – спросил пират, расстегивая пряжки и заглядываявнутрь. – Сыщется тут гостинец для старинного дружка-приятеля? Режь-Глоткулюбит гостинчики, страсть как любит!