– Прямо как девушку любимую ждет, – заметил Мальцев, –волнуется.

– Я тоже волнуюсь, – буркнул Уваров.

Прошло пятнадцать минут, потом полчаса. Толик Чувилев успелвыкурить еще одну сигарету, походить, подняться на платформу, почитатьрасписание электричек. Потом опять вернулся и сел у того же дуба.

Прошел час. Проехало три электрички из Москвы, две в Москву.На станции Луговая в это время почти никто не выходил. Толик Чувилев вернулся вмашину, достал картонную упаковку яблочного сока, пластмассовый стаканчик..Включил радио.

У снайперов стали затекать ноги и руки. Тот, который сиделна дубе, потихоньку, в кулак, выкурил сигаретку.

Прошло еще полчаса.

Толик Чувилев в последний раз обошел вокруг магазина, потомсел в машину и завел мотор.

– Слушай, Юр, может, хоть этого возьмем, чтоб не так обиднобыло? – сказал Мальцев.

– Никуда не денется. Брать его нет смысла, сажать слишкомхлопотно, доказательств – кот наплакал, а вот информатор из него можетполучиться. Думается мне, стучать он будет вполне добросовестно.

– Да уж, за свой ресторан он душу заложит. Ну что, вперед спесней?

Уваров ничего не ответил. В его руке тихо затренькалрадиотелефон.

– Майор Уваров? Говорит капитан Зинченко. Товарищ майор, явас с генералом соединяю.

И тут же в трубке раздался раскатистый генеральский бас.

– Как там у вас? Взяли наконец?

– Здравия желаю, товарищ генерал, – сказал Уваров, – невзяли. Он не появился.

– Та-ак, – задумчиво протянул генерал, – ну что, есть у менятут одна наводочка. Попробуй послать своих ребят, может, там повезет? Вряд ли,конечно, но ты проверь на всякий случай.

В трубке опять послышался голос адъютанта. Он назвал адрес.Уваров уже знал его. Это был адрес Салтыковой Веры Евгеньевны.

В большом зеркале, которое висело в прихожей над телефоннымстоликом, Антон увидел лицо Сквозняка и бледное, почти прозрачное лицо Веры.

– Стоять. Не двигаться, – в руке у Сквозняка был пистолет,дуло смотрело в затылок Антону, – пошел в комнату. Медленно. Руки за голову.

Антон поднял руки и повернулся. Теперь дуло смотрело ему влоб.

«Он может убивать без всякого оружия, голыми руками, однимударом», слова старого адвоката прозвучали в мозгу с отчетливостью звуковойгаллюцинации.

Антон сделал несколько осторожных шагов, прямо на дуло.Сквозняк отступил назад, пропуская его в комнату. Вера стояла, не двигаясь.Антону показалось, что она даже не дышит.

– Сядь на стул. Вот так. Руки не опускать. Вера, у тебя написьменном столе рулон скотча. Возьми и замотай ему руки. Не бойся, под дуломон не рыпнется.

– Нет, – тихо сказала Вера.

– Девочка, любимая моя, хорошая, ты и так наделала многоглупостей. Подумай о Соне.

– Скотч тоже принес он? – тихо спросила Вера.

– Нет. Скотч принес я. У тебя в доме не было, и я купил, днятри назад, на всякий случай. Ты просто забыла. Ты ведь у меня такая рассеянная,Верочка. Будь умницей. Делай, что я говорю. И тогда мы спасем Соню.

– Федя, отдай мне пистолет, – спокойно сказала Вера.

– Хорошо, – кивнул Сквозняк, – подойди ко мне. Подойди ивозьми. Пока он не привязан, дуло надо держать направленным на него. Ты поняла?Ты справишься? Глупостей больше не будет?

Вера сделала несколько медленных, осторожны шагов. Сквозняквложил пистолет в ее ладонь. И в ту же минуту, отпрыгнув от него на шаг, Вераповернула дуло в его сторону.

– Где Соня?

– Верочка, солнышко, любимая моя, успокойся, – голосСквозняка звучал ласково и чуть хрипло, – он убедил тебя, будто я бандит,убийца, исчадие ада. 1 Возможно, он даже предъявил тебе какие-тодоказательства. Это блеф…

Антон сидел не шевелясь. Он не мог оторвать глаз отмаленькой Вериной руки, в которой был зажат nuстолет. Сквозняк спокойно уселсяв кресло, чуть ото двинув его так, чтобы оказаться позади Антона.

– Где Соня? – тихо повторила Вера. – Сначала должна увидетьСоню, живую и невредимую, потоь мы будем говорить обо всем остальном.

– Я так надеялся, что нам не придется тратить время надолгие объяснения, – печально вздохнул Сквозняк. – Я надеялся на твой здравыйсмысл, Верочка. Учти, время идет. Сонино время. Неужели ты до сих пор непоняла, что Соню похитили его люди? Я ведь предупреждал тебя, Я не случайнонапрягся, когда он пришел сюда вчера и устроил весь этот маскарад скомпьютером. Но ты назвала меня невоспитанным хамом, ты стала перед ним за меняизвиняться. Ты решила сама, без меня, выяснить, кто такой Курбатов. Тывстретилась с ним, не сказав мне ни слова. Он наплел тебе всякие ужасы променя, и ты поверила. Вот результат. Он похитил ребенка. Ты отдала ему егофаксы? Ответь мне, пожалуйста, да или нет.

– Да, – сказала Вера, – вся информация, которую он хотелполучить, теперь у него.

– Значит, не вся, раз он нанял людей, чтобы похититьребенка. Ему что-то еще от тебя нужно. Он молчит потому, что не ожидал увидетьменя здесь, он думал, ты одна, беззащитная, слабая, и он сможет спокойно диктоватьсвои условия. Но я с тобой, Верочка. Не бойся его, нас двое, он один. Сейчас онскажет нам, где Соня. Более того, он вместе с нами отправится за ней. У неготеперь нет выбора.

Антон заметил, как Вера осторожно скосила глаза и взглянулана маленькие наручные часики. Сам он и без часов чувствовал время. Прошло небольше сорока минут с того момента, как старый адвокат позвонил на Петровкусвоему знакомому генералу. Не больше, но и не меньше.

– Да, я получил не всю информацию, – медленно проговорилАнтон, – не хватает главного. Информация зашифрована, и нет ключа от шифра. Яискал его в вашем компьютере, Вера. Но не нашел. Вы закрыли доступ к несколькимфайлам. Вы работали, подсоединив факс непосредственно к компьютеру, и ключ кшифру – там. Часть информации шла прямо на компьютер. С факса на компьютер.

Вера быстро взглянула на него, ее губы чуть дрогнули.

Эта шальная импровизация была рассчитана на человека,который не имеет ни малейшего представления о работе компьютера и факсовогоаппарата.

– Ну вот, Верочка. Видишь, как все просто? – сказалСквозняк. – Ты включишь компьютер, найдешь ему этот проклятый ключ, и он вернетнам Соню.

– Нет, – покачала головой Вера, – сначала – Соня, потом ключот шифра.