Еще двое крепких парней сидят на ящиках у самого входа,очень неудобное место, хотя в зале вроде бы достаточно пустых не только мест,но и столов. Зато контролируют входящих, тоже понятно. Это теперь понятно,раньше бы не обратил внимания. Трое ребят и одна девушка расположились в самомцентре. Ребята и девушка слишком уж хороши, ну совсем не тянут на увлеченныхполитикой, мускулы так и выпирают из-под пиджаков, а женщина при макияже иженских аксессуарах, красивые груди и округлые плечи говорят о долгихтренировках в фитнес-центрах, а теперь я догадываюсь, что, вполне возможно, нетолько в фитнес, но и в таких, где ударом ломают кости, выворачивают руки,умеют уходить от пуль и стрелять в ответ с обеих рук.

У глухой стены за столом одинокий господин средних лет,эдакий моложавый Джеймс Бонд, перешагнувший пенсионный рубеж, но все ещедеятельный, активный и не забывший, как выпрыгивать из автомобиля и в прыжкестрелять из гранатомета.

Он поднялся, я приблизился, остановился, глядя на неговопросительно. Он улыбнулся, показывая ослепительно белые зубы.

– Меня зовут Иван Антонов, – представился он. –Иван Игнатьевич Антонов…

– Не очень удачно, – ответил я. – Имена родителиподбирают не наугад, а чтобы хорошо звучало вместе с отчеством. В Россииникто не назовет сына Иваном, если самого зовут Игнатом. Игнат Иванович –другое дело.

Он улыбнулся еще шире, развел руками.

– Да, это серьезный прокол. Тем более досадный, что надпрограммой работают и выходцы из России.

Мы сели напротив, не пожимая друг другу рук, что и понятно,незнакомым руки не подают в приличном обществе, вдруг он да Чикатилопереодетый, а я уже приличный, уроки этикета беру, раз уж дают на халяву.

Парни в нашу сторону даже не взглянули, но женщина встала иподошла с видом заправской официантки, милая такая девушка с усталымкрестьянским лицом, заспанная, слегка помятая, поинтересовалась слабым голосом,желаем ли выпить или чего-то еще. Я не стал выяснять, что она имеет подэтим чего-то еще, глядя на двух зрелых мужчин, заказал легкий обед и кофе,обязательно горячий и с сахаром, господин Антонов попросил принести стакан сока,но обязательно свежеотжатого. Официантка почему-то обиделась, ушла, усиленнодвигая крутыми, как конский круп, бедрами. Мне показалось, что переигрывает,изображая официантку, ну да ладно, никто и не делает вид, что верит.

Оставшись наедине, некоторое время молча рассматривали другдруга, наконец «мистер Антонов» улыбнулся еще шире, вот она, тренировка нагамбургерах, произнес с чувством:

– Прежде всего позвольте поздравить с прекрасно выбраннойидеей. Уже и в России мало кто сомневается, что президентом станете вы. Но этосразу всколыхнет весь мир! Вы не подумали, что такое решение разом не толькоперекроит карту планеты, но и всю цивилизацию? И не в течение сотен лет,как это бывало раньше, а вот так сразу?

– Подумали, – ответил я коротко.

– Да? Хорошо, а как, по-вашему, должно отреагироватьправительство Соединенных Штатов?

Я пожал плечами.

– Немедленно.

– То есть?

– Америка окажется прижата к стене, – объясниля. – Ей хотелось бы затянуть решение этого вопроса, создать многочисленныекомиссии и долго обсуждать неожиданное предложение. А потом, если ипринимать, то на известных усло­виях…

– Так-так, – поторопил он, – пока все верно. Адальше?

– Но наши восточные соседи, – сказал я, – Китай,Япония и весь исламский мир, уже сейчас встревожены программой партиинационалистов. Боюсь, там не просто следят за рейтингами и подготовкой кпрезидентским выборам, но и начинают готовиться. Так что Америке, если не хочетувидеть китайские танки в Европе, придется поторопиться.

Он всплеснул руками.

– Но… как?

– Просто принять Россию в качестве одного из штатов, –ответил я. – Правда, для одного великовата, все-таки Россия, или, какговорят демократы, «эта страна», и сейчас в несколько раз крупнее США, придетсяее разделить на сотню новых штатов. Или на десяток. Не думаю, что ВосточнуюСибирь надо расчленять на штаты. А если и придется, то не больше чем натри-четыре… Словом, если Россия войдет в состав США, ни Китай, ни Япония нерискнут протянуть лапы. Правда, исламские государства все же попытаются, уних-де единоверцы и потому стратегические интересы, но это уже дело Америки,что она им позволит, а что не позволит. Конечно же, мы будем вместе с неюзащищать… эти земли.

Он неотрывно смотрел мне в глаза, стараясь прочесть что-тоеще, помимо простых и ясных слов, ведь политики если говорят ясно, то ищидвойной, а то и тройной смысл, а также примерно шесть вариантов истолкования.

– И каков будет статус этих… новых земель?

– Сюда, – ответил я с неохотой, – придется непросто «привлекать инвестиции», как пытается безуспешно делать нынешнийпрезидент, здесь надо предлагать заводы и фабрики вместе с землей!Безвозмездно, то есть даром. Дарить, навязывать принять в свое имуществообширные земельные угодья с населяющими те просторы деревнями… Каков их будетстатус? Да любой! Отдаем фактически в рабство, в крепостные,просто надеемся на то, что в США рабства уже вроде бы нет, и к нашим… гм,уже новым вашим людям отношение будет мягче. Конечно же, они не вправе будутрассчитывать на все те блага, которыми пользуются жители Штатов сейчас. Можетбыть, вообще никогда не смогут… я говорю о нынешнем поколении, избалованномидеями своего превосходства из-за какой-то непонятной духовности, но уже дети,выросшие в других условиях, ставшие коренными американцами…

Он отмахнулся.

– Вы сами в это верите? Школьное образование так просто неповернешь. У вас сколько учителей? Семнадцать миллионов?.. Где мы вШтатах… да пусть и Англию пощиплем… наберем столько свободных учителей, да ещеговорящих по-русски, чтобы в корне изменить мышление детей?

Я пустил в ход последний козырь:

– Но что-то же делать надо?.. Россия может быть сильнойтолько при тоталитарном режиме. Но теперь это исключено, тоталитаризм непройдет, так что развалится и, увы, будет поглощена Китаем. Вам это надо, чтобыкитайские танки подошли к границам Западной Европы?

Лицо его дернулось, я понял, что попал в больное место.Наверняка их аналитики и так время от времени деликатно напоминают о растущейкитайской угрозе. А иногда и неделикатно, когда Китай демонстрирует очереднойпрорыв в технике, спускает очередную атомную подлодку или запускает особокрупный спутник, начиненный неизвестно чем. А после запуска китайскогокосмонавта в Китае вообще началась космическая гонка, уже готовят к запускуракеты с деталями для строительства орбитальной станции. А оттуда Штатыможно поразить сверху любым оружием.

– Вы подняли, – проговорил он осторожно, – оченьсложный вопрос. Я, естественно, к нему не готов. Не только отвечать не готов,но, как понимаете, не готов даже выслушать… в полной мере. Сперва нужновстретиться нашим специалистам в этих вопросах.