— Барзини.

— Хорошо, хорошо, — нежно проговорил Майкл. Он сделалнетерпеливый жест правой рукой. — Я хочу, чтобы ты немедленно уехал. Таксиуже ждет, и ты поедешь в аэропорт.

Карло вышел первым. Была уже ночь, но аллею, как обычно,освещали мощные прожекторы. Возле дома остановилась машина, и Карло заметил,что это его собственная. Водителя он не узнал. Кто-то сидел, забившись в угол,на заднем сиденье. Лампоне открыл дверцу и дал Карло знак садиться.

— Я позвоню твоей жене и скажу, чтобы выезжала тебявстречать, — сказал Майкл.

Карло сел в машину. Его рубашка была насквозь пропитанапотом. Когда машина на всей скорости понеслась к воротам, Карло хотелповернуться, чтобы посмотреть, не знает ли он человека, который сидит на заднемсиденье. В тот же момент Клеменца проворно, словно маленькая девочка,надевающая бантик на голову своего котенка, обмотал шелковой нитью шею КарлоРичи. Петля врезалась в кожу, и тело Карло забилось, как рыба, пойманная наудочку, но Клеменца держал веревку крепко, пока тело жертвы не ослабело.Клеменца снял шелковую нить и сунул ее в карман. Потом удобно растянулся насиденье и открыл окошко, чтобы проветрить машину.

Победа семейства Корлеоне была полной. В течение этихдвадцати четырех часов Клеменца и Лампоне расправились со всеми изменниками всвоих отрядах. Нери взял в свои руки управление отрядом Тессио. Людей Барзиниустранили от управления играми. Двух ближайших соратников Барзини убрали вмомент, когда они спокойно ковырялись в зубах после обеда в итальянскомресторане на улице Мальберри. Известный организатор скачек был убит у себя дома.Двое из наиболее крупных шантажистов района порта исчезли, и их трупыобнаружили спустя два месяца в болотах Нью-Джерси.

Одной этой дикой атакой Майкл Корлеоне вернул своемусемейству репутацию самого сильного среди семейств Нью-Йорка. Всеобщий успех емупринес не столько блестящий тактический удар, сколько тот факт, что наиболееважные капорегимес семейств Татаглия и Барзини перешли на его сторону.

Если не считать истерию его сестры Конни, это была полнаяпобеда Майкла Корлеоне.

Конни оставила детей в Вегасе и вместе с матерью прилетеладомой. Когда их машина остановилась на аллее, она побежала к дому МайклаКорлеоне. Она застала Майкла и Кей в гостиной. Кей, было, подошла к ней, чтобыутешить и выразить соболезнование, но остановилась, пораженная криками ипроклятиями, которые Конни обрушила на брата.

— Проклятый ублюдок, — завизжала Конни. — Тыубил моего мужа. Ты ждал, пока отец умрет, и никто не сможет тебя остановить.Ты убил его. Ты обвинил его в смерти Сонни. Но ты не когда не думал обо мне. Ядля тебя ничто. Что мне теперь делать, что делать? — скулила она. Двоетелохранителей подошли к ней и остановились, ожидая приказаний Майкла. Но онстоял спокойно, ожидая конца истерики.

— Конни, не смей говорить такие вещи, — сказалапотрясенная Кей.

Конни пришла в себя. Теперь ее голос был убийственноядовитым.

— Почему, по-твоему, он был все время холоден комне? — спросила она. — Почему, по-твоему, он держал Карло здесь, нааллее? Он знал, что раньше или позже убьет моего мужа. Но он не смел этогосделать до смерти отца. Отец этого не допустил бы. Он просто выжидал. Онсогласился стать крестным нашего ребенка, чтобы сбить нас с толку. Черствыйублюдок. Думаешь, ты знаешь своего мужа? А ты знаешь, скольких людей он убил?Почитай газеты. Барзини, Татаглия и другие. Мой брат приказал их убить.

Она снова впала в истерику, пытаясь плюнуть в лицо Майклу,но у нее не было слюны.

— Отведите ее домой и позовите врача, — приказалМайкл. Телохранители тут же подхватили Конни под руки и повели ее из дому.

Кей все еще была напугана и потрясена.

— Почему она все это сказала? Почему она во все этоверит? — спросила Кей мужа.

Майкл пожал плечами.

— Она истеричка, — ответил он.

Кей посмотрела ему прямо в глаза.

— Майкл, это неправда. Скажи, пожалуйста, что этонеправда.

Майкл устало кивнул головой.

— Разумеется, неправда. Ты должна верить только мне, иэто единственный раз, когда я позволяю тебе задавать подобные вопросы. Этонеправда.

Никогда его слова не звучали так убедительно. Он смотрел ейпрямо в глаза. И она не могла больше сомневаться. Она печально улыбнулась ипоцеловала мужа.

— Нам обоим не помешает рюмочка, — сказала она.Она пошла на кухню за льдом и услышала стук открываемой двери. Вернувшись изкухни, она застала в комнате Клеменца, Нери и Рокко Лампоне с телохранителями.Майкл стоял к ней спиной, и она отошла, чтобы видеть его в профиль. В этотмомент Клеменца обратился к ее мужу и произнес: «Дон Майкл».

Кей видела, как Майкл готовился принять присягу. Оннапоминал скульптуру римского императора, одного из тех, кто распоряжалсяжизнью и смертью своих подданных. Одна его рука покоилась на бедре, на лицебыло выражение гордой силы, тело спокойно опиралось на немного отставленнуюногу. Перед ним стояли капорегимес. В этот момент Кей поняла, что все, чтосказала Конни, было правдой. Она вернулась на кухню и заплакала.

Кровавая победа семейства Корлеоне стала окончательнойтолько после года политических маневров, которые превратили Майкла Корлеоне всамого могущественного из глав семейств Соединенных Штатов. На протяжениидвенадцати месяцев Майкл делил свое время между своим генеральным штабом вЛонг-Биче и новым домом в Лас-Вегасе. Но к концу года он решил полностьюликвидировать дела в Нью-Йорке и продать землю, на которой расположилась аллеясо всеми домами. В последний раз он привез семью в Нью-Йорк. Они пробудут здесьмесяц, ликвидируют все дела, а Кей присмотрит за упаковкой и отправкой вещей.Надо было уладить миллионы мелких дел.

Теперь невозможно было восстать против семейства Корлеоне ипротив Клеменца с его семейством. Рокко Лампоне стал капорегиме семействаКорлеоне. Альберт Нери отвечал за безопасность гостиниц семейства в Неваде.Хаген тоже был частью западного семейства Корлеоне.

Время залечило старые раны. Через неделю после смерти КарлоКонни извинилась перед Майклом за свою истерику и заверила Кей, что в ее словахне было и капли правды и что это все — лишь истерика молодой вдовы.

Конни без труда нашла себе нового мужа. Не прошло, по сути,и года, как постоянным обитателем ее постели стал молодой парень, новыйсекретарь семейства Корлеоне. Это был парень из хорошей итальянской семьи,выпускник высшей торговой школы. Понятно, что женитьба на сестре донагарантировала ему обеспеченное будущее.

Кей Адамс-Корлеоне обрадовала своих новых итальянских сородичейтем, что стала брать уроки по католицизму и присоединилась к их вере. Оба ееребенка тоже, разумеется, воспитывались в духе католической веры. Самого Майклатакое развитие событий не особенно радовало. Он предпочитал, чтобы его детибыли протестантами, это ближе к Америке.