Последовало неловкое молчание. Потом Хаген отрицательнопокачал головой.

— Ты ошибаешься относительно Майка, — сказалон. — Он солгал тебе? Но ведь он предупреждал, что не будет давать тебеотчет о своих делах. Он был крестным сына Карло? Но ведь ты заставила его пойтина это. Впрочем, это был со всех точек зрения правильный шаг, если оннамеревался отомстить Карло. Он завоевал доверие жертвы, это классическийход. — Хаген печально улыбнулся. — Это и есть «называть вещи своимиименами»?

Кей опустила голову.

— Что ж, назову еще несколько вещей. После смерти донаони намеревались убить Майка. И знаешь, кто направлял их? Тессио. Тогдавозникла необходимость убрать Тессио. Карло тоже должен был умереть, так какнельзя прощать измену. Майкл мог простить, но люди никогда не могут проститьсебе подобные поступки, и становятся опасными. Майкл любил Тессио. Он любитсвою сестру. Но он думает прежде всего о своем долге перед тобой и детьми, онзаботится о всей семье. Прости он Тессио и Карло, они являли бы собой опасностьдля всех нас, на протяжении всей нашей жизни.

Кей слушала и слезы катились по ее щекам.

— Майкл послал, чтобы ты рассказал мне все это? —спросила она.

Хаген посмотрел на нее с искренним удивлением.

— Нет, — сказал он. — Он просил передать, чтоты можешь получить все, что хочешь и делать все, что хочешь, пока ты заботишьсяо детях. — Хаген улыбнулся. — Он просил передать, что ты его «дон». Вшутку, разумеется.

Кей положила ладонь на руку Хагена.

— А все остальное он не просил тебя рассказывать?

Хаген колебался, как бы раздумывая, сказать ли ей правду доконца.

— Ты все еще не понимаешь, — сказал оннаконец. — Передай ты Майклу, что я тебе сегодня рассказал, меня можнобыло бы считать трупом. — Он перевел дыхание. — Только тебя, тебя идетей он не может тронуть.

Прошло пять долгих минут, пока Кей встала, и они направилиськ дому. Когда они были у самых дверей дома, Кей спросила Хагена:

— После ужина ты сможешь отвезти меня и детей вНью-Йорк?

— Для этого я и приехал, — ответил Хаген.

Через неделю после этого она начала готовиться к переходу вкатоличество.

В самой отдаленной нише церкви зазвенел колокольчик. Кейлегонько ударила себя в грудь, как бы раскаиваясь в своих грехах. Колокольчикзазвонил во второй раз, и послышался топот ног прихожан, направляющихся калтарю. Кей встала и присоединилась к ним. У алтаря она встала на колени ипосле очередного звонка ударила себя сжатым кулаком. К ней подошел священник.Она открыла рот и почувствовала вкус тонкой, как бумага, просвиры. Это былсамый страшный момент.

Очищенная от греха, она наклонила голову и протянула руки калтарю.

Она очистила свой мозг от всех мыслей о себе, о детях, обопасности… После этого она сделала то, что делала каждый день после смертиКарло Ричи: помолилась за спасение души Майкла Корлеоне.