Вряд ли такой выдержал бы пытки, скорее — выдал бы всех, ноФарамунд чувствовал, как из глубин души поднимается темный страх: колдун мог бысвязать другим заклятием, превратил бы в жабу... Нет, безопаснее было егосразу.

Вернулся в свои покои, жадно напился, вылил ковш холоднойводы на голову. Стражи еще стояли с каменными лицами. Мелькнула мысль, что еслибы такого колдуна да себе на службу: любую бы крепость брал без крови! Что замощь, что за силы брошены именно против него...

В тишине грохнуло. Он подпрыгнул, дико обернулся. Рикигурнагнулся за мечом, что вывалился из ослабевших пальцев. Фюстель шевелился,оглядывался с недоумением. Его глаза выпучились как у рака, с обнаженным мечомподскочил к Фарамунду:

— Рекс!.. Что это за... что за люди?

Рикигур подхватил меч и тоже оказался рядом, пытаясьоттеснить Фарамунда и загородить собой. Фарамунд сказал быстро:

— Запомните: это вы их убили.

Рикигур воскликнул:

— Мы?..

Лица у обоих стали отчаянными. Даже в слабом свете сталовидно, как побледнели щеки Рикигура, а Фюстель, напротив, выпрямился, желвакииграют, а глаза... словно прощаются. Да и Рикигур слишком горяч, можетпокончить с собой, смывая позор кровью.

— Слушайте внимательно, — велел он жестко. —Никто не должен знать, что их убил я. Это не потому, что я спасаю ваши шкуры...и честь, а просто не хочу, чтобы кто-то решил, будто у нас одни сонные увальни!

— Рекс, — сказал Фюстель. — позволь мнеумереть...

— Позволяю, — ответил Фарамунд и добавилжестко, — но не здесь и не сейчас! А на поле брани, когда это будетнеобходимо. Не раньше. Сейчас же скажете... да-да, скажете!.. Заставьтеповернуться языки!.. Скажете, что это вы их убили, едва они вошли в дом. И чтовсе как свиньи перепились, спали, позволили войти во двор, даже в дом, и тольковозле покоев рекса вы их остановили. Они попытались сопротивляться, но вы ихубили! Запомнили?

Оба смотрели непонимающе. Он видел, что в их честных сердцахкипит стыд, в головах полное смятение, ни одной мысли. С какой стати рексотказывается от славы, а передает ее им, опозорившим свои имена навеки?

Наконец Рикигур, более сообразительный, спросил с надеждой:

— Это хитрость, да?.. Чтобы заманить еще?..

Фарамунд запоздало подумал, что эдак, в самом деле,провоцирует послать новых убийц, кивнул:

— Да, так.

Фюстель воскликнул с неистовой мукой в голосе:

— Рекс!.. Ничто и никогда... только позволь... Кровьсвою отдам за тебя по капле! Муха не пролетит, комар не проберется...

Фарамунд кивнул:

— Ты, Рикигур, стой у дверей, как и стоял, а ты,Фюстель, разбуди челядь. Пусть уберут трупы, вымоют пол. Помните, дело не вличной славе или позоре, а в славе или позоре нашего народа. А для этоговажнее, чтобы врагов перехватывали и убивали стражи, а не сам рекс.

Он уже понимал, что у него никогда не будет более преданныхлюдей. Так и останется у них, что вождь спасал грозную репутацию своих друзей.Кто-то, более дальновидный, решит, что он поддерживает грозную репутацию своихлюдей вообще, что для правителя умнее и правильнее, чем бахвалиться своимиподвигами.

Но его не оставляло ощущение, что есть и третья причина.

Настоящая.

Фюстель приволок двух мужиков, заспанную бабу с ведром водыи половой тряпкой. Она терла глаза, зевала, натыкалась на стены, расплескиваяпо дороге воду. А когда все трое увидели убитых, челядинцы ахнули, бабы взвылаи выронила ведро. Вода плеснула Фарамунду на ноги.

Он выругался, отскочил:

— Все убрать, вычистить! Быстро.

Со двора донесся шум. Фарамунд прислушался, раздраженныеголоса раздавались со стороны барака.

— Оставайтесь на месте, — велел он стражам.

Фюстель кивнул, глаза преданные, Рикигур с обнаженным мечомв руке подозрительно осматривался по сторонам, взгляд проникал в каждую щелку.Снизу по лестнице кто-то бежал, затем послышался топот множества ног.

Рикигур и Фюстель обнажили мечи, попытались загородитьрекса. Это был Вехульд, лицо растерянное:

— Рекс!.. Какой-то чужак пробрался к нам в барак!..

Фарамунд спросил быстро:

— И что же?

— Да странно как-то, — выпалил Вехульд. — Япроснулся, обнаружил труп в луже крови. Поднял всех, стал допытываться... АДопш заявил, что это он убил чужака, но тут же его свалил сон... Что-тостранное, рекс.

Фарамунд быстро посмотрел на молодого воина с нагловатымлицом, что стоял рядом с Вехульдом. Тот прямо посмотрел ему в глаза, но что-тово взгляде дрогнуло, он отвел глаза, затем с усилием снова посмотрел нагрозного рекса.

— Странно, конечно, — ответил Фарамунд медленно, вчерепе стало горячо, так суматошно метались мысли. — Странно, что чужакпробрался через врата или стену... Но что Допш зарубил лазутчика, молодец!

Вехульд сказал подозрительно:

— Я проверил его меч. Сухой, чистый!

Допш открыл и закрыл рот. В глазах появился страх. Фарамундулыбнулся ему как можно благожелательнее:

— Из него выйдет хороший воин! Зарубил, тут же вытермеч, вложил в ножны, только после этого заснул. Так было?

Допш вздрогнул, торопливо кивнул:

— Так рекс! Ты все видишь, все знаешь. Зарубил, вытермеч, вложил в ножны... а тут меня словно подкосило. Упал, ничего не помню.

Фарамунд сказал задумчиво:

— Без колдовства не обошлось. Ко мне в дом тоже двоесумели пробраться. Но Рикигур и Фюстель зарубили их прямо возле моей спальни.Как прошли, минуя стражу ворот? Не иначе, колдовство... Ладно, уже рассвет.Выбросьте труп собакам, а у нас дела поважнее, чем заниматься неудачливымилазутчиками.

Они ушли нехотя, он понимал, что разговоров будет много,надо сейчас всех впрячь в работу как следует, гонять до седьмого пота, чтобы недокапывались, не заметили какие-нибудь мелочи, что разрушат его ложь.

Старого друида не привели, а принесли под руки. Он сразууглядел два неподвижных тела, вытаращил глаза:

— Рекс! В твоем доме были чужаки?.. Это стража такоплошала или...

— Скорее, «или», — ответил Фарамунд. Кивкомотослал стражей за дверь. — Об этом знаем только мы, — предупредилон. — Ты и я. Третьего нет. Так что если вдруг об этом станет известно, томы оба будем знать, кто из нас проболтался! Понял?

Друид молча поклонился. Все знали, рекс казнит быстро илюто. Если даже преступник, укравший козу у простолюдина, прятался внепроходимом дремучем лесу, за ним оправляли десяток лучших следопытов, ловили,приводили в бург и вешали или сажали на кол при большом стечении народа. Всезнали, что рекс всегда находит виновных и всегда наказывает жестоко. Потомуразбои и даже простое воровство прекращались как бы сами собой, едва землипопадали под его власть.