Пока. Всем, кто не прошел последние испытания, закрыт путь в финал. И если Рена стала одной из участниц, значит, жемчужину присудили ей, а я провалила испытание с Источником.

И что же теперь будет? Склонив голову, эльфийка получила диадему и отошла в сторону

- Выбор Содружества Родов, - провозгласил глашатай.

Я улыбнулась, когда из толпы вывели Акору. Она заслуживает место в финале.

- Теперь ваше право, Ваше Величество. - Глашатай передал Норану последнюю из диадем. Помедлив, император поднялся; с утроенной силой защёлкали вспышки.

Дракон сошел по ступеням, ведущим от трона. Медленно двинулся вдоль рядов. Я вдруг занервничала, ведь император, признавшись в чувствах, не говорил, кем меня видит. Наложницей или женой, или увлечением?

Норан остановился возле Полины.

- Красива, - обронил он, вызвав шквал голосов.

Но двинулся дальше, теперь посмотрев на Одию.

- Очень юная, - заметил он. Девушка зарделась и отступила, император перешел к Грете. -А у тебя хороший нрав, - доброжелательно кивнул.

Норан должен был сказать каждой участнице что-то хорошее, но что скажут обо мне? Проблемная? Правдивее всего. Задумавшись, пропустила момент, когда император вышел перед толпой. Он отдаст выбор Орию?

Я слышала, в прошлом он так и делал.

Норан сузил глаза, его взгляд пробежался по нам всем и наконец... наконец, остановился на мне. Надолго. В полной тишине все присутствующие заметили меня тоже.

- Моя, - только и выдохнул он, так властно и непреклонно, что у меня подскочило сердце.

Норан протянул руку, и я, помедлив, с легким опасением приблизилась...

Чтобы тут же быть притянутой ближе. Смерив меня взглядом сверху вниз, как умел только он, - с присущим ему высокомерием, в котором спрятана улыбка, - Норан возложил на мою голову диадему и - поцеловал, да ещё как! Вздрогнув, оказалась прижата к нему всем телом. Чувствуя ладони императора на своей талии, окунулась в пьянящий поцелуй.

Вокруг послышались шепотки, но для меня все сузилось до одного удара сердца. Дракон выбрал меня.

Только меня.

Отстранившись, я робко ему улыбнулась. Мои щеки полыхали, а дыхание прерывалось, и в голосах вокруг проскальзывали и возмущение, и ненависть, но мне было все равно.

- Мое сердце твое, Рута, - шепнул император мне на ухо. - Не порань его.

Норан крепко сплел мои пальцы со своими и закружил вокруг оси. Не успев выровнять дыхание, упала в его руки. С Нораном мне легко давались все движения вальса, он был идеальным партнером. Позволяя ему вести, я наслаждалась каждым мгновением танца.

Сквозь прорези маски видела его глаза, и полностью доверяла мужчине. Его рука напряглась на моей талии, прижимая почти непозволительно близко. Все сплелось в один волшебный сон.

И пары, присоединившиеся к кругу танцующих вслед за нами, и шелест юбок, и янтарные глаза, обрамленные антрацитовой маской. Я отдалась на волю императора, чувствуя, как быстрее бежит кровь по моим венам, а сердце трепещет в груди, словно птица.

Перехватив меня за талию, император остановился, предоставив другим парам продолжать танец. В приглушенном свете заметила, как дрогнули его губы, и с готовностью подалась навстречу.

Его губы коснулись моих сначала нежно, а потом с присущей императору уверенностью. Зарывшись пальцами в мои волосы, он углубил поцелуй, вызывая волну ощущений в моем теле. Меня кинуло в жар. Я прижалась теснее, радуясь, что в зале такой неверный свет, все завертелось в круговороте наслаждения и удовольствия.

Прервав поцелуй лишь на мгновение, Норан вновь накрыл мои губы своими, я впилась пальцами в мужские плечи, привстала на цыпочки. Мир перестал иметь для меня значение, здесь были только я и он.

Внизу живота потяжелело. Император прикусил мою нижнюю губу, вырвав у меня тихий стон, который испугал меня и выдернул из момента.

Оглянувшись, не услышал ли кто, тихо выдохнула. Нет, не услышал, музыка была громкой. Посмотрев на императора, улыбнулась, в его глазах нашла отголосок страсти и желания, охвативших меня.

- Предлагаю оставить гостей на время. Знаю уголок потише, - склонившись к уху, хрипло прошептал Норан.

Мои щеки вспыхнули, я позволила императору взять меня за руку и повести сквозь толпу. В зале было жарко, смех и вспышки так и мелькали. Ариан и Мирра, кажется, увлеклись друг другом, с легким удивлением заметила Амину.

Была искренне рада за нее. Девушка, склонив светлую головку на плечо Ория, о чем -то рассказывала стражнику, тот отвечал ей взаимностью, перебирая пряди ее волос. Пока она не видит, смотрел влюбленно, почти нежно... они так хорошо смотрятся вместе.

Засмотревшись, не сразу заметила, что танцующие остались позади. Оставалось сделать пару шагов до больших дверей, но внезапно что -то случилось со светом.

Вдруг нахлынула тьма, раздались удивленные вскрики. Норан перехватил меня за талию, не позволяя сделать следующий шаг, и посмотрев, от чего он меня уберегает, я похолодела.

Тени. Кругом тени.

Взбудораженность и желание растаяли, сменившись тревогой. Это все не по плану, и крики гостей тому подтверждение. Вскочил Нерей, крутанув посох, как оружие; кругом зажглись огоньки атакующей магии.

- Как все тут мило. - Все зеркала теперь отражали одно. Сквозь плотную завесу тьмы показалось знакомое лицо, и гости кинулись врассыпную.

Ударила чья-то магия, и зеркало брызнуло мелкими осколками в стороны, но еще оставались сотня отражений, и из каждого смотрела торжествующая Ашрея. Дернувшись к ней, я запнулась, остановленная Нораном.

- Не надо, - тихо сказал он. Ашрея осклабилась, и ее полуистлевшая щека дернулась в усмешке.

- Празднуйте, празднуйте. Но вот вам мое условие, отдайте мне мою дочь, которую вы именуете Руфия де Вейл, отдайте мне до падения луны, и я сохраню вам жизни... - Она улыбнулась, демонстрируя острые клыки. - Или умрите в муках!!!

Часы ударили полночь, а вместе с тем в воздухе повисли звоном последние слова богини. Я вцепилась в руку императора, все взгляды вновь скрестились на мне.

И почувствовала, что падаю, падаю. Молча поднялся бог смерти, его белые волосы упали волной. Он смотрел мрачно и пристально, словно решал, насколько имею право жить.

« Ведь было проще ее... скажем, устранить...»

- Ее надо отдать, надо отдать... - зашептались в толпе.

Но один голос перекрывал все остальные - хотя, казалось, его слышу только я и Норан.

«Убей ее, мой раб. Убей девчонку, вырви для меня ее сердце...» - Шипящий голос перекрывал иные звуки, черный камень в новом перстне Норана внезапно покрылся сетью мелких трещин.

И треснул ровно посередине. Руки императора напряглись. Вспыхнул свет, отражения исчезли, и магические светлячки снова закружились в воздухе.