– Что-то не видать торжественного комитета по встрече,мастер будущий король, – мрачно сказал Олес, оглядывая пустынный, ветромпродуваемый берег. – А обещали-то – со всем радушием…

– Ну, может, они в глубь материка подались, – не оченьуверенно сказал Пэвер. – Я б, например, на их месте так и поступил. Ждать,что ли, на берегу, пока другие приплывут? Осваиваться надо…

А и в самом деле, это было немного странно. Дож Тольго,высаженный на берег – в этом самом месте, никакой ошибки, – клялся ибожился, что встретит Сварога со товарищи после переговоров с островитянамисамым что ни на есть торжественным обрядом посвящения его, Сварога, в короли.Однако ж ни следа спасенных клаустонцев в радиусе нескольких кабелотов ненаблюдалось. За прошедшее-то время могли бы шалашики какие-нибудь соорудить,что ли, тенты хотя бы натянуть – парусина-то у них была. И ведь, чтоинтересно, чувство опасности молчит, как убитое… Одно из трех: либо склаустонцами приключилось что-то такое, что для Сварога не представляет нималейшей опасности, либо ничего с ними не приключилось и они действительнорешили просто-напросто переместиться в другие края, благо места предостаточно…Либо Ксави каким-то образом обманул сигнализатор лжи Сварога и загналпереселенцев в ловушку.

– Чуба, что скажешь? – повернулся Сварог к гуапу.

Чуба-Ху, нынче пребывающая в ипостаси человека, задумчивоогляделась, понюхала воздух.

– Странные запахи, – сказала она. – Многонезнакомых, других… Но, кажется, не опасные. А люди тут были. Несколько днейназад. Теперь ушли.

– Кана?

– Надо идти, – только и ответила бритоголоваяостровитянка, не отрывая взгляда от укутанного тучами горного пика.

– Умнейшие слова, – усмехнулся Сварог. – Ладно,разберемся. В конце концов, у нас другая боевая задача. Олес, на-ка, держиподарок.

И под неодобрительный взгляд Каны он протянул князю катрал:как ни крути, а проверенный в боях шаур был ему как-то привычнее. Олес жепринял оружие как ребенок новую игрушку, гордо осмотрел со всех сторон и, сияя,сунул за пояс.

– Вот за это, капитан, – наше вам княжеское спасибо!

– Справишься если что?

– А то! В детстве, помню, мы из плевательниц воробьев налету сшибали – дробинками…

– Только слюной не закапай ненароком. Так, дальше… – Ондостал стох, повертел клубок веточек так и сяк. Корявый сучок, похожий на кукиш,упорно указывал в сторону великанской горы. – Ага, значит, нам тудадорога.

Вот смеху-то будет, если тайник окажется на самой верхушкеэтого пика…

Сварог сверился с картой – старым и порванным по краямкуском пергамента, еще, впрочем, достаточно прочного, с не выцветшими красками,умели же раньше делать, не то, что сейчас – привязался к местности, немудрствуя лукаво ногтем прочертил курс. Если верить карте, изготовленной впрошлом тысячелетии, вообще никакие опасности впереди их не караулили. Эх, хорошобы так было на самом деле… Область, где примерно должен находиться форт «изжидкого камня», располагалась кабелотах в ста пятидесяти от побережья и накарте была отмечена желтым кружком. Что в реальном масштабе соответствовалозоне поисков кабелотов этак в двадцать… Он спрятал карту в рюкзак, пардон, врутгаль, сверху осторожно угнездил ломкий стох, закинул «сидор» на плечо иобернулся к родному экипажу. Картинка была та еще: в риксах-«гидрокостюмах», сошпагами на боках экипаж выглядел… мягко говоря, странно. Если не сказать хуже.И, что любопытно, десантник-оборотень по имени Чуба-Ху в своем обычном,простеньком платьишке на их фоне смотрелась, наоборот, вполне естественно и нормально.Впрочем, как правило, броники и «камуфляжи» человека не красят – у нихнесколько другая цель…

Он посмотрел на покачивающийся у линии рифов Остров (неОстров, а так – островок), сделал ему ручкой, после чего браво подмигнулэкипажу:

– За мной… пяхота.

…По мере того как растянувшийся колонной отряд продвигался вглубь суши, характер местности менялся. Появлялась травка, чахлые кустикиуступали место низкорослым деревцам, а то и целым рощицам. Здесь, средизарослей, ветер поутих, да и смердел поменьше. Впереди виднелись скалы и холмы,поросшие уже настоящим лесом, где-то слева по курсу угадывалась речушка,солнышко жарило с безоблачного неба… Над головами промелькнула стайка каких-томелких пичуг, чуть погодя Сварог заметил суслика – замерши столбиком у своейноры, зверюшка проводила пришельцев взглядом, в котором испуга не было напрочь– судя по всему, эта двуногая разновидность фауны ей еще не встречалась…Благодать и пастораль была бы, честное слово, если б не кое-какие деталькиландшафта, превращающие сей райский уголок в форменный сюр. Вышеозначенныйсуслик, к примеру, устроил себе жилище не где-нибудь, а аккурат под сеньюскелета какой-то крупной, явно океанской рыбины, травка росла среди кучполусгнивших водорослей, по соседству с кустом растения, напоминающегожимолость, горделиво белел кустик коралла, а камни и более-менее сухие участкисуши покрывал тонкий беловатый налет (экспериментальным путем Сварог определил,что это есть соль морская, обыкновенная, выпаренная), и так далее, и так далее…Все это, понятно, свидетельствовало о том, что не так давно сии места были скрытыпод многокилометровой толщей воды, однако ощущение нереальности окружающегоменьше отнюдь не становилось. Нет, все-таки ничем Граматар не был зеркальнымотражением своего брата, почившего в океанской пучине. Совершенно другой мир…чуждый и непонятный.

Сварог достаточно быстро включился в ритм, нонеизвестно, – выдержат ли остальные такую скорость, поэтому он старался неувлекаться и постоянно на спутников оглядывался. Спутники, хвала местным богам,темп пока держали – впрочем, еще не вечер, посмотрим, что будет, когда ониуглубятся в настоящий лес, коий, чуяло сердце, походил на лес так же, как вонта высушенная актиния на простую крапиву. Олес, шалопай, даже насвистывалчто-то бравурное; свой рюкзак-рутгаль, который Сварог набил полезными вещамипод завязку, справедливо рассудив, что молодому князю лишние нагрузки только напользу, он нес на одном плече, да еще и лениво отмахивался веточкой от мошек.Пэвер тоже держался молодцом, дышал правильно и пер вперед как танк – организмсуб-генерала, в последние годы измученный вином и прочими излишествами,вспомнил, видать, боевую пехотную молодость. Чуба в образе волка чуткоскользила чуть в стороне от маршрута основных сил, ее серая в подпалинах спинамелькала среди деревьев. Бритоголовая Кана замыкала отряд; ну о ней-то, знатномрастениеводе здешних мест, Сварог беспокоился меньше всего, шла она ровно ичетко, сучок под ногой не хрустнет, травинка не шелохнется – вот что значит всюжизнь прожить на деревьях, пусть и плавучих…

А вот Гор Рошаль понемногу сдавал. То есть, пока-токрепился, двигался наравне со всеми, сжав зубы, но Сварог заметил, что еголицо, и без того румянцем не пышущее, стало белым и оплывшим, ручейки потапобежали по щекам, взгляд потух, а дыхание… дыхание и вовсе было ни к черту.«Да уж, кабинетная жизнь до добра не доводит», – мудро подумал Сварог. ВотРошаль споткнулся, раз, другой…