Я выдохнула и протянула ладонь. Сдается, до этого момента я даже боялась дышать.

Нежно запела скрипка, вспыхнули ярче свечи, мы закружились в вальсе, не сводя друг с друга глаз. Нам даже не требовались слова, все говорил один-единственный взгляд.

Я не умела танцевать, не у кого было учиться, но с Лансом этого умения и не требовалось. Он уверенно вел меня за собой, кружа и не выпуская из рук. Жар, исходящий от него, я ощущала даже сквозь платье.

А то, что я чувствую к нему, хуже любого проклятья. Хуже любого приворота. Хуже наваждения.

– Ты почему тогда сбежала? – не утерпел Ланс, едва закончился танец, а мы закружились в следующем.

– А нужно было остаться? – поинтересовалась я.

И порадовалась, что хотя бы не спрашивает, почему пришла сейчас. Сдается, про метлу и искры ему знать не следует.

– Нужно. Я бесконечно в тебя влюблен, – признался Ланс.

– Да когда ты успел? Мы же виделись всего ничего.

Впрочем, кого я спрашиваю? Сама же с трудом сдерживаюсь, чтобы не коснуться его губ.

Ланс легко рассмеялся, увлек меня к дальней стене, чтобы наш разговор не услышал кто-то из гостей. Я мельком глянула на них, радуясь, что ни леди Карисы, ни Аннет с Эльзой – им явно не удалось справиться с моими заклинаниями так быстро – на балу нет. А вот Иветта, разодетая в блестящее, салатового цвета платье с пышной юбкой и нескромным декольте, мелькнула неподалеку.

– Как тебя зовут? Так и не скажешь? – спросил Ланс, привлекая мое внимание.

Сдается, несмотря на все правила вежливости и гостеприимства, хозяина Дарншхолла волновала только я.

Мотнула головой и сгладила свой отказ легкой улыбкой.

– Может, тогда поговорим о твоих увлечениях?

О да! Их у меня много: экспериментальные зелья, полеты на метле, сглазы… В последнее время занята тем, что спасаю собственного суженого от настойчивого внимания девушек из Лантара.

Снова покачала головой, не сводя с растерянного суженого глаз. Но сдаваться он, кажется, не собирался.

– И вот как мне тебя искать?

– Не надо! – мягко ответила я.

– Почему? Чего ты боишься? Я не понимаю.

Прикусила губу. Чего я боюсь? Он это серьезно? Да я ведьма, любой от меня сбежит, едва узнает об этом. Характер ведь тот еще… А уж Ланс… Где он и где я? Разница в положении, статусе, взглядах на жизнь…

– Боюсь, я не та, за кого ты меня принимаешь, – нашлась с ответом.

– За женщину всей моей жизни?

– Не будь на мне этого платья, стой я в ряду сотни обычных девушек в простых нарядах – и ты прошёл бы мимо и не заметил.

Ланс ласково погладил меня по руке, опутал взглядом и тихо спросил:

– Ты это серьезно?

А я смотрю в его глаза, тону в них, словно в проклятом омуте… Нет мне уже спасенья.

Тут до нас, явно увидев, что мы остановились, добрались Иветта с ее матушкой. И если на дочери был кричащий наряд, то госпожа Рарк в этот раз, наряженная в платье стального цвета с кружевной шалью, напоминала уже не пчелу, а жужелицу.

– Господин Ланс! Какой чудесный бал!

– Рад видеть вас на нем, – учтиво ответил он и замолчал, явно намекая, что сейчас занят.

– Вы великолепно танцуете! – выдохнула Иветта. – И вы…

– Как раз пригласил на вальс леди… – тут он замялся и вдруг очаровательно улыбнулся, потянул меня в зал.

В спину полетели шепотки, отчего желание наслать сглаз только усилилось. Ведьминскую суть ведь не изменишь. Я так задумалась, что во время танца наступила Лансу на ногу и покраснела. Но он остался невозмутим и, пока мы кружились, все время задавал вопросы, пытаясь хоть что-то узнать обо мне.

И ведь не скажешь, что только сегодня за обедом мы разговаривали о моем детстве!

Наконец танец закончился. Ланс покосился на спешащих к нему девушек, понял, что спасаться придется бегством.

– Пойдем, – потянул меня в открытые двери Ланс.

И я с трудом спрятала смешок. В Дарншхолле собралось полгорода известных красавиц-аристократок, а он и не смотрит в их сторону. Лишь я, ведьма, имею для него значение. И не нужны никакие чары, чтобы понять это. Любовь меняет все.

Мы вышли в сад, добрались до беседки, в которой только сегодня утром он прятался от леди Карисы. Внутри царила тьма, но она была нам на руку. Наши губы встретились, опалили жаром, и я со стоном прижалась к Лансу. Ласкала, задыхалась, дышала им и не могла надышаться… Временами он что-то шептал, но слова ускользали от меня, словно я была оглушена.

И да… можно солгать, что все это надуманно. Солгут губы, глаза, руки… Но не стук сердца под моей ладонью.

Когда мы остановились, чтобы немного отдышаться, я вдруг почувствовала тревогу. Еще неясную, только надвигающуюся, которая вот-вот накроет меня. Беда близко! Опустила руку и… Чары, наложенные метлой на платье, исчезали. Уже стала другой ткань на юбке, поменялась обувь, и я… выпуталась из рук Ланса.

– Это был удивительный вечер, – прошептала ему.

– Погоди…

– Спасибо! Мне пора бежать.

Он еще не пришел в себя, так был пьян от моих поцелуев, и не осознал, что к чему, а я выскользнула из беседки и позвала метлу.

Увы, она не откликнулась, и я, проклиная все на свете, бросилась через сад туда, где ее оставила. Наверняка сейчас Ланс закроет выходы, прикажет обыскать поместье и сад, решив найти меня. И метла – единственное мое спасенье, пока на рассвете снова не вспыхнут чары, изменив меня до неузнаваемости.

И ведь продержаться и не выдать себя надо всего четыре дня! Четыре дня, которые станут для меня вечностью!

Послышались голоса слуг, потом четкий приказ Ланса, потерявшего меня и жаждущего найти. От стражей, спешивших к воротам, я спряталась под кустом сирени и, наконец, едва они ушли, пробралась к метле. Метнулась тенью в дальнюю часть сада, села на метлу и рванула к самым звездам. Высоко-высоко, где никто меня не найдет.

Метелочка моя заветная только рада была подобному приключению.

За несколько минут полета чары с платья слетели окончательно, но мой облик оставался прежним. И никакая магия, способная прикрыть мою внешность, даже заклинание отвода глаз, не подействовала. У ведьм всегда начинаются проблемы с силой, когда они встречают пару. Просто я до последнего надеялась, что меня это минует. Наивная…

И если бы я могла улететь далеко-далеко… Только разве это поможет избавиться от любви? От нее и на край света заберешься – не отвертишься.

Сейчас же я просто летела, наслаждаясь этим, решив оставить все мысли на потом. Уже не знала, чего я хочу… И точно понимала только одно: полет принесет с собой новые силы, может, и уймет бушующий ураган в душе.