– С вами точно ничего не случилось? – В его голосеслышалась тревога.

– Думаю, что нет, – улыбнулась Амелия, а потом добавилас теплой улыбкой: – Я чудесно провела время. Большое спасибо.

Амелия подала на прощание руку, и Иеремия внезапно вновьощутил запах ее духов. Этот аромат стоял теперь в его вагоне, и Иеремия вновьпочувствовал его, когда вернулся. Он показался Терстону экзотическим, острым,создававшим ощущение свежести и в то же время безумно чувственным. Этот запахнастолько сочетался с ее внешностью, что Терстон, томившийся от одиночества всвоем вагоне, не мог отделаться от мысли, что она никуда не уходила. И емуочень хотелось, чтобы это действительно произошло и продолжалось всюбесконечную дорогу.

Казалось, ночи не будет конца. Иеремия с нетерпением ждал,когда же наступит утро, неотступно думая о прекрасной женщине, что едет в одномс ним поезде. Он уже давно не испытывал ни к кому такой тяги, поэтому торопливовышел на первой же остановке в надежде увидеть ее, прогуливающуюся по перронуна свежем утреннем воздухе. Однако ему встретились только несколько служанок ссобачками и пара одиноких мужчин, решивших немного размять ноги. Амелии нигдене было. Иеремия вернулся к себе в вагон, расстроенный, словно ребенок. Наконецднем, решив снова пройти через весь состав, он опять увидел ее с книгой наколенях и чашкой чая в руках.

– Вот вы где! – воскликнул Иеремия так, будто нашелпропавшего малыша, и Амелия широко улыбнулась в ответ:

– Разве я потерялась?

Он с любовью ловил взгляд женщины, смотря на нее сверхувниз.

– Это я вас потерял и ищу с самого утра.

– Я никуда не уходила.

Иеремии не терпелось остаться с Амелией наедине, и онпоспешил пригласить ее в свой вагон. Женщина без колебаний согласилась иотправилась вместе с ним. Иеремия невольно подумал, ставит ли он ее в неловкоеположение. Его редко беспокоили такие вещи, но причинять Амелии неприятностибыло ни к чему.

– Не говорите глупостей, Иеремия. Я ведь не девочка.

Амелия рассеяла его тревогу одним взмахом изящной руки, иТерстон заметил, что сегодня она надела кольцо с великолепным «изумрудом». Онудивился, как Амелия не боялась носить украшения в поезде, но сама она,казалось, не проявляла ни малейшего беспокойства на этот счет. Ее сейчасзанимали куда более приятные мысли, чем россказни о ворах, охотящихся задрагоценностями, или страхи, обычно свойственные другим женщинам. К концувторого дня их совместной поездки Иеремия не скрывал своего восхищения. Онжалел, что не встретил Амелию несколько лет назад, и сказал ей об этом. Онабыла тронута и ласково посмотрела ему в лицо.

– Как это мило...

– Я обдумал каждое слово. Я еще не встречал никого,похожего на вас... Такого живого, как вы, Амелия. – Иеремия нежно заглянул ей вглаза. – Ваш муж был счастливчиком.

– Это я была счастливицей. – Ее голос был ласковым, каклетний ветерок, и Иеремия протянул ей руку.

Они молча сидели рядом, не обращая внимания на сменявшиесяза окном пейзажи и глядя в глаза друг другу. Окружающий мир просто пересталсуществовать.

– Вам никогда не хотелось снова выйти замуж?

Амелия покачала головой и слегка улыбнулась:

– Честно говоря, нет. Я живу сама по себе. У меня естьдети, которые приносят радость, не позволяют сидеть без дела и наполняют моесуществование смыслом... Дом... Друзья...

– Но этого мало.

Они вновь обменялись улыбками, и Иеремия осторожнодотронулся до ее руки. У Амелии были поразительно красивые кисти.Неудивительно, что муж дарил ей такие великолепные кольца. Они необыкновенношли ей, так же как и дорогие наряды. Глядя на нее, Иеремия внезапно задумалсянад тем, что было бы, если бы он женился на ней. Впрочем, что делать Амелии вНапе? Целый день ждать его возвращения с рудников?

– О чем вы только что думали? – Амелию заворожил егонеобыкновенно глубокий и грустный взгляд.

– О Напе... О моих приисках... Попробовал представитьвас там.

Казалось, его слова ошеломили Амелию, но вскоре она пришла всебя и улыбнулась:

– Наверное, там интересно. Совсем не такая жизнь, как вНью-Йорке. – Она не могла представить себе ничего подобного. – Там где выживете, есть индейцы?

Иеремия рассмеялся:

– Немного есть. Но они давно стали мирными и не слишкомотличаются от всех остальных.

– Они не кричат и не бросают томагавки?

На лице Амелии появилось выражение разочарования. Иеремияпокачал головой и вновь рассмеялся:

– Боюсь, что нет...

– Ах, какая досада!

– Мы найдем другие развлечения.

– Какие?

Иеремии тут же вспомнились субботние ночи в Калистоге но онзаставил себя думать о других вещах.

– От нас до Сан-Франциско всего семь-восемь часов.

– И вы часто там бываете?

Иеремия покачал головой:

– Честно говоря, нет. Я встаю в пять утра, завтракаю вшесть потом уезжаю на прииски и возвращаюсь, когда садится солнце А иногда игораздо позже. По субботам я тоже работаю, – Иеремия сделал короткую паузу, – апо воскресеньям стучу ногами от нетерпения, дожидаясь момента, когда опятьсмогу вернуться на рудник.

– По-моему, вам там очень одиноко, Иеремия. – Теперьзагрустила Амелия, и это тронуло его сердце.

С какой стати ей было переживать из-за того, что он трудитсядо седьмого пота и страдает от одиночества?

– Почему вы так и не женились? -Казалось, она искреннеогорчена.

– Наверное, потому, что я слишком занят. Я чуть неженился, но это было почти двадцать лет назад. – Он улыбнулся стараясьвыглядеть беззаботным. – Видно, так на роду было написано.

– Ерунда! Никто не должен стареть в одиночестве. – Ноименно это она и делала, иначе давно бы снова вышла замуж.

– Ну, если уж мы заговорили об этом... Неужели людиженятся, только чтобы не остаться одинокими под старость?

– Конечно, нет. Близость. Дружба. Любовь... Чтобы былос кем посмеяться, поговорить, разделить боль и горести, чтобы было когобаловать и любить, к концу дня спешить домой и с кем выбежать из дома, радуясьпервому снегу... – Сказав так, Амелия вспомнила взгляд дочери, беззаветнолюбящей мужа и новорожденного сына, и снова подняла глаза на Иеремию. –По-моему, вы вряд ли до конца понимаете, о чем я сейчас говорю, но вы упустилиочень многое. Дети стали для меня величайшей радостью в жизни, и вам еще непоздно сделать то же. Иеремия, не будьте глупцом. На свете найдется тысячаженщин, готовых связать с вами судьбу. Выберите себе одну, женитесь на ней, ипусть у вас родится целая куча детей, пока не поздно. Не обездоливайте себя...