После начала переговоров их отношения носили чисто деловойхарактер. Иеремия каждый вечер ужинал в отеле, а Бошаны больше не приглашалиего к себе. Теперь же у них появился повод для праздника. Семеро южан с женамии Иеремия получили приглашение на обед.

– Лизабет невероятно обрадуется, – просияв, добавилБошан.

Однако Иеремия сомневался, что она придет в восторг. Обед напятнадцать персон... Впрочем, это дело Орвиля. Терстон устал за эту долгуюнеделю и с нетерпением ждал возвращения домой. Однако подходящий поезд уходилтолько через три дня, предстояло без дела болтался в Атланте весь уик-энд, иэто его совсем не радовало. Иеремия хотел попасть домой как можно раньше.

Пару раз ему в голову приходила мысль съездить наденек-другой в Саванну. Однако Иеремия не хотел смущать Амелию. Она гостила удочери и едва ли сумела бы объяснить внезапное появление незнакомого мужчины,поэтому он был вынужден бить баклуши в Атланте и надеялся лишь на то, что в этидни ему не придется часто видеться с Орвилем Бошаном. Прошедшая неделяоказалась на редкость тяжелой, несмотря на выгодную сделку.

Коляску вновь подали ровно в восемь вечера. На этот разИеремию попросили одеться для торжественного приема. Похоже, Бошан затеялчто-то особенное. Сам Иеремия не мог не признать, что сегодня в их доме былоочень мило. В шандалах и бра горели сотни свечей, повсюду стояли огромныебукеты. Орхидеи, азалии, жасмин и множество других незнакомых Иеремии цветовнаполняли воздух тяжелым ароматом. Прибывали все новые гости, одетые в шелка иукрашенные множеством сияющих драгоценностей.

– Вы сегодня чудесно выглядите, миссис Бошан. – Иеремиятут же понял, что напрасно произнес эти слова.

Элизабет Бошан вовсе не стремилась «чудесно выглядеть».Похоже, она наслаждалась своим слабым здоровьем и бледностью.

– Благодарю вас, мистер Терстон, – ответила она,растягивая слова и переводя взгляд на новых гостей.

Иеремия отошел в сторону и заговорил с одним из членовконсорциума. Через несколько минут к ним присоединился Хьюберт. Ему нетерпелось рассказать о лошади, которую он собирался посмотреть в Теннесси.Иеремия бесцельно слонялся среди гостей, заговаривал с мужчинами, знакомился сих женами, пока наконец его не представили очаровательной молоденькойблондинке, которую подозвал Хьюберт. Девушка была более живой, здоровой икрасивой копией его матери. Похоже, Орвиль находил ее очень привлекательной ине терял времени даром, пока все готовились пройти в столовую. Только сейчасзаметив, что среди гостей кого-то не хватает, Бошан спросил у жены:

– Где Камилла?

Элизабет казалась слегка встревоженной, и Хьюберт засмеялся,прежде чем ответить отцу:

– Наверное, спряталась с каким-нибудь поклонником!

Его смех и реплика совсем не походили на проявление братскихчувств, и мать тут же прикрикнула на него:

– Хьюберт! – Миссис Бошан обернулась к мужу: – Когда мыспускались, она еще одевалась.

Орвиль нахмурился и начал что-то тихо говорить жене. РепликаХьюберта явно пришлась ему не по вкусу. Он берег Камиллу как зеницу ока, и этоне было тайной для тех, кто его знал.

– Скажи ей, Лизабет, что пора идти обедать.

– Я не уверена, что она готова... – Элизабет нехотелось осложнять отношения с дочерью и приказывать ей, даже если приказыисходили не от нее.

Камилла всегда вела себя как хотела. Видимо, сегодняшний вечерисключения не составлял.

– Просто передай, что мы ее ждем.

Кажется, гости не возражали против еще одного бокала мятногошербета, и Элизабет Бошан поднялась наверх. Вскоре она возвратилась и соблегчением что-то шепнула на ухо мужу. Орвиль удовлетворенно кивнул. Иеремияпочти не обратил на это внимания, продолжая прогуливаться среди гостей иприслушиваясь к обрывкам разговоров. Наконец он через стеклянную дверь прошел всад, постоял там некоторое время, дыша ароматным весенним воздухом, а потомвернулся в комнату.

Иеремия переступил порог и замер, пораженный тем, чтооткрылось его глазам: он увидел миниатюрную юную женщину с черными как смольволосами и белой кожей, делавшей ее похожей на снежную королеву. Глаза девушкиказались ярче весеннего неба. На ней было платье из бледно-голубой тафты, а шеюукрашала нить голубых топазов, подчеркивавших цвет ее сияющих глаз. Иеремия ещеникогда не встречал более ослепительного создания. Самое удивительноезаключалось в том, что девушке достались лучшие черты обоих родителей: темныеволосы отца, молочно-белая кожа и голубые глаза матери. Невероятно, как этизаурядные люди могли произвести на свет маленькую богиню, парящее видение,передвигающееся легкой, танцующей походкой, награждающее присутствующихпоцелуями, лукавыми взглядами и звонким смехом.

Глядя на нее, Иеремия вдруг почувствовал, что у негоучащенно забилось сердце. При виде ее захватывало дух. Иеремию внезапноосенило, что она немного напоминает Амелию... Такие же темные волосы, молочнаякожа... Должно быть, именно такой была юная Амелия. Однако сейчас он неотрываясь смотрел на Камиллу, бесенком скачущую среди гостей, подшучивающую,флиртующую с мужчинами, поддразнивающую женщин. Наконец она подошла к Орвилю, собожанием глядя на отца, позволила взять себя под руку.

– Ты все та же несносная девчонка.

Замечание одной из женщин показалось Иеремии слегкаядовитым, однако сделавшая его дама, по всей видимости, была права. Несоставляло труда заметить, как нервничает из-за Камиллы мать и с какойненавистью смотрит на сестру родной брат. Это показалось Иеремии странным.Наблюдая за девушкой, он легко догадался, что она играет в эти игры с тех пор,как научилась ходить, и что отец не чает в дочери души.

– Мистер Терстон... – Орвиль Бошан произнес его имятак, словно собирался вручать награду. – Разрешите представить вам мою дочь,мистер Терстон. – Он сиял. – Камилла, это мистер Терстон из Калифорнии.

– Как поживаете, мисс Бошан? – Иеремия галантно поднесруку девушки к губам, заметив искорки, мелькнувшие в ее глазах.

Эта озорница была исполнена очарования, делавшего ее похожейна проказливого эльфа или на капризную сказочную принцессу. Иеремия никогда невстречал более прелестного создания. Попытавшись определить ее возраст, онпонял: не старше семнадцати. Действительно, Камилле исполнилось семнадцать вдекабре прошлого года, и с тех пор ее жизнь превратилась в нескончаемую чередувечеров и балов. Ее гувернантке отказали после Нового года, чему девушканесказанно обрадовалась.

– Здравствуйте, мистер Терстон! – Камилла сделалаизящный реверанс, позволив Иеремии взглянуть на тугие девичьи груди.

Она полностью отдавала себе отчет в том, что делает. Камиллаимела обыкновение обдумывать заранее все свои поступки. Как всякая умнаядевушка, она прекрасно понимала, какое впечатление производит на окружающих.