Но я точно знаю две вещи. Первая: роды не задуманы мучением. Разве могла природа в качестве стимула наградить нас невероятными страданиями в самом важном деле – размножении вида? Вторая: только поняв сама, внутри, что и как делать со схваткой, женщина найдёт свой собственный путь к лёгким родам. И ничьи со-страдания, пусть даже самые искренние, не заменят этого внутреннего, самого главного откровения.

Мне по-настоящему жаль девочек с действительными, реальными проблемами в родах, когда они идут трудно, нездорово, нефизиологично. А в хороших природных родах нужно найти ключик только к тому, как пережить схватку. На курсах учу теории внутреннего одиночества, а в родах приходит практика.

Порой отвечаю рожающей, когда она жалобно говорит: «Не могу больше!» – «Не моги!» Это и будет спасающим и самым нужным для выживания. Потому что ничего в общем-то «мочь» и не надо.

Роды – дело матки, а не женщины-героя, женщины-борца, женщины-воина. Не её рук, с неженской силой вцепляющихся в изголовье кровати или локоть акушерки. Не её сжатых челюстей и прочих частей тела, управляемых разумом, подвластных воле и бессмысленно расходующих силы.

Лучший роддом – не где-то снаружи, не в каких-то внешних факторах. Он внутри. И в определённом смысле необходимо оставить в нём рожающую одну, наедине с собой.

Да, может прозвучать на первый взгляд жёстко, даже жестоко. Но это фактически единственный способ высвободить внутренний ресурс роженицы, вернуть на путь природы и таким образом помочь осуществить её впечатляющий замысел – естественные, натуральные роды.

Глава 84

Про шамана и желчный пузырь

Звонок, в телефоне мужской голос: так и так, скоро рожать, жена зачем-то настаивает на консультации с акушеркой. Уточняю: роды первые? Говорю: консультация – это нормально и правильно, ваша жена большой молодец. Договариваемся встретиться на веранде кафе.

Подъезжаю. За столиком сидят трое. Маленькая, щупленькая, совсем молоденькая девчушка с огромным животом и глазами испуганной лани. Мужчина минимум на пятнадцать лет её старше, темноволосый и какой-то неуверенный. И благообразный, с водянисто-белёсыми глазами… так и хочется сказать – старец, хотя ему вряд ли больше шестидесяти. Абсолютно лысая голова повязана затейливого узора ленточкой, будто домотканая, чуть ли не холщовая рубаха с открытым воротом и такие же штаны.

Знакомимся. Муж робко молчащей девушки Машеньки почтительно представляет старца:

– Севастьян, потомственный шаман, мой наставник и духовный учитель.

Из дальнейшего контекста следует: с трудом выпрошенная у строгого мужа совсем юной, неопытной, дико паникующей перед скорыми родами Машенькой встреча с акушеркой – чистая блажь и баловство. Но из снисходительной милости к женской глупости и никчёмности – пускай ужо…

Выясняю общий смысл происходящего: мужчины намерены родить Машеньку дома, под чутким руководством Севастьяна – проводника астральных сил и защитника от недобрых духов. Он-де принял тысячи родов и является непревзойдённым специалистом, обладателем уникального опыта – и в тайге, и в тундре помогал роженицам, сейчас вот перебрался поближе к цивилизации. А Машенька боится (уже примерно понимаю почему) и наотрез отказывается рожать дома.

Ознакомившись с шаманским подходом к родам как к священнодействию, в которое никак нельзя вмешиваться, интересуюсь у борца с эзотерическим злом:

– А если понадобится небольшая коррекция? Например, пузырь окажется плоским и будет тормозить роды?

Снисходительно-терпеливый взгляд:

– Дорогуша! Никаких плоских пузырей не бывает. Я в таких случаях напрямую работаю с желчным пузырём, средоточием телесной благости и силы, и все проблемы родов как рукой снимает!

Спрашиваю без обиняков, в чём же тогда видится моя роль при наличии столь мудрого и искушённого в рожальных делах кормчего. Схема оказывается простой: так как на родах в любом случае должен присутствовать Севастьян, а дома упрямица рожать не хочет, значит нужен роддом, куда его пустят. А для этого необходим контракт с индивидуальной акушеркой.

Эпоха великой акушерской толерантности тогда переживала расцвет – в ряде открытых роддомов практически отсутствовали ограничения на количество и состав ассистентов в родах по контракту. Искренне сочувствуя Машеньке и желая помочь, звоню доктору Бранкович в 22-й. Объясняю ситуацию: жалко девочку, пустим шамана на роды? Главврач, похмыкав и похихикав, даёт добро.

Обмениваемся контактами, договариваемся в ближайшее время пересечься для заключения соответствующих контрактов. Но вся троица бесследно пропала, никто так и не перезвонил.

Никогда не дёргаю потенциальных клиентов, не вышедших после первой встречи на связь. Мало ли, всё бывает – или я не понравилась, или выбрали другую акушерку, или обстоятельства изменились. Зачем зря людей беспокоить? А тут почему-то решила нарушить принцип. И через некоторое время набрала Машеньке: узнать, благополучно ли состоялись роды.

После приветствия и вопроса, как всё прошло, секунд на тридцать повисла тишина. Затем из трубки полились сдавленные рыдания.

Машеньку всё-таки заставили рожать дома. То ли уговорами, то ли силой, уже не суть. Через несколько часов схваток, как я поняла – на потужном периоде, из девочки рекой хлынула кровь. Смутно помнит, как муж с Севастьяном бегали, кричали, куда-то её волокли. Очнулась уже в больнице, без живота и ребёнка: отслойка плаценты, повлёкшая интранатальную гибель плода.

Потом я ещё несколько раз замечала сверкающую лысую голову, перехваченную затейливой ленточкой, на групповых фотографиях одного из центров домашнего акушерства.

Глава 85

О моих походах в театр

Так получилось, что ко мне иногда приходят актрисы.

С радостью могу сказать: в подавляющем большинстве рожают прекрасно. Уверена, что это связано с изначальным уровнем окситоцина, влияющего на желание контактировать, отдавать себя эмоционально. Если же его в избытке, человек способен быть заразительным, что так ценят приёмные комиссии театральных вузов, – когда яркая, безудержная энергия мощным потоком фонтанирует вовне, выплёскиваясь на зрителя или слушателя.

Конечно, встречаются и исключения – но, как правило, относительно родов уже довольно возрастные: в молодости делали карьеру, попутно делая аборты, а годам к сорока решились рожать. Однажды попалась совсем нетипичная актриса, закрытая и холодная (она и роли чаще такие же играет), – там и роды не задались, ушли на операцию.

Но всё-таки у большинства актрис их женская и связанная с ней эмоциональная сущность изрядно способствуют хорошим родам. Одна молоденькая, двадцати двух лет, артистка детского театра так и вовсе взяла да родила мужу в руки прямо в машине по пути в роддом, через полтора часа с момента начала схваток – потрясающий для первых родов результат!

Конечно, почти все мои театральные девчонки или их мужья, часто занимающиеся тем же ремеслом, зовут потом на свои спектакли. И я, много лет не посещая театр, который когда-то стал мне