– Господин…, – поставил лампадку на стол и кинулся к Идоменею, чтобы принять меховую накидку.

– Благодарю, Гектор, можешь идти.

– Может желаете откушать?

– Ты шутишь? После такого пира! Впрочем…, – Идоменей обернулся к Эгле, – ты голодна?

– Нет, господин…

– Сыр, орехи и немного вина.

Гектор положил накидку на ларь и поспешил на кухню. Сам хозяин дома уселся в кресло и посмотрев девушку спросил:

– Как тебя зовут?

– Эгла, господин.

– Красивое имя… Как меня зовут ты знаешь?

– Да, господин Идоменей.

– Вот и познакомились.

В комнату вошёл Гектор с подносом в руках, поставив его на стол он вопросительно взглянул на своего хозяина, Идоменей махнул рукой отсылая его.

– Выпьешь? – он налил немного вина в чашу.

– Благодарю господин, – Эгла присела около ног Идоменея и приняв чашу из его рук пила вино маленькими глотками, не сводя с мужчины глаз.

Идоменей, как и тогда, на пиру, потрепал девушку по щеке.

– Господин, – щёки ей горели от вина, – хотите я потанцую для вас? Или может вы желаете, чтобы я спела? Если у вас дома месть сиринга, то я могу сыграть для вас…

– Нет, ничего не надо. Я наслушался сегодня мелодий.

– Тогда? – она вопросительно подняла брови.

– Хочу увидеть тебя без одежды.

Эгла вскочила, спеша исполнить его просьбу и вдруг вспомнила совет Майи, никогда не торопиться в любви, разогревать страсть мужчины медленно, пока он не созреет для того, чтобы всё бросить к ногам возлюбленной, за один лишь взгляд, за один поцелуй…

Девушка отошла в глубь комнаты, рука её поднялась к застёжке кандиса и остановилась словно в задумчивости. Гибким движением руки она закинула волосы за спину и расцепив застёжку, изогнулась, чтобы освободить плечи, кандис легко скользнув по рукам упал на пол. Затем покачивая бёдрами, как в танце, Эгла принялась развязывать шнурки юбки. Идоменей сидел, откинувшись на спинку кресла и не сводил с девушки глаз. Когда юбка слетела с неё, мужчина немного подался вперёд. Нагая Эгла с торжествующей улыбкой смотрела на хозяина дома, если в чём она и была всегда уверенна, так это в привлекательности своего тела. Взгляд мужчины обжигал, она почувствовала знакомое томление внизу живота, соски её заострились, хотя в комнате было тепло. Не дожидаясь, когда он позовёт шагнула к креслу и запрыгнула к мужчине на колени. Идоменей рассмеялся, рука его легла на талию девушки, потом опустилась на бедро. Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но он сам впился в шею Эглы губами, затем припал к груди, девушка выгнулась дугой подставляя ему то один сосок, то другой. Когда она решилась на более смелую ласку, он вдруг отстранил её: «Не здесь», – сказал он, едва переведя дух, – «ступай наверх… в спальню…»

Идоменей глядя, как нагая Эгла поднимается по ступеням лестницы облизнул губы: «Сладкая девчонка! Хорошо, что он позвал её, а не девушку с симпосия».

Эгла с разбегу запрыгнула на кровать, растянулась на пушистом покрывале, крутилась, хохотала, переворачивалась с боку на бок, ворсинки приятно щекотали тело. Сейчас, ей, лежащей голышом в мягкой постели, было странно думать о том, что прошлой ночью она дрожала от холода и мечтала о кусочке лепёшки и глотке горячего молока. Если бы не Майя… Радость Эглы приутихла, она приподнялась на локте и с тревогой посмотрела на закрытые ставни окна: «Как она там? Одна? Потерпи немного», – мысленно обратилась к подруге, – «завтра я получу деньги, и мы купим: еду, тёплую одежду, может найдём комнатку получше». «Завтра…а что будет послезавтра или через декаду*? В году так много дней…» Девушка нахмурилась: «Как сделать так, чтобы он звал снова и снова?» Додумать не успела, услышав шаги Идоменея на лестнице, Эгла перевернулась на спину и слегка развела ноги.

______________________________________________________________________________________

Гетера – женщина ведущая свободный образ жизни.

Симпосий – дружеский пир, важная часть мужского времяпровождения.

Рапсод – исполнитель эпических поэм.

Лампион – масляный светильник.

Агонотет – устроитель праздников.

Апоклинтра – пиршественное ложе

Прекрасная Гавань – античный город в северо-западном Крыму.

Ольвия – античный город в северном Причерноморье.

Симпосиарх – распорядитель на симпосии.

Хитон – рубашка обычно без рукавов.

Ионийский хитон – сборчатая рубашка с рукавами.

Счастливый город – Ольвия в переводе с древнегреческого – Счастливая.

Ойкумена – обитаемая часть мира в представлении древних греков.

Килик – чаша с двумя ручками для питья.

Гиматий – накидка, верхняя одежда.

Меандровый – орнамент из прямых линий и углов.

Ион – родоначальник ионийцев.

Эллин – родоначальник всех эллинов.

Аттика – область в Греции.

Эллада – общее название территорий городов-государств в Древней Греции.

Ионийцы – одно из главных древнегреческих племён.

Кифарист – музыкант играющий на кифаре (разновидность лиры).

Кандис – персидский кафтан с длинными распашными рукавами.

Сиринга – музыкальный инструмент, разновидность флейты.

Декада – месяц в Древней Греции делился на декады (десять дней).

Идоменей проснулся поздно, городской шум проникал в тёмную комнату даже сквозь плотно закрытые ставни и тяжёлые занавеси. Мужчина посмотрел на лежащую рядом с ним девушку, ему показалось, что она не спит, но выяснять так ли это не стал. Поднялся, накинул на голое тело тёплый халат, отодвинул занавеси и приоткрыл ставни узкого окна. Постоял немного вдыхая морозный воздух, стряхнув с себя остатки сна вышел из спальни. Как только Идоменей ушёл Эгла открыла глаза, натянула одеяло до подбородка, вылезать из тёплой кровати не хотелось. После бурной ночи всё тело болело, никогда ей ещё не приходилось так ублажать мужчину, но Идоменей оказался благодарным любовником и его ответные ласки были не менее жаркими. Вчера, при тусклом свете ночника, она толком не разглядела хозяйскую спальню, теперь, при дневном свете Эгла смогла убедиться, что убранство комнаты, в которой она провела ночь, ничем не уступает покоям этажом ниже. Всё те же ковры, на стенах и полу, резная мебель, расшитые цветными нитями занавеси балдахина и воздух, напитанный ароматом благовоний – запах богатого дома.

Идоменей спустился вниз и заметил Гектора, который стоя на коленях перед очагом пытался разжечь потухшие за ночь угли. В комнате было холодно и Идоменей плотнее запахнул халат. Старый слуга, увидев хозяина принялся извиняться: