Они оба так были умелы, но в настолько разной манере, что яневольно думала, как было бы хорошо с каждым из них поодиночке. Но попроситьМистраля подождать, дать ненадолго нам свободу - не удавалось, потому что яедва дышать могла, не то что говорить. Мне хотелось иметь возможность говорить,хотелось перестать бороться за каждый глоток воздуха. Челюсть уже так болела,что я почти не реагировала на мастерские действия Аблойка. Мистраль пересекграницу между приятной болью и «черт, хватит уже!».

Мы не уговорились, как дать ему понять, что надоостановиться. Если говорить нельзя, то уславливаются о знаках - похлопатьособым образом или еще что. Я уперлась руками ему в плечи и с силой оттолкнула.Мне не сравниться силой с чистокровными сидхе, но как-то раз я пробила кулакомдверцу машины, чтобы отпугнуть потенциальных грабителей - может, это даст вамнамек. Порезаться я тогда порезалась, но кости остались целы. Так что я наМистраля надавила, а он надавил тоже.

Он так глубоко забрался в меня, что я даже укусить его немогла. Я задыхалась, а ему и дела не было. Я чувствовала приближение оргазма. Ине хотела, чтобы старания Аблойка подпортила моя смерть от удушья.

Ногти полезны, чтобы принести изюминку в удовольствие - ичтобы дать понять кое-что. Я всадила ногти в гладкую Мистралеву шею и пропахалаими кровавые борозды. Он резко отдернулся и, увидев его бешеное лицо, я опятьпорадовалась, что мы не одни.

– Прекращай, как только я скажу «стоп», - сказала я, ипоняла, что тоже разозлилась.

– Ты не говорила «стоп».

– Конечно, ты лишил меня такой возможности!

– Ты сказала, что любишь боль.

Мне трудно было дышать ровно, потому что Аблойк по-прежнемувибрировал и скользил внутри меня. Еще чуть-чуть, и я кончу.

– Люблю, до определенной точки. Только не до вывихачелюсти. Нам надо принять кой-какие правила до того… как… придет… твоя очередь!

Последнее слово превратилось в вопль, голова у меня запрокинулась,все тело содрогнулось. Мистраль подхватил мой затылок, а то бы я расколотилаего о каменно-твердую землю.

Подаренное Аблойком наслаждение волнами выплескивалосьсквозь меня, на меня, в меня. Волны удовольствия, волны магии, снова и снова -будто и этим он умел управлять. Будто мог контролировать мой оргазм точно также, как контролировал весь процесс до того. Оргазм прокатывался по мне от пахадо последнего дюйма моего тела и начинался опять, пробегая по коже вспышкой, откоторой я билась всем телом, а руки искали, за что бы схватиться. Аблойк держалменя за ноги, но спина и плечи у меня полностью отрывались от земли и со всегоразмаху падали обратно.

Кто- то подхватил меня за плечи, пытался удержать, нонаслаждение было слишком велико. Я только и могла, что биться и кричать -одиндрожащий вопль за другим. Пальцы нащупали чью-то живую плоть и вонзились в нее,и чьи-то сильные руки перехватили мое запястье. Другой рукой я вцепилась всобственный бок и рвала себя - и эту руку чья-то сильная ладонь тоже прижала кземле.

Сквозь собственные крики я различала голоса:

– Давай, Аблойк, кончай же с этим!

– Кончай, Аблойк, - подхлестнул его Мистраль.

И он кончил, и мир вдруг оказался создан из белого сияния, ия чувствовала Аблойка между ног, горячего и мощного, и так глубоко проникшего вменя, как он только мог. Я плыла в потоках белого света, пока в нем невспыхнули красные, зеленые и синие искры. А потом не осталось ничего, толькобелый-белый свет.

Я не то чтобы совсем потеряла сознание, но лишилась сил отмагии Аблойка, ни рукой ни ногой не могла двинуть. Только когда пошевелилсятот, на чьих коленях лежала моя голова, я с трудом открыла глаза. Надо мнойсклонялся Мистраль, это его руки сжимали мне запястья, и на его коленяхпокоилась моя голова.

– Я хотел, чтобы тебе было больно, но не чтобы тыпереломала себе кости, - сказал он, словно отвечая на вопрос, прочитанный намоем лице.

– Приятно слышать, - ответила я с третьей попытки.

Он засмеялся и осторожно выбрался из-под меня. Мою голову онаккуратно переложил на твердую землю. Нашу импровизированную постель я, видимо,разбросала, потому что сухие колючки опять царапали мне спину.

Я повернула голову и оглядела стражей. Аблойк, слегкапошатываясь, пробирался на коленях к моей голове, словно они с Мистралем решилипоменяться местами. Чтобы увидеть, что там делается в темноте за спинойАблойка, мне понадобилась пара секунд.

Темноту расцвечивало неоновое сияние - голубое, зеленое икрасное. Сияние лилось отовсюду, то отдельными горящими линиями, то перекрученными- как нитки, скрученные в веревку, вместе более мощные, более крепкие. Ближевсего к нам на коленях стоял Дойль, словно он пытался придти мне на помощь, имеч у него наполовину был вытащен из ножен - как будто здесь было препятствие,которое можно разрубить мечом. Темную кожу стража покрывали алые и синие линии.

Рис стоял сразу за ним, тоже разрисованный голубым и красным- а дальше во мраке видны были другие мужчины, покрытые синими и зеленымизавитками и изображениями цветущих растений. Я заметила сияние длинных светлыхволос в куче сухих лоз: Иви весь светился зелеными магическими спиралями. Брито ли обнимал древесный ствол, то привязан был к нему синими и зеленымилиниями. Дерево как будто наклонялось к нему: тонкие сухие ветки, словно руки,обнимали нагое тело стража. Адайр забрался на другое дерево и стоял на крупнойветке у вершины. Он тянулся куда-то вверх, словно видел там что-то, невидимоемне. Кое-где на земле под грудами валежника я разглядела еще стражей.

Мороз и Никка стояли на коленях поодаль от нас. На их телахзмеились только синие линии. Они держали кого-то за руки и за ноги - я не сразуразглядела, что Галена. От Галена исходило настолько яркое зеленое сияние, чтоего самого было и не разглядеть. Всем остальным магия вроде бы доставлялаудовольствие, или хотя бы не причиняла боли - но Гален как будто бился всудорогах, почти как я только что, но еще сильнее.

В глаза мне заглянул Мистраль, и я увидела, что он нависаетнадо мной, как Аблойк недавно - только не целует меня. Он подождал, чтобы всемое внимание обратилось к нему.

– Теперь я, - сказал он, и меня опять напугаловыражение его глаз. Я не Мистраля боялась, я боялась того, что с намипроисходит. Что-то очень мощное, а как мы за это заплатим? Я очень рановыучила, что за любую силу приходится платить.

– Мистраль… - сказала я, но он уже опускался на меня.Опять подул ветерок - легкий, любопытный, он потрогал меня невидимыми пальцами.Зашуршала сухая листва, и лианы как будто вздохнули под крепнущим ветром.

Я приподнялась и взглянула на Мистраля, снова позвала его поимени. Он поднял голову на оклик, но ясно было, что он меня на самом деле неслышит. У него был единственный шанс получить женщину за тысячи лет. Как толькомы покинем сад, его удача кончится.