— Да здесь нет тех, кто бы не пострадал от дварров! — приняла эстафету Линдэйл. — Лонгаронель, как ты вообще собираешься смотреть в глаза жителям посёлка?! А бывшим узникам Митрабарда? Ведь речь шла о том, чтобы только выпытать сведения у пленённого дварра, после чего он должен был присоединиться к своим соклановцам.

— Во-первых, никаких договорённостей в конкретно такой формулировке не было, — возразил вампир. — Собственно говоря, по части дварра их не было вообще. Возможно, оборотни и подразумевали именно такой расклад, но, повторяю, вслух он оговорён не был.

— А с нами ты вообще не намерен считаться?! — оскорбилась Линдэйл.

— Лин, когда вы просили меня прислушаться к вашему мнению и отложить операцию на сутки – я прислушался, — напомнил Лонгаронель. — А теперь я прошу прислушаться к моей интуиции, которая подсказывает мне, что дварр ещё будет нам полезен. Не знаю, когда и каким образом – но будет.

— Когда я говорила отложить операцию, то подразумевала совершенно конкретный факт присоединения к нам большого отряда, — опять взяла слово Дайнрис. — А тут всё вилами на воде – то ли будет, то ли нет, интуиция может и подвести. Но мы всё равно должны терпеть эту тварь, независимо от результата.

— Ладно, раз к консенсусу прийти не получается – давайте тогда голосовать, — предложил Дальгондер.

— Давайте! — подхватила Дайнрис.

— Хорошо, давайте, — со вздохом согласился Лонгаронель, сильно подозревая, что останется в меньшинстве, если голоса и вовсе не распределятся девять к одному. И как он тогда будет выпутываться из ситуации с Визом? Он ведь уже обещал дварру пощаду и теперь прийти к нему и сказать, что отряд решил иначе, уже точно не мог. Больше всего Лонгаронелю сейчас хотелось придушить будущего родственника. И за это голосование, и за то, что вообще завёл всех. — Как вы понимаете, я голосую за то, чтобы дварр ехал с нами.

— А я, понятное дело, против, — тут же высказалась Дайнрис.

— Я тоже против, — присоединилась к подруге Линдэйл.

— И я против, — отдал свой голос Элвэ.

— Против, — озвучила своё решение Лориин. Ей и в страшном сне не могло присниться, чтобы делить тяготы пути с безжалостным убийцей.

Отлично, голосование только началось, а против уже четверо. Похоже, он реально останется в абсолютном меньшинстве.

— Я уже говорил, что доверяю Лонгаронелю, — начал Арронорат. — И его интуиции тоже. Поэтому я голосую за его решение.

Линдэйл устремила на возлюбленного гневный взгляд. Тот выдержал его и менять решения явно не собирался.

Спасибо, друг! По сути, вирг был единственной надеждой Лонгаронеля... но двое всё-таки лучше, чем один.

— А я вот что хочу сказать, — заговорил Тронк. — У нас никогда не будет порядка в отряде, если мы станем голосовать по каждому поводу, вместо того чтобы слушаться решений командира. Я голосую не за помилование этого скота, но за порядок в отряде – то есть за решение Лонгаронеля, раз уж именно его мы избрали командиром.

— Полностью согласна с Тронком, — сказала Тар-Си. — А потому тоже поддерживаю решение Лонгаронеля – за.

— С мыслью Тронка я также согласен, — взял слово Ситал. — Однако хочу отметить ещё один момент. Лонгаронель уже пообещал сохранить этому дварру жизнь. И слово чести остается словом чести, независимо от моральных качеств того, кому оно было дано. Уже только поэтому я голосую против попыток заставить Лонгаронеля нарушить своё слово. Короче говоря, за.

Что ж, большое спасибо Ситалу за то, что приучил своих орков к военной дисциплине. А за слова о чести – ещё отдельное спасибо. Правда, ситуация снова будет патовой с равным количеством голосов. Дальгондер ещё не голосовал, но в том, что скажет эльф, Лонгаронель просто не сомневался, учитывая, что именно он и развёл дискуссию по теме.

Сам эльф однако высказываться почему-то не спешил, поглядывая то на девушек-оборотней, то на Ситала, то на Лонгаронеля.

— Дальгондер, почему молчишь? — не выдержала Линдэйл.

Эльф тяжело вздохнул и наконец заговорил:

59-2

— Да, ставить Лонгаронеля перед выбором между нашим решением и собственной честью действительно некрасиво. Я бы хотел, чтобы впредь он всё-таки советовался с нами, а не сообщал обо всём постфактум. Но сейчас, дабы прекратить споры, проголосую за его решение.

Лонгаронель благодарно улыбнулся ему. Тот ответил понимающей улыбкой.

— А мнением троих раненых никто не желает поинтересоваться?! — спросила Дайнрис.

— Нет, — отрезал вампир. — Вот им уж точно придётся принять моё решение молча.

— Даже если всё это с ними сделал именно данный дварр?! Такой возможности ведь нельзя исключать? — сдаваться так просто Дайнрис явно не хотелось.

— Да, даже в этом случае. Я едва с жизнью не расстался, спасая их. Теперь они напросились с нами, создавая нам кучу неудобств. Не нравится общество – могут оставаться. Отсюда ведь их никто не гонит, и должный уход им здесь будет обеспечен.

— Скажешь им об этом сам?

— Естественно, скажу.

— А нашим что скажешь? — раздражённо поинтересовалась Линдэйл.

— Что увожу отсюда дварра и прикончу его где-нибудь подальше от деревни – дабы здесь не осталось ни тела, ни энергетики его убийства, дварры ведь могут искать его.

— То есть нагло солжёшь?! Значит, слово, данное уроду, нарушать нельзя, а обещание нам – можно?!

— Лин, дорогая, я не собираюсь что-либо обещать жителям деревни – всего лишь сообщу о своих намерениях. А намерения могут и измениться.

— А если я сообщу им о твоих истинных намерениях?

— Хочешь схлестнуть нас со всей деревней?

— Нет, просто расскажу им правду!

— Ты этого не сделаешь, Лин, — твёрдо заявил Арронорат.

— А если всё-таки сделаю – что будет? — с вызовом вопросила девушка. — Бросишь меня?

— Ну зачем ты так? — вирг обнял её, притянув к себе. — Только с чего ты взяла, будто у тебя есть право нарушать принятое отрядом решение? Большинством голосов мы постановили сохранить дварру жизнь, а ты хочешь всё-таки устроить его казнь. Лин, неужели ты сама не понимаешь, что не должна так поступать?

— Понимаю, — буркнула девушка. — Кстати, спасибо, что при голосовании наплевал на мои чувства!

— Я не плевал на них. Поверь, выбор был для меня непростым. Но чувства чувствами, а Лонгаронеля чутьё ещё ни разу не подводило.

— Ладно, пойду покормлю раненых, — сказал вампир, поднимаясь из-за стола. — Заодно и насчёт дварра их «обрадую».

***

Как и намеревался, Лонгаронель сказал Ловуру, что убьёт дварра, когда они отъедут от деревни достаточно далеко. Виз, при этом присутствовавший, продемонстрировал полнейшее равнодушие, однако вампир готов был поклясться, что внутренне он содрогнулся. Тем более что вывели его на мороз в одной рубашке и в кандалах – на длительное путешествие в таком виде вряд ли можно было рассчитывать.