Так зачем ехать вперед, когда можно развернуться и умчатьсяк солнечному миру шоссе № 35? Он не позволит этой псине, рычание которойгромкостью не уступает реву самолетных двигателей, откусить ему яйца. Как бы нибыло больно.

Спицы продолжают втыкаться в голову Сонни, когда тотприбавляет скорость и смотрит вперед, пытаясь понять, что происходит на дороге.Кто-то кричит, но он не может разобрать, кто именно. Сквозь рычание онбезошибочно узнает звук удара подпрыгнувшего мотоцикла о землю, и у него екаетсердце. «Нюхач всегда должен ехать первым, — думает он, — иначе жди беды».Гремит пистолетный выстрел. Сонни заставляет себя продавливаться сквозьслипшиеся атомы воздуха и через пять или шесть секунд видит Нюхача, который струдом поднимается на ноги рядом с лежащим на земле байком. В нескольких футахдальше в поле зрения попадает массивная фигура Дока. Он сидит на застывшембайке, поставив ноги на землю, и целится из пистолета во что-то находящеесяперед ним. Док стреляет, из ствола вылетает язык красного пламени.

Из последних сил Сонни соскакивает с движущегося байка ибежит к Доку, стараясь разглядеть, что находится впереди. Сначала видит байкМышонка, лежащий плашмя в двадцати футах от него, на изгибе проселка. Потомсамого Мышонка, отползающего от какого-то зверя. Что это за зверь — неразобрать. Сонни видны только зубы и глаза. Не замечая ругательств, которыепотоком срываются с языка, Сонни выхватывает револьвер и стреляет в чудовище,пробегая мимо Дока.

Док не просто стоит. Док вышел из игры. Странный зверьсмыкает челюсти на ноге Мышонка. Он собирается вырвать из нее немалый кусокмяса, но «магнум» Сонни всаживает в него пулю с полым наконечником (спасибопрактике в тире, стрелок он меткий). Но против ожидания и законов физики,разрывная пуля Сонни не проделывает в боку зверя дыры размером с футбольныймяч. Она только отталкивает его и отвлекает от ноги Мышонка, даже не сбивает слап. Мышонок вопит от боли.

Собака разворачивается и смотрит на Сонни красными глазамиразмером с бейсбольный мяч. Пасть открывается, обнажая множество острых белыхзубов. Пасть резко захлопывается. С челюстей слетает слюна. Собака наклоняется,движется вперед.

Рычание усиливается. Сонни предупреждают: если он неповернется и не убежит, быть ему очередным блюдом.

— Хрена с два, — рычит Сонни и стреляет зверю в пасть.

Разрывная пуля должна превратить всю голову в кровавоемесиво, но после выстрела ничего не меняется.

«Дерьмо», — думает Сонни.

Глаза псевдособаки сверкают, голова вдруг начинает вылезатьиз сгустившейся тьмы. Черный полог словно оттягивается назад, и Сонни уже видитмощную шею, переходящую в огромный торс и сильные передние лапы. Может,ситуация меняется к лучшему, думает Сонни, может, это чудовище все-такиуязвимо. Сонни сжимает запястье правой руки левой, целится псевдособаке вгрудь, нажимает на спусковой крючок. Грохот выстрела забивает ему уши ватой.Все спицы, воткнутые в голову, разом раскаляются добела. Боль пробивает головунасквозь, от виска к виску.

Темная кровь бьет из грудины зверя. Сонни Кантинароохватывает восторг первобытного человека, сразившего пещерного медведя. Всебольшая часть чудовища становится видимой. Широкая спина, задние лапы. С такойтварью, высотой четыре с половиной фута, он сталкивается впервые. Онанапоминает гигантского волка. Когда волк начинает приближаться к нему, Соннистреляет вновь. Словно эхо, у него за спиной гремит еще выстрел. Пуля с осинымжужжанием пролетает совсем рядом.

Тварь отступает, прихрамывая на раненую лапу. Сверкающиеяростью глаза буравят Сонни. Он оглядывается и видит Нюхача, стоящего посредиузкой дороги с кольтом в руке.

— Не смотри на меня, стреляй! — орет Нюхач. — Его голосоживляет Дока, который поднимает руку с пистолетом и целится. Потом все троежмут на спусковые крючки, и проселок уже напоминает тир. Псевдособака («Адскийпес», — думает Сонни) отступает еще чуть-чуть, раскрывает жуткую пасть, воет вярости и злобе. Приседает на задние лапы, прыжок — и дорога открыта.

Сонни с трудом подавляет желание опуститься на землю, стольвелики облегчение и усталость. Док поворачивается и стреляет в темноту поддеревьями, пока Нюхач не кладет ему руку на плечо и не говорит: «Хватит!»Воздух пропах порохом и каким-то приторным животным мускусом. Светло-серый дым,поднимающийся в темном воздухе, кажется ослепительно белым.

Осунувшееся лицо Нюхача поворачивается к Сонни, белки егоглаз красные.

— Ты попал в этого гребаного зверя, да? — Голос Нюхача едвапроникает в заткнутые ватой уши Сонни.

— Черт, да. Как минимум дважды, может, трижды.

— И мы с Доком попали по разу? Откуда взялась эта тварь?

— Из ада, откуда же еще? — отвечает Сонни.

Плача от боли, Мышонок в третий раз кричит: «Помогите мне!»— и остальные наконец-то его слышат. Медленно, ощупывая руками те части тела,которые болят больше всего, идут по проселку и опускаются н?? колени рядом сМышонком. Правая штанина джинсов изодрана и пропитана кровью, лицо перекошеноот боли.

— Вы что, оглохли?

— Практически, — отвечает Док. — Скажи мне, пуля тебе в ногуне попала?

— Нет, но только чудом. — Его лицо дергается, не расцепляязубы, он втягивает сквозь них воздух. — Учитывая, как вы стреляли. Жаль, что выне открыли огонь до того, как она ухватила меня за ногу.

— Я открыл, — отвечает Сонни. — Только поэтому ты с ногой.

Мышонок смотрит на него, качает головой.

— Что с Кайзером?

— Потерял литр крови, которая вытекла из носа, и отключился,— отвечает ему Сонни, Мышонок вздыхает, сожалея о слабости человеческихсуществ:

— Как я понимаю, нам пора выбираться из этой дьявольскойдыры.

— С ногой все в порядке? — спрашивает Нюхач.

— Она не сломана, если ты об этом. Но и не в порядке.

— Что с ней? — спрашивает Док.

— Не знаю. Я не отвечаю на медицинские вопросы заблеваннымлюдям.

— Ехать сможешь?

— Да пошел ты, Нюхач… или ты не знаешь, когда я не смогуехать?

Нюхач и Сонни встают по бокам и с огромным усилием поднимаютМышонка на ноги. Когда отпускают, Мышонок, хромая, делает несколько шагов.

— С ногой далеко не все в порядке.

— Это плохо, — говорит Нюхач.

— Нюхач, дружище, знаешь, какие у тебя глаза? Ярко-красные.Ты выглядишь как гребаный Дракула.