Они торопятся, насколько это возможно. Док хочет взглянутьна ногу Мышонка, Нюхач хочет убедиться, что Кайзер Билл жив, все они хотятвыбраться из этого места туда, где нормальный воздух и солнечный свет. Головыгудят, мышцы болят от нечеловеческого напряжения. Никто не уверен, что адскийпес не готовится ко второй атаке.

Пока они разговаривают, Сонни поднимает «Толстяка» Мышонка икатит к владельцу. Мышонок берется за руль и катит байк к шоссе, хотя прикаждом шаге лицо перекашивает от боли.

Нюхач и Док поднимают свои байки, Сонни, пройдя по проселкушесть футов, проделывает то же самое.

До Нюхача вдруг доходит, что он не взглянул на «Черный дом»,когда стоял в повороте, помогая Мышонку подняться.

Вспоминает слова Мышонка: «Это дерьмо не хочет, чтобы еговидели», и признает его правоту. Рыбак не хочет, чтобы кто-то заходил напроселок, не хочет, чтобы кто-то смотрел на его дом.

Уверен Нюхач и в другом: теперь Джеку Сойеру придетсярассказать все.

Потом ужасная мысль пронзает его, и он спрашивает:

— С вами произошло что-то необычное, очень странное, передтем, как этот адский пес выскочил из леса? В голове?

Смотрит на Дока, и Док краснеет. Похоже, произошло, думаетНюхач.

— Пошел ты на хер, — бурчит Мышонок. — Я не собираюсь обэтом говорить.

— Я полностью согласен с Мышонком, — вырывается у Сонни.

— Как я понимаю, ответ — да, — подводит итог Нюхач.

Кайзер Билл лежит на краю проселка с закрытыми глазами,подбородок, грудь, живот влажные от крови. Воздух по-прежнему серый и липкий,тела весят не меньше тысячи фунтов, байки катятся на свинцовых колесах. Сонниостанавливает байк рядом с Кайзером Биллом, ногой не так уж и нежно бьет поребрам.

Кайзер открывает глаза, стонет.

— Сонни, твою мать! Ты меня пнул. — Он приподнимает голову изамечает, что залит кровью. — Что случилось? Меня подстрелили?

— Ты вел себя как герой, — отвечает Сонни. — Как ты себячувствуешь?

— Отвратительно. Куда меня ранили?

— Откуда мне знать? — отвечает Сонни. — Вставай, поравыметаться отсюда.

Остальные проходят мимо. Кайзеру Биллу удается подняться, апотом, ценой невероятных усилий, поднять и байк. Он толкает его к выезду спроселка, удивляясь как жуткой головной боли, так и количеству крови в еготеле. Когда выходит из-под деревьев и присоединяется к друзьям на шоссе № 35,неожиданно яркий свет бьет по глазам. Земля начинает уходить из-под ног, онвновь едва не теряет сознания.

— Думаю, я не ранен, — говорит он.

На Кайзера никто не обращает внимания. Док спрашиваетМышонка, не хочет ли тот сразу поехать в больницу.

— Только не в больницу. Больницы убивают людей.

— По крайней мере позволь мне взглянуть на твою ногу.

— Хорошо, смотри.

Док приседает. Прикасается к ноге удивительно нежнымидвижениями. Мышонок морщится от боли.

— Мышонок, — говорит Док, — таких собачьих укусов мне видетьне доводилось.

— Так и такую собаку ты никогда не видел.

— Рана очень странная. Тебе нужны антибиотики, и немедленно.

— Разве у тебя нет антибиотиков?

— Конечно, есть.

— Тогда едем к Нюхачу, и там ты сможешь колоть меня, скольковлезет.

— Как скажешь, — отвечает Док.

Примерно в то время, когда Мышонок и Нюхач предпринимаютпервую, неудачную попытку найти проселок и щит с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОДВОСПРЕЩЕН», Джек отвечает на трель сотового телефона, надеясь, что звонит ГенриЛайден, сообщить о результатах экспертизы записи разговора по линии 911.Конечно, будет здорово, если Генри удастся опознать голос, но Джек на это малорассчитывает. Рыбак-Бернсайд старше Потей, и Джек сомневается, что он ведетактивную социальную жизнь. Что Генри может, так это подметить тончайшие нюансыголоса и многое рассказать о его обладателе. Джек верит, что его друг слышитнедоступное другим, пусть вера эта столь же иррациональна, что и вера вволшебников. Он не сомневается, что Генри Лайден укажет одну-две важные детали,которые смогут сузить фронт поисков. Впрочем, Джека будет интересовать все, чтоудастся выудить Генри из записи на магнитной ленте.

А вот если звонит кто-то еще, Джек намерен как можно быстреезакруглить разговор.

Но голос, который он слышит в трубке, меняет первоначальныепланы. С ним хочет поговорить Фред Маршалл, и Фред тараторит что-то бессвязное,поэтому Джек просит его не спешить и начать по новой.

— Джуди стало хуже, — говорит Фред. — Она… что-то бормотала,бушевала, обезумела, как раньше, бросалась на стены… Господи, на нее наделисмирительную рубашку, тогда как она только хотела помочь Таю. Все это из-за тойпленки. Господи, как мне с этим справиться? Джек, я хотел сказать, мистерСойер, извините, сам не знаю, что говорю, я так тревожусь.

— Только не говорите мне, что кто-то послал ей записьразговора на линии 911.

— Нет, нет… при чем тут линия 911? Я говорю про кассету,которую сегодня передали в больницу. Адресованную Джуди. Верите, они дали ейпрослушать запись? Мне хочется задушить доктора Спайглмана и эту медсестру,Джейн Бонд. Что на них нашло? В больницу поступает кассета, а они говорят,миссис Маршалл, вам тут прислали очень миленькую запись, подождите, я сейчаспринесу магнитофон. И это в отделении для душевнобольных! Они даже неудосужились предварительно прослушать запись. Послушайте, я не знаю, чем вы сейчасзаняты, но я был бы вечно вам благодарен, если бы вы позволили мне заехать завами, чтобы отвезти вас в Арден. Вы могли бы поговорить с ней. Вы —единственный человек, кто может ее успокоить.

— Заезжать за мной не надо, потому что я уже еду туда. Что былона кассете?

— Не понимаю. — Смятение Фреда Маршалла только усиливается.— Почему вы едете в больницу без меня?

После секундного раздумья Джек выбирает ложь.

— Я думал, вы уже там. Жаль, что это не так.

— Мне бы хватило ума прослушать пленку, прежде чем нести ееДжуди. Вы знаете, кто ее прислал?

— Рыбак.

— Откуда вам это известно?

— Он любит общение, — отвечает Джек. — Что он там наговорил?