Ему отвечает одобрительный гул голосов. Только Мышонок имеетна этот счет собственное мнение: он лишь наклоняет голову и еще крепче сжимаетруль.

— Поскольку Мышонок там уже бывал, он едет первым. Док и я —за ним, Сонни и Кайзер прикрывают наши задницы. — Нюхач смотрит на них. —Держитесь в шести-восьми футах, понятно?

«Не ставь Мышонка первым, ты должен возглавить колонну», —раздается в голове Сонни внутренний голос, но он кивает:

— Понятно, Нюхач.

— Построились.

Они передвигают байки, занимая указанные Нюхачом позиции.Всем, кто едет по шоссе № 35, пришлось бы затормозить, чтобы не наехать наздоровяков на мотоциклах. Но ни одного автомобиля не появляется ни справа, нислева. Все, включая Мышонка, газуют и готовятся рвануть с места. Сонни ударяеткулаком в кулак Кайзера и вновь вглядывается в черный тоннель в лесу.

Большая ворона садится на одну из нижних ветвей, наклоняетголову, вроде бы пытается встретиться взглядом с Сонни.

Ворона, должно быть, смотрит на всех, Сонни это понимает, ноне может отделаться от ощущения, что она уставилась именно на него. Ее блестящиеглазки полны насмешки. Осознание, что ворону забавляет его вид, заставляетСонни, нависшего над рулем байка, вспомнить о «магнуме».

«А не превратить ли тебя в комок окровавленных перьев,крошка?»

Не расправляя крыльев, ворона отпрыгивает по ветви назад иисчезает среди дубовых листьев.

— ПОЕХАЛИ — кричит Нюхач.

***

В тот самый момент, когда байк Мышонка трогается с места,гниющие руки Маленькой Нэнси опускаются на его плечи.

Ее тонкие кости жмут с такой силой, что на коже под курткойнаверняка останутся синяки. И хотя Мышонок знает, что такое невозможно, нельзяизбавиться от того, чего нет, внезапная боль в плечах приводит к попыткескинуть нежелательную наездницу. Мышонок дергает плечами, выворачивает руль изстороны в сторону, отчего байк едва не заносит. Как только байк начинает тянутьвбок, Маленькая Нэнси еще сильнее вцепляется в Мышонка. А когда Мышоноквыравнивает байк, обнимает костлявыми руками шею, прижимается телом к спине. Еечереп трется о его затылок, зубы впиваются в кожу.

Это уже чересчур. Мышонок знал, что она появится, но неожидал, что это будет так. И несмотря на скорость, у него ощущение, что воздухзаменила более плотная и вязкая субстанция, густой сироп, который задерживаетего, тянет назад. И он, и байк стали гораздо тяжелее, словно на этом проселкесила тяжести неизмеримо возросла. Голова гудит, из леса по его правую руку ужедоносится рычание собаки. Мышонок полагает, что он бы все это выдержал, если быне тот же трюк, каким его остановили в прошлый раз, когда он попал на этутропу: мертвая женщина. Тогда это была Киз Мартин; теперь мертвая женщина —Маленькая Нэнси, и она ни на секунду не оставляет его в покое: бьет по голове,по бокам, рвет уши. Он чувствует, как ее зубы оставляют шею, чтобы тут жевпиться в левое плечо. Одна из рук болтается перед ним, и ужас еще сильнееохватывает Мышонка, когда до него доходит, что он видит эту руку. Лохмотья коживисят на длинных костях, белые черви копошатся в оставшихся ошметках плоти.

Рука, судя по прикосновению, губчатая и костляваяодновременно, хватает Мышонка за щеку, ползет ко лбу. На том Мышонок ломается:паника белым взрывом врывается в мозг, он теряет контроль над байком. Когда онвписывался в поворот, выводящий к «Черному дому», байк уже опасно кренился, атут Мышонок дергается от отвращения и вместе с байком валится на землю.

В этот самый момент слышит, что собака рычит в каких-тонескольких ярдах от него. «Харлей» придавливает ногу Мышонка, инерция тащитбайк вперед, вместе с седоками, реальным и призрачным. Когда Мышонок видит«Черный дом», затаившийся среди деревьев, костлявая рука ладонью ложится ему наглаза. Его крик тонет в яростном лае собаки.

Через несколько секунд после съезда с шоссе Нюхач чувствует,как воздух сгущается и становится липким. «Это какой-то фокус, — говорит онсебе. — Иллюзия, вызванная действующими на мозг токсинами, распыляемымиРыбаком». Надеясь, что остальных эта иллюзия не собьет с толку, он поднимаетголову и смотрит поверх плеч и головы Мышонка. Примерно в пятидесяти футахпроселок поворачивает налево. Густой воздух давит на руки и плечи, в головепоселяется тупая, нарастающая боль, начинается за глазами, медленнопродвигается вглубь. Нюхач бросает короткий взгляд на Дока и видит, что тот впорядке. Смотрит на спидометр: уже тридцать пять миль в час, и скорость растет.К повороту они могут разогнаться до шестидесяти.

Где-то справа рычит собака. Нюхач выхватывает из карманапистолет, слышит, что рычание движется к повороту с той же скоростью, что иони. Зона боли расширяется. Боль выдавливает глаза из орбит. Большая собака(конечно, собака, кто же еще?) приближается, и леденящее кровь рычаниезаставляет Нюхача увидеть огромную голову, сверкающие злобой, налитые кровьюглаза, раскрытую пасть, полную акульих зубов, капающую на землю слюну.

Две причины мешают ему сконцентрироваться. Первая — Мышонок,который, входя в поворот, мотается на своем байке из стороны в сторону, словностараясь оторвать от спины сгустившийся воздух. Вторая — утроившееся давление,с которым боль пытается выпихнуть глаза из глазниц. И как только он видит, чтопадение Мышонка неминуемо, сосуды в его глазах лопаются. Кровавая краснотабыстро переходит в абсолютную черноту. А в голове раздается отвратительныйголос: «Эми зидить на моем колене и обнимать меня. Я решить ее зесть. Как онабрыкатза и царапатза. Я пришлоз задушить…»

— Нет! — ревет Нюхач, и голос, выталкивающий его глаза,превращается в хриплый смех. Но долю секунды Нюхач видит кого-то высокого ихудого, с одним глазом, с зубами, блеснувшими из-под шляпы или капюшона…

…мир вдруг кренится, и вот он уже лежит на спине, а байкдавит ему на грудь. Все, что он видит, замарано черным, сочится красным.Мышонок кричит, и, повернув голову на крики, Нюхач видит красного Мышонка,лежащего на красной дороге, и бегущую к нему огромную красную собаку. Нюхач неможет найти пистолет, он куда-то отлетел. Крики, вопли, рев моторов наполняютуши. Он выкарабкивается из-под байка, крича непонятно что. Красный Докпроскакивает мимо на красном байке и едва не сбивает с ног. Он слышит выстрел,потом другой.

***

Док замечает взгляд Нюхача и старается не показывать виду,как ему херово. Грязная вода булькает в желудке, кишечник скручивает. Емупредставляется, что движется он со скоростью пять миль в час, такой густой ипротивный воздух. По какой-то причине его голова весит тридцать или сорок фунтов,и это хуже всего; даже интересно, сможет ли он остановить революцию,начинающуюся в его внутренностях. Плотность воздуха все усиливается, а потом —бум, словно исчезает, и его голова, воздух ее больше не поддерживает,превращается в сверхтяжелый шар для боулинга, который так и норовит упасть нагрудь. Оглушающее рычание доносится из леса, и Док с трудом подавляет рвотныйрефлекс. Краем глаза он видит, как Нюхач достает пистолет, чувствует, чтодолжен сделать то же самое, но вспоминает Дейзи Темперли, и это воспоминаниепарализует его волю.