лежать на заднем сиденье и стрелять по борту кузова грузовика.

Романов вставил магазин в шахту и, сбросив затворную задержку, вскочил на ноги. Он понимал, что два чуда в течение одной минуты не случаются, а думать о том, что будет уже через пятьдесят секунд, слишком большая роскошь, которую Андрей, увы, не мог себе позволить!

Призрак оживает тогда, когда смерть касается его размытого очертания! Может, поэтому, много лет назад Романову был дан этот псевдоним. Сейчас, это не имело никакого значение! Просто, нужно было выжить любой ценой!

Андрей произвёл несколько выстрелов в раненного наёмника, находившегося в кабине грузовика с простреленной рукой и задетой лучевой костью. Он прихлопнул дверцу и приготовился к манёвру в виде обхода грузовика.

Романов открыл огонь по наёмникам, занявшим позиции у внедорожника, не давая им возможности высунуться, и обошёл кабину грузовика. «Glock» оперативника замолчал, спровоцировав ответный автоматический огонь со стороны наёмников.

Андрей сбросил пустой магазин из рукояти пистолета и приготовился к смене на полный, но опущенный вниз ствол штурмовой винтовки, из кузова грузовика, изменил планы.

Романов в следующее мгновение подпрыгнул и схватил «HK 416 A5» противника за цевьё и дёрнул на себя. Данное действие со стороны Андрея стало для наёмника огромным сюрпризом, к которому он полностью был не готов и вывалился из кузова, перевалившись через металлический борт.

Боевик рухнул на асфальт, а его штурмовая винтовка отлетела в сторону. Романов прыгнул на наёмника, целясь левым локтем противнику в кадык. Пот образовал на лице противную липкую оболочку, а сердце продолжало учащённо колотиться.

Андрей приземлился на асфальт, нанеся сильнейший удар наёмнику в кадык. Противник всхрипнул и в следующее мгновение получил удар своим же боевым ножом в шею, который Романов выхватил из ножен, расположенных на грудной панели модульного бронежилета.

Вой сирен экипажей полиции и карабинеров был уже совсем рядом, но бой был ещё не окончен.

Андрей вытащил из подсумка на бронежилете убитого им наёмника свето-шумовую гранату и, выдернув чеку, метнул в кузов грузовика.

Оглушающий шум и яркая вспышка, словно, удар молнии с раскатом грома, посланные Зевсом на землю, застали противника врасплох.

Романов вскочил на ноги и, подняв на ходу штурмовую винтовку, высунулся из-за кузова грузовика сзади и открыл автоматический огонь на поражение. Двое наёмников собрали весь свинцовый шквал на себя и попадали на тротуар, истекая кровью.

Штурмовая винтовка встала на затворную задержку, а из горячего ствола поднялась вверх ниточка дыма.

Машины продолжали гореть, а едкий дым и запах гари вымещал кислород, которого и так было не так много.

Андрей отбросил штурмовую винтовку «HK 416 A5» в сторону тротуара. Её корпус ударился о бордюрный камень, а из-за поворота появился первый экипаж карабинеров, стремительно спешивший на помощь.

Романов сменил магазин в пистолете и, сбросив затворную задержку, услышал загрохотавшую автоматическим огнём штурмовую винтовку в руках наёмника, находившегося в кузове грузовика. Боевик целился в патрульную «Альфа-Ромео» карабинеров, собираясь прикрыть отступление остатка группы.

Отчаяние — это особое острое психическое состояние человека, когда совершаются 99 % ошибок и только один малюсенький процент даёт шанс не ослепнуть от собственной глупости!

Две патрульные машины карабинеров затормозили, образовав клин, и стражи порядка повыскакивали из автомобилей, открыв ответный огонь из пистолетов-пулемётов «Spectre».

Андрей воспользовался данной ситуацией и, пригнувшись, ринулся за оставшимися двумя нападавшими, спешившими к своему внедорожнику.

Едкий дым, поднимавшийся вверх от гревших машин, был отличной маскировкой, но было очень тяжело дышать. Оперативник вылезал с заднего сиденья, искорёженного пулями «Мерседес-Бенца», чья броня местами не выдержала плотный автоматический огонь из штурмовых винтовок.

Романов проскочил между грузовиком и посольским «Мерседес-Бенц», оказавшись на линии огня. Он встал на правое колено, поймал на мушку, собиравшихся залезть в салон внедорожника наёмников, и выжал спуск.

Грохот выстрелов и призрачность увидеть наступавший рассвет не останавливала Андрея. Ратную стезю выбирают не для того, чтобы стать героем, принимать почести, награды, чья истинная цена, не имеет ничего общего с деньгами и разного рода покрытиями штампованных железяк! Главная награда состоит в возможности служить своей Родине на передней и одновременно последней линиях обороны, где стоят обычные погрязшие в собственных грехах мужики, выкованные временем из стали.

Пули сорокового калибра нашпиговали модульный бронежилет одного из наёмников, закончив его земной путь точным попаданием под бронешлем.

Ответный огонь не заставил себя долго ждать. Наёмник у внедорожника, закрывшись телом своего мёртвого напарника, как щитом, несколько раз прицельно выстрелил из пистолета и девятимиллиметровые пули разорвали кевлар бронежилета Андрея в районе левой части груди.

Романов почувствовал резкую боль и, отшатнувшись падая с наклоном вправо, дострелял до конца весь магазин.

Наёмник резко всхлипнул, поймав несколько шальных пуль от стрельбы карабинеров, разобравшихся перед этим с боевиком в кузове грузовика.

Андрей рухнул на асфальт правым плечом, держа в руке вставший на затворную задержку пустой «SIG-Sauer», и распластавшись на спине сомкнул веки…

Рим. Отель. Временная резиденция президента США

Облака тихо плыли над водной гладью реки, бежавшей своим быстрым течением в сумеречную даль. Ночная тишина исцеляла рубцы стылых ран. Яркий свет молодого месяца пробивался через дыры рваных облаков. Увядающая трава вдоль берега напоминала о прошедших годах, а чистая прозрачная вода реки времени зеркалом показывала искажённое отражение. Здесь мудрость зрелости сменяла глупость молодости.

Изменчивый ветер никогда не станет другом! Он лишь предвещает скорую бурю, а затишье схоже с иллюзией счастья. Всё тленно, кроме приближающейся зимы!

Анджелина открыла глаза, продолжая лежать на кровати и всматриваться в пустоту предрассветного полумрака своих апартаментов.

Мисс Стивенсон спустила ноги на пол, где был постелен ковёр, и села на кровати. В груди ныло сердце, а необъяснимая тревога сводила с ума. Она встала с кровати, ощутив, как пижама из шифона, пропитавшаяся потом, холодила спину.

Анджелина включила торшер, стоявший неподалёку от стола, который агент Мэтьюс реквизировал на время из свободного номера. Её рука вытащила пробку из бутылки и налила в хрустальный стакан порцию односолодового виски.

Мисс Стивенсон обхватила стакан, собираясь выпить и попытаться отогнать от себя, захватившую её врасплох тревогу.

Внезапный стук в дверь, барабанной дробью, отразился в ушах Анджелины и отвлёк её от стакана со скотчем.

— Кто там? — подойдя к двери, спросила агент Стивенсон.

— Анджелина, это я!

— Диллон! Что случилось? — открыв дверь, спросила она.

— Включай скорее телевизор! — стремительным шагом ворвавшись в номер Анджелины, произнёс агент Мэтьюс и схватил со стола пульт.

Жидкокристаллический экран «ожил» и Диллон переключил на новостной канал, где вели репортаж с места нападения на кортеж постпреда РФ при ООН. На заднем