— Я не хочу чая, — из-под бровей смотрю, как девушка моего брата гремит кастрюлями на кухне их маленькой квартирки и с неким опасением посматривает на меня. Мне нравится, как она смотрит, нравится недоверие в ее взгляде, нравится, когда люди меня боятся. Не думал, что однажды мне действительно будет нравиться быть чудовищем, которому плевать на все и всех. Быстро же я им стал — одновременно с визгом шин белого "Опеля", скрывшегося с места преступления в неизвестном направлении.

Машину нашли… на свалке, спрессованную. Владелец заявил об угоне уже на следующий день после того, как мозги Кости были практически размазаны по асфальту. Указал, что какие-то малолетки угнали его тачку, напились, судя по всему, и, как итог — сбили человека.

Бред короче.

— Ты виделся с его матерью? — Ярослав как всегда тему переводит. — Слышал, она прокляла тебя прямо на кладбище.

Опрокидываю стопку водки и даже не морщусь.

Ярослав убирает со стола недопитую бутылку и ставит передо мной кружку с чаем, приготовленным его девушкой.

Отодвигаю от себя кружку.

— Я два дня назад лучшего друга похоронил, а ты меня чайком поишь? И даже без конфеток?

Тяжело вздыхает, ероша рукой волосы:

— Зачем ты пришел, Максим?

— Ты знаешь зачем.

Слегка перегибается через стол и смотрит на меня с укором:

— Хочешь знать, кто убил Костю? Что ты можешь? Что ТЫ можешь? Ты — ребенок. Решил в мстителей поиграть?.. Максим… это бред. Ты ничего не можешь. Не взваливай на свои плечи то, что не сможешь потянуть.

Долго и упорно сверлю его взглядом.

Мой брат не понимает… Никто не понимает. Никто не знал Костю так, как знал его я. И я не могу… просто не могу оставить все, как есть. Не могу позволить жить спокойно тем, кто забыл его так быстро… И тем, кто убил его. Костика, моего братишку.

— Да, там не все чисто, — Ярослав, наконец, дает слабину. — Но поверь, у родителей Кости гораздо больше средств и связей, чем у нас с тобой вместе взятых. Думаешь, они не пытались?.. Максим, просто поверь на слово своему старшему брату: если дело закрыли так быстро, значит, у кого-то конкретно горит шкура. Значит за теми, кто сбил Костю, стоит кто-то более серьезный и с гораздо большими связями, чем у Рысиных. Ты реально этого не понимаешь? Не знаешь, как все устроено?

— Значит, это были не малолетки?

— Понятное дело.

— Продажные менты.

Ярослав вновь тяжело вздыхает:

— Есть такое. Не смотри на меня так. Я в этом деле вообще не замешан.

— Я слышал женский крик, — утыкаюсь взглядом в стол. — До сих пор его слышу…

— Свидетель тоже слышал. Сначала слышал, как и менты. И каждый успел дважды изменить показания.

— Суки.

— Забудь. Максим, прошу тебя, оставь это в прошлом. Тебе жить надо, а не в могилу и себя загонять.

— Кто владелец машины?

— Максим…

— Просто скажи имя, Ярослав, и я тут же свалю из твоей квартиры.

— Что тебе даст его имя? Дело закрыто.

— Хочу знать.

— Легче станет?

— Если скажу, что станет, ответишь?

— Ты не знаешь, в какое дерьмо ввязываешься, — головой качает, а я начинаю тихонько посмеиваться:

— Я уже… по уши в дерьме. Практически на самом дне. У меня лучшего друга убили, а я даже имени этого ублюдка знать не имею права?

Молчит. И вновь вздыхает.

— Владелец машины — Роман Емельянов. Максим… Максим, стой. Это не значит, что он был за рулем. У этого Ромы целая банда отшибленных идиотов.

Замираю в дверях кухни и поворачиваюсь к брату:

— Да плевать мне сколько их…

— Ты знаешь его? — глаза щурит. — Ромыч — так его друзья называют.

— Слышал… немного. От Оскара.

— От Оскара? — невесело усмехается. — Теперь и Оскар с ними?

— Уже, скорее всего, да. А что еще этому лживому куску дерьма остается?

Ярослав поднимается из-за стола и подходит ближе:

— И что собираешься делать ты? Наказать их всех вздумал? Серьезно? Ты один против целой банды? Что ты можешь, Максим? Ходят слухи, что они наркотой торгуют, и раз их до сих пор не взяли, ты должен понимать какие над ними стоят ребята.

— А если будут доказательства?

— Хочешь найти доказательства? На них?

— Мне плевать по какой причине этот Ромыч за решетку сядет, — твердо смотрю на Ярослава. — За убийство Кости, или за наркоту. Главное, чтобы он в любом случае там оказался.

— В машине было много людей. Хочешь их всех посадить?

— Кого смогу.

Смеется надо мной:

— Максим… это проигрышное дело. Ты ничего против них не можешь.

— Просто ответь, — делаю еще шаг вперед, — если найду доказательства, ты поможешь посадить их?

— Я не могу этого обещать.

— Какой же ты мент тогда?

— Что ты собираешься делать? — переводит тему. — Как вывести их на чистую воду собираешься?

Думаю с несколько секунд и сам не понимаю, как начинаю улыбаться: отравлено, жестоко.

— Предложу им кое-что интересное. Им понравится.

— И что же ты им предложишь?

— Немного поиграть, — разворачиваюсь и выхожу из кухни.

— Не заиграйся сам, — кричит вдогонку Ярослав.

И он был прав. Месть меня ослепила.

Я влился в новую тусовку Оскара и до боли сжимал челюсти, прятал в карманах кулаки, чтобы не изуродовать до неузнаваемости этого чертового предателя. Терпел его присутствие, делал вид, что мне плевать… Оскар — гнида, продажная тварь, подсевшая на наркотики удивительно быстро, все ради того, чтобы заслужить доверие в кругу своих новых друзей. Оскар и меня в эту гнилую тусовку привел, и никто никогда не узнает, каких усилий мне стоило изо дня в день видеть их рожи… Этих уродов, которые отправили моего лучшего друга на тот свет.

Я предложил им игру с большими ставками. И она им понравилась. Эти животные любят зрелища, любят власть, и еще больше любят деньги. Они полюбили и игру Костика.

Как полюбил ее и я.

Изо дня в день я убеждал себя в том, что оставляю на "десерт" этих подонков, ведь они нужны мне для манипуляции "птичками", для их запугивания, для полноты игры. Но я не заметил, как моя главная цель отошла на второй план, а месть тем, для кого Костик стал пустым местом после смерти — стала моим наваждением.

Я ждал ее. Багрянова… Лиза… стала моим наваждением.

Настоящее