Король рассказывал ей, как вырвет ногти, отрежет соски, смолотит кости на пальцах ног и рук, как протащит ее на дыбе, как будет бить ее плетью, вырывая куски мяса.

Рауль просил держаться, просил остаться с ним, обещал унести на корабль.

А потом наконец пытка кончилась, и ее сознание погрузилось в полный мрак, словно маятник, который сорвался в бездну.

Флоренция выглядела непривычно пустой без жителей и неприлично переполненной французскими солдатами. Повсюду вперемешку висели флаги Республики и Франции. Лилии, но такие разные.

Рауль спрашивал себя, во сколько обойдется флорентийцам эта позорная уступка. Но винить их не мог: по крайней мере, им удалось спасти население от резни.

Его отряд спешился сначала у Сеньории, но вскоре Сандро, помощник Рауля, вышел из ратуши и коротко бросил:

– Он во дворце Медичи.

Рауль тронул коня, по дороге с любопытством разглядывая город.

Они сворачивали уже ко дворцу, когда к его коню метнулся монах.

– Остановитесь!

Рауль натянул поводья. Мужчина был молод, бледен, его зеленые глаза с мольбой посмотрели на весь отряд и снова обратились к капитану.

– Это вы… тот самый Черный Аристократ и Морской Дьявол, который может спасти кого угодно?

Рауль насмешливо приподнял бровь.

– Я впервые сталкиваюсь с таким определением.

Его товарищи засмеялись.

– Похоже, слава о вас бежит впереди нас, капитан, – сказал Сандро.

Монах смотрел только на Рауля.

– Говорят, вы спасли евреев, вывезли их в безопасное место. Один мой брат узнал вас, он бывший еврей.

– Бывших евреев, мой друг, не бывает. Как и бывших итальянцев.

Рауль нетерпеливо тронул поводья.

– Чего тебе надо? Я не беру монахов.

– Карл Восьмой держит у себя мою сестру. Если вы правда спасаете людей… спасите ее! Увезите как можно дальше отсюда!

Рауль сочувственно посмотрел на мужчину.

– Мне жаль, но я здесь не для спасения девиц из плена, а по делу.

Он тронул лошадь, но монах вдруг вцепился в его сапог.

– Молю вас, хотя бы попытайтесь! Я не смог защитить ее!

– Если ее не смогла спасти ваша вера, как ее могу спасти я?

Рауль выдернул ногу из рук монаха и пришпорил коня.

Однако отчаяние несчастного его глубоко тронуло.

– Значит, флорентийские лилии все-таки окрашены кровью невинных, – процедил он, спешиваясь у дворца.

– Я слышал, король похотлив, как сатир, не пропускает ни одной юбки, – заметил Сандро.

– Значит, девушкам Флоренции лучше сидеть дома, – мрачно заключил Рауль, передавая меч слуге.

Их приняли на удивление быстро.

– Их Величество только что отужинал, он ждет вас в столовой.

Рауль вошел в залу, где за широким столом подписывал документы Карл Восьмой, и изящно поклонился. Его спутники сделали так же. Амар по правую руку сложил руки вместе и тоже склонил голову.

При свете свечей длинный нос короля отбрасывал уродливую, изломанную тень на его лицо. И эта тень начинала подергиваться, когда свет свечей начинал дрожать.

– Срань господня, – вдруг услышал Рауль тихий возглас Сандро.

Сандро практически никогда не богохульствовал, и Рауль удивился, что король Франции вызвал в нем столь горячую реакцию. Но, повернув голову, увидел в темноте у стены белое женское тело, подвешенное за руки, спину, иссеченную багровыми полосами, а также черную массу крови на полу, хищно сверкавшую при свете огня в камине.

Рауль спросил себя, не это ли сестра несчастного монаха. И гнев поднялся в нем волной. Амар с трепетом наблюдал, как в темных глазах господина вспыхнули недобрые огоньки. Так начинает свою пляску бог гнева Шива. Индус невольно содрогнулся.

– Итак, – король наконец отбросил перо в сторону. – Кто вы такие и чем я обязан вашему столь позднему визиту?

Рауль вытащил из куртки письмо.

– Ваше Величество, я выступаю в роли посланника и просителя одновременно. В Пизе и Ливорно задержаны два моих корабля, потому что французский флот занял все выходы из портов и не пропускает никого, а у нас на кораблях скоропортящийся товар. Один человек обратился ко мне с просьбой доставить вам это послание и пообещал в письме вступиться за меня, с чем я и вручаю вам письмо.

Он с элегантным поклоном протянул письмо секретарю.

Пока король читал, Рауль снова посмотрел в сторону девушки: жива ли она? Но определить это на расстоянии было невозможно.

Король заметил интерес Рауля.

– Что, никогда не секли людей до смерти, капитан? Я думал, у вас на море это явление обычное.

– В любом случае, не на моих кораблях. И тем более я не слышал, чтобы так наказывали женщин.

– Еще услышите, – пообещал ему король.

Он снова углубился в чтение, и его лицо менялось. Раулю доставило удовольствие наблюдать, как от легкого пренебрежения король переходит к крайнему раздражению и даже страху.

– Кто вручил вам это письмо? – голос короля чуть дрожал.

– Я получил его через посланника. Мне жаль, если оно огорчило вас.

Винченцо сказал ему, что король будет в бешенстве. Что ж, все к этому и шло.

Рауль спокойно поклонился.

– Увы, вижу, что принес дурные вести и моя просьба будет отклонена…

– Нет, постойте…

Карл Восьмой сделал вид, что успокаивается, но Рауль со злорадством наблюдал, как подергивается уголок его рта.

– Мы проявим милосердие к гонцам и удовлетворим вашу просьбу. Я сегодня добр и расположен к просителям.

Винченцо говорил, что король сделает все, о чем ни попросит Рауль.

– Мы напишем на ваши корабли пропуска, они будут вольны покинуть порт, когда захотят.

Король махнул секретарю, и тот принялся писать.

– Раз вы сегодня столь щедры, Ваше Величество, не позволите ли мне забрать с собой эту несчастную?

Рауль показал на девушку.

– Я еще не закончил с ней. Она проявила упрямство и непослушание.

– Уверен, что она пожалеет об этом, оказавшись на корабле среди моих моряков, – улыбнулся Рауль. – Если она еще жива, конечно.

– Ну что же… забирайте… Для меня она оказалась все равно негодной: хорошо стонет, только когда ее секут… На этом, я надеюсь, все?

– Все, Ваше Величество, – Рауль поклонился.