— А что хорошего в скитаниях? — ощетинился Таргитай. — Лучшеидти, чем бежать… лучше стоять, чем идти… лучше сидеть, чем стоять… лучшележать, чем сидеть…

Колени подогнулись, он едва не рухнул. Мрак плюнул ему подноги, отвернулся. Олег сел у входа, приподнял край шкуры, краем глаза косилнаружу. Лиска осторожно положила узкую ладошку ему на затылок, провелакончиками пальцев по волосам — почти таким же рыжим, как у нее.

— Лучше лежать, — согласилась она тихо. — Конечно, лучшележать. Но под лежачий камень… К тому же лежачий камень мхом обрастает. А здесьхоть и бывшие герои, но уж больно замшелые.

— Да какие герои! — взорвался Мрак снова.

Таргитай робко подал голос:

— Мрак, но тогда ж не было таких могущественных, как ты!Боги поневоле могли доверить Громобою с Боромиром. А сейчас пришел час новыхсилачей и справедливщиков.

Олег вставил быстро:

— Они герои, хотя сами об этом не помышляют. Им не с кемсравниваться. Вспомните, хоть кто-то умер своей смертью? Кто с медведемнеудачно схлестнулся, кого деревом прибило. Дед Тарас собирается умереть, но яеще на карачках ползал, когда он все так же собирался. Надо стариков бырасспросить… У меня самого в голове не укладывается, что мы сами из такогоплемени! Правда, мы не такие богатыри, но как-то сумели и каганат растрясти покамешку, магов пощипали, через такие земли прошли, где и муха не пролетит,чтобы шерсть с носа не сбрили..

— Ладно, — внезапно сдался Мрак. — Ты умный, тебе виднее. Ноесли Боромир не отдаст Яйцо, силой заберешь? Если ты прав, то нас в драчкеразмажут по стенам.

— Боромир упрям, — признался Олег тоскливо.

— А Громобой ненавидит, — добавил Таргитай слабым голосом.

— Значит, — подвел Марк итог, — готовимся к большой драке!

Прикорнуть удалось перед рассветом. Почти сразу сильный стукразбудил всех, кроме Таргитая. Снаружи уже слышались грубые голоса. В стенунетерпеливо заколотили снова. Угрожающий голос взревел:

— Передохли?.. Тогда воронам выбросим!

Мрак взял секиру в обе руки, локтем сорвал шкуру, отпрыгнул.Хлынул яркий свет.. Два мужика поперек себя шире, Буян и Твердяк, в рукахдубины с бревна, оба зло ухмылялись. Буян гаркнул:

— Выходи, нежить!

— Лучше ты заходи, — сказал Мрак. Он отступил на шаг. —Заходи! Или желтая кровь потекла из задницы?

Буян побагровел, качнулся вперед, Твердяк поспешно ухватилего за плечо.

— Погодь! Успеем. Их ждет Боромир.

Мрак покачал головой:

— Это для дураков вроде тебя.

Твердяк захлопал глазами, рот начал раскрываться, челюстьотвисла. Олег отпихнул Мрака, шагнул через порог.

— Они еще не доросли до хитростей, вранья.

Мрак сразу подобрел, даже похлопал Буяна по плечу.

— Хороший парень, хороший! Таким будь всегда.

Пока Буян раздумывал, что бы это могло значить, все четверовышли на поляну. В толпе заорали, над головами взлетели секиры и рогатины. Буяни Твердяк оттеснили самых прытких. Боромир высунулся по пояс из дупла, заслышавкрики.

Мрак первым, подняв руку в приветствии, полез в дупло кглавному волхву. В тесном помещении, где запахи внутренностей дерева были почтиосязаемы на ощупь, сидел громадный Громобой, кривился от аромата трав икорешков.

— Что порешили? — спросил Мрак, не давая Олегу раскрыть рта.— Солнце вот-вот взойдет.

Громобой сморщился еще сильнее, а Боромир сонно рассматривалОлега. Верховный бог, творец всего сущего, Род породил жизнь, метнув родяницувниз. От страшного удара в воде зародилась жизнь, из коей пошли земные твари,птахи, гады и люди. Так шли века, тысячи лет. Но Род все еще изредка мечетогненные родяницы. Обычно бьют по высоким деревьям, крышам, а ежели попадают вчеловека или зверя, то убивают так страшно, что остается лишь обугленный труп.

Но ежели такой человек выживает, то он уже не простойчеловек… Когда молния ударила в дерево, где жила семья Вырвидубов, погибли все,но когда подоспевшие вытащили обугленные трупы, то увидели как шевелится животбрюхатой жены Вырвидуба. Боромир сразу же вспорол чрево, и все узрели каквытащил из крови и слизи ребенка с красной кожей и красной головой. Ребеноквыжил, но волосы у него стали расти огненно красные, словно пламя все ещеполыхало в него в голове. Его назвали Олегом. Он был сиротой, и Боромир тогдане зря взял его к ученики. Люди с родяницей в крови — совсем не простые люди…

Он сказал неожиданно мирно:

— Да хрен с ним, Яйцом. Баба с воза — кобыле легче.

Громобой наклонился, пошарил под ногами. Олег раскрыл рот.Из старого тряпья и прелых шкур старший охотник вытащил что-то овальное,светящееся, размером с ежа, но с гладкими блестящими боками,голубовато-розовое. Если это в самом деле яйцо, то его должна была снести птицаразмером с сарай! Громобой поставил Яйцо на лавку, оно качнулось, покатилось кзияющей щели, из которой тянуло могильным холодом.

Боромир вскрикнул, Громобой успел подхватить Яйцо на лету.Старший волхв выпустил шумно воздух:

— Фу… Новый мир мог выпорхнуть прямо сейчас!

Таргитай спросил наивно:

— Так, может быть… стоит?

— Нас сметет вместе со старым, — буркнул Боромир. — Ну такчто, берете?

Олег переступил с ноги на ногу.

— А вы… вам не жаль расставаться?

Боромир удивился:

— С чего бы?.. Мне надо хату перебрать по бревнышку, мохгниет, корни копаю за речкой: старые Тарх с девками вытоптал… Еще столб Велесуподновить бы… Есть дела неотложнее, чем старый мир беречь от нового!.. А вамвсе одно делать неча. У вас ни кола, ни дупла. Вот и храните.

Мрак потемнел лицом.

— Не верю, что в этой штуке…

— В ней весь белый свет, — произнес Боромир, зевая. —Будущие боги, новые звезды, другое солнце и луна, другие деревья — вовсенепохожие на нынешние… И люди другие! Может быть, двухголовые или рябые, какМрак? Может быть, там живут всего лет по сто, а затем мрут, как мухи?.. Хренего знает, мне думать некогда. Пусть лось думает, у него голова побольше… Арога какие!

Олег бережно взял Яйцо. Руки подрагивали, а пальцы отволнения пошли мурашками.

— Беречь надо пуще зеницы ока, — прошептал он. — За семьюпечатями!.. Даже пуще. У самого доброго человека бывают минуты, когда взял быда и уничтожил весь белый свет. Беречь от всего, беречь и от всех…