Боромир протяжно зевнул, сделал щепоткой знак, отгоняющийпорождения, что живут за чертой этого мира, в Народе их звали просто чертями.

— Давай-давай. Береги. Вижу, в надежные руки отдаю. Прямокудахчешь. Авось убережешь в самом деле.

Громобой громыхнул:

— Сейчас взойдет солнце!

Олег заторопился:

— Все-все. Мрак, Лиска, уходим.

Таргитай спросил жалобно:

— А как отсель? Если пехом, то лет за сто доберемся доГольша. Может быть.

Мрак быстро оглянулся на Боромира, Громобоя.

— Если они такие лихие ребята, как хвастались, то…

Олег тоже оглянулся на старшего волхва и главного охотника.Один зевал во всю пасть, уже забыв, кому отдал Яйцо и что вообще отдал, другойс наслаждением чесал волосатую грудь крепкими ногтями, поглядывал в угол, гдележали мягкие шкуры, а в лукошке темнела горка каленых орешков.

— Им не печет, — вздохнул он, — а вот нам…

Олег с величайшей бережностью обращался с Яйцом, шел нацыпочках. Когда перебирался через валежины, то страшился задеть сучок, а ямы,даже крохотные, обходил. Мрак ярился:

— До Гольша? Во-о-о-он до того дерева будем идти год!

— А ежели Яйцо хрястнет?

Когда исполинские деревья Большой Поляны скрылись из виду,Олег поставил Яйцо на землю, тут же спохватился, сунул Мраку.

— Держи крепко! А я попытаюсь отыскать Гольша.

Мрак с отвращением и опаской принял Яйцо, едва не выронил,спросил, держа на вытянутых руках:

— Ну и хрен с ним делать?

— Держи, — повторил Олег. — Лиска, проследи за ним. Тарх,держи Мрака за локти, а то вроде жабу держит, а не судьбу всего белого светавместе с богами, мухами и рыбами.

В напряженном молчании следили, как он лег посреди полянки,закрыл глаза. Грудь мерно вздымалась, лицо порозовело. Два раза чуть дернулногой, затем на глазах расслабился, лежал совсем тихо.

Мрак не выдержал:

— Помирать собрался?.. Или спит? Клянусь старыми богами,выроню эту штуку.

— Только не мне на ноги, — сказал Таргитай, отскочив.

Лиска опустилась на колени, тревожно всматривалась взастывшее лицо волхва. Два рыжих муравья тащили по щеке оторванную ногукузнечика, дергали в разные стороны, заползали на нос. Лиска нерешительнокоснулась их розовым пальчиком. Один из рыжих, явно посообразительнее, бросилногу и ухватился за новую добычу. Лиска с визгом отдернула, муравей висел насомкнутых жвалах. Волхв не проснулся, хотя другой муравей, поглупее, пыталсязатащить ногу в ноздрю, явно приняв ее за вход в родной мурашник.

— Во дают, — сказал Мрак раздраженно. — Они комашек гоняют,а мы стой?

— Да разве это гоняют? — возразил Таргитай. — Вот мы втыкалиим сзади соломинки, а потом какая быстрее…

Олег медленно распахнул глаза, мертво смотрел в просветмежду деревьями. В синем безоблачном небе что-то мерцало, словно вспыхнуланеобычайно яркая звезда. Губы зашевелились с трудом, словно скованные морозом:

— Я отыскал дорогу… Зрел башню…

Лиска помогла ему подняться. Волхв пошатывался, кровь отлилаот щек, а губы посинели. Таргитай спросил торопливо:

— А как доберемся? Туды ж тыщи верст!

Олег сказал еще тише:

— Я доставлю…

— Усех? — ахнул Таргитай с недоверием. — Ты ж дорогу еле-еленащупал!

Мрак хмыкнул:

— А у него все через спину. Забыл, откуда он родом? Налегком деле пуп надрывает, а трудное запросто, как орехи щелкает. Как Таргитайбаб.

На привале Олег читал книгу Вед, разбирал древние записи. Порассказам Боромира книгу мудрости составили боги, но Олег чувствовал, что либобоги слишком похожи на людей, точнее — магов, либо знающие маги с каждымпоколением добавляли что-то свое, ново узнанное. Что-то устаревало, уже ненужны были заклятия, как обращать в камень чудовищных жаб размером с горы —таких зверей перебили герои древности, а на других зверей такие заклятия недействовали. Были еще более старые заклятия, но прочесть Олег не мог — письменаоказались древние, часть стерлась вовсе.

Мрак подпрыгнул, когда Олег ликующе взвизгнул:

— Вот оно!.. Яйцо можно ронять!

Мрак сунул секиру в петлю, опустился на валежину. Егобольшой палец ткнулся в висок, а остальными Мрак помахал, выразительно глядя назаучившегося волхва. Таргитай сказал сочувствующе:

— Много думать — вредно.

Олег неуверенно улыбнулся, будто еще не до конца верилсамому себе.

— Да нет, все проще. Сказано, что Яйцо разобьется отмалейшего удара… если ударят… трое… Понимаете?

Таргитай спросил наивно:

— Значит, зазря ты трясся, как заяц?

А Мрак покосился на блестящее Яйцо:

— Ясно. Каждый бывает готов уничтожить белый свет, но чтобысразу троим стал не мил…

Лиска, самая деловая, сказала:

— Во всяком случае, ронять можно без страха… Что ты делаешь?

Мрак постучал обухом секиры об Яйцо, сбивая засохшую коркугрязи, всмотрелся в зазубрины на лезвии. Хмыкнул и принялся водить по вершинкекак по точильному камню. Олег оглянулся, покраснел от негодования.

— Мрак! Как ты… можешь?

— Да, Мрак, — поддержал Таргитай. — Оно ж гладкое, каклысина Боромира. На нем не наточишь. Зато орехи колоть…

— Тебе бы все орехи, — проворчал Мрак. — На нем можно чтохочешь колоть.

Олег побагровел. Вокруг него завихрился воздух, волосывстали дыбом, потрескивали.

— Отлупи их, — сказала Лиска кровожадно. — Обрати в жаб!Толстых, с бородавками. Пусть знают, как насмехаться над могучим магом!

— Во-во, — сказал Мрак приглашающе. — Бей своих, чтобы чужиебоялись.

Глаза Олега погасли, он отвернулся. Лиска мгновеннооказалась рядышком, начала наглаживать, нашептывать. Мрак и Таргитай видели,как обмякли и опустились круглые как валуны плечи волхва, а ровная спинасгорбилась.

Когда вышли к заросшей лесом горе, Олег со стыдом подумал,что от родной деревни рукой подать, а ни разу не бывал, даже не слыхал про горуот Боромира или жителей! Окрестный Лес кишит зверьем, в ручье — рыба, ягоднепроворот, орехов собирают мешки, так что на прожитье набрать можно прямо заоколицей, а раз так, то никто не уходит дальше. Даже Боромир в поиске травдальше ручья не ходил. Знакомые целебные травы и корешки растут там по берегу,а новых не искал.