Мрак сказал медленно, едва двигая растрескавшимися губами:

— Гольш?.. Пока что вижу башню похуже.

— Какую? — не понял Олег. — Там должна быть только золотаябашня Гольша…

— Тогда Гольш построил еще одну, — хмыкнул Мрак, но голосотвердел. — Из черного как сажа камня. Размером с Гору. И движется эта башня,движется!

Бледный от пронизывающего холода Олег побелел.

— Такая башня только у Мардуха!

— Этот Мардух приперся к Гольшу, как Емеля, — предположилТаргитай завистливо. — Не слезая с печи!.. А ты говорил, что всякий, кто хотьраз обошел вокруг своего огорода, уже умнее того, кто не слазит с печи! Мардухи с печи не слазил, и по свету похаживал.

Мрак вскрикнул:

— Вижу золотую башню! А черный сарай вовсю прет на нашегостарика!.. Нас пронесет прямо над чертовым амбаром. Камнем туда, что ли? Илихоть что-то из-под себя кинуть…

— Можно из-под Лиски, — предложил Таргитай услужливо.

— Кинем твои портки, — предложил Мрак грубо. — Задохнутся,как куры, где побывал хорь. Олег, что со Змеем?

Крылья хлопали реже, Змей чаще скользил, растопырив кожаныепаруса. Его несло по длинной дуге, земля постепенно приближалась. Олег вытеснилиз сознания голоса друзей, сосредоточился: Змея надо опустить у подножиязолотой башни Гольша. Там дверь, успеют вбежать, а если сверху на площадку, тоЗмей не поместится, вообще башню развалит.

Внезапно тряхнуло, словно с разбега наскочили на камешек.Змей странно икнул: то ли закряхтел, то ли застонал, судорожно замолотилкрыльями. Четверо привычно сжались, ожидая, что придавит к спине, но едва несбросило — Змей ухнул вниз!

В какой-то миг он сумел выпростать скомканные ветром крылья,пошел вниз по крутой дуге. Толчок тут же повторился, по телу гигантского зверяпрошла судорога. Он отчаянно сопротивлялся, но чужая мощная рука властно тянулавниз.

Ветер свистел в ушах, земля быстро вырастала. Черная гораостановилась, зловеще мрачная на сияющем оранжевом песке. На плоской вершинепоявились крошечные фигурки в желтых халатах, похожие на ядовитых ос.

— Олег, — вскрикнул Таргитай, преодолевая свист ветра. —Останови Змея!

Олег нащупал оплетающие их невидимые нити, с силой рванул.Змей тут же всхрапнул, задвигал крыльями, мышцы затрещали. Затем Змей с усилиемвзмахнул — летящий зверь жаждал шарахнуться оземь не больше, чем седоки.

— Еще, Олег, — молил Таргитай. Глаза дудошника былижалобными. — Еще, миленький!

Лиска крепче прижималась к спине Олега, словно пыталасьвлить и свои силы.

Змея тряхнуло, тут же Олег перехватил и новые нити, оборвал.Их дергало, трясло, бросало. Змей то взмывал, то падал камнем. Его заносило всторону, переворачивало боком. Олег изо всех сил не давал перевернуть пузомкверху — люди посыпятся как орехи. Да и ошалевший Змей, не понимая, где верх,где низ, расшибется всмятку.

Даже Таргитай, который то закрывал глаза, то открывал,видел, как на плоскую крышу из нор выскакивали все новые и новые люди. Воинызатерялись среди суетящихся жрецов в желтых халатах, а с каждым новым жрецомЗмея трясло сильнее.

Черная гора стремительно росла. Олег с бледным решительнымлицом вцепился в шею зверя, глаза не отрывались от желтых халатов. Мрак началотвязывать ноги. Олег крикнул:

— Попытаюсь сдвинуть Змея… упадем возле ворот… Только набашню не Гольша, а Мардуха!

— Понял! Готовы! — прорычал Мрак.

Он держался обеими руками, уже отвязавшись, рукоять секирыгрозно торчала из-за плеча. Лиска все еще прижималась к могучему волхву, крупнодрожала. Таргитай начал переползать, готовясь спрыгнуть первым. Дурень никогдане знал страха, успел подумать Олег, и не научился…

Сбоку мелькнула черная стена. Змей падал в тени башни, ужепочти не пытался держаться в воздухе. Олег был бледный как смерть и мокрый,кожа натянулась на скулах. Мрак, который сидел к нему ближе всего, не считаяЛиску, ощутил по всему телу покалывание, словно катались ежи.

В двух саженях от земли Змея тряхнуло, понесло наискось.Мрак прыгнул, не дожидаясь, когда зверь ударится о песок. Огромная туша сразгона проехала чешуйками по земле, заскрипело, словно мельничьи жернова ссилой потерли один о другой. Поднялась туча горячего песка, на зубахзаскрипело. Олег едва не сомлел, но Змея остановил, словно вморозил брюхом взолотой песок, иначе Мраку пришлось бы драться одному.

Пока Олег слезал, оступаясь от слабости и чувствуя тонкие,но сильные руки Лиски, Таргитай уже опрометью бежал к распахнутым воротам. Мракревел, как разъяренный бык, секира блистала, как молния. Двое стражей рухнулиему под ноги и остались позади. Третий, самый могучий, отступал, закрываясьобломком щита. С каждым ударом секиры от щита оставалось все меньше.

Змей распластался искалеченный, со сломанными крыльями,полуживой. Лиска тащила волхва, тормошила.

— Проснись!.. Теперь все зависит от тебя!

— Не дай боги, — прошептал Олег в страхе.

Он все еще обеими руками прижимал к груди Яйцо. Лискавыхватила, сунула в мешок, а тот повесила Олегу на спину.

— Не боись! Магов держи за руки, а с остальными мы сами.

В башню вбежали, когда Мрака след простыл, даже шагиТаргитая гулко отдавались далеко впереди на винтовой лестнице. Сверху доносилсярев, звон металла, крики. На ступеньках истекал кровью воин, обеими рукамизажимал широкую рану на животе. Олег ощутил сильнейший порыв немедленно взятьсяза лечение: он знал, как это сделать быстро, уже через два дня человек будетплясать, забыв о ране…

Лиска нетерпеливо дернула за полу, Олег лишь оглянулся.Сквозь мозг как молния мелькнула острая мысль: а не делает ли страшную ошибку?Таргитай, будь волхвом, остановился бы, принялся лечить. Но Таргитай — дурак,он руководствуется только сердцем, какое есть и у зверей, а он, Олег, — умом,великим сокровищем, коим обладает лишь человек…

— Мрак! — заорал он предостерегающе. — Стой! Стой, говорю!Впереди ловушки! Впереди хитрости!

Таргитай остановился, пропустил Олега вперед.

— Я тоже простой, как Мрак, и даже очень простой.

Мрак послушно ждал, секира в руках была красная по рукоять,с нее падали тяжелые темные капли.

На втором поверхе были длинные узкие коридоры, что вели втемноту. Олег поколебался, поднялся еще на поверх, быстро вбежал в проход, гдемерцали светильники. Все чувства были обострены, он бежал длинными прыжками,успевая улавливать движение далеко впереди, догадываясь, что происходит насамом верху, смутно видя через толстую стену бегущих по соседнему ходу трехстранных зверей — выше человека, в плотной чешуе, с гребнями на спинах итяжелыми палицами в руках.