висели тяжелые замки? Проклятие Господне падет на его седую голову за то, что он издевается над Иисусом Христом, развращает православный народ путем принуждения его к работе в праздничные дни». О. Илиодор предсказал, что за грехи Лапшина пострадают даже его дети и внуки, которые «сами будут служить кочегарами и матросами на пароходах и кораблях своего отца и деда».

Извещенный о конфликте о. Илиодором, преосв. Гермоген попросил его вступить с Лапшиным в переговоры и заступиться за рабочих. Ранее о. Илиодор дал себе слово не переступать порога дома этого купца, но теперь пришлось повиноваться. Лапшин и его зять И. Г. Старцев приняли гостя «честь-честью» и даже заявили, что рады бы установить праздничный отдых, однако отговорились обычными доводами о конкуренции и штрафах за простой вагонов. Условились совместными усилиями добиваться праздничного отдыха и прекращения подачи вагонов по праздничным и воскресным дням. Купцы обещали прислать о. Илиодору соответствующее прошение для подачи «кому следует», но обещания своего так и не сдержали.

Прочитав в «Биржевых ведомостях» краткое изложение речи 21.II, Департамент полиции запросил саратовского губернатора, кого проповедник подразумевал под фарисеями. Не посвященный в тонкости взаимоотношений о. Илиодора с Лапшиным, гр. Татищев не сумел назвать конкретных имен и ответил, что «судить трудно ввиду туманности и обычной бессвязности его речи», но, видимо, имелись в виду интеллигенция и, в частности, состоятельные классы.

Проповеди на злобу дня

С начала 1910 г. в беседах о. Илиодора стали чаще проскальзывать темы общегосударственного значения. Чувствуется, что он стал больше читать правые газеты и следить за политической и общественной жизнью. Возможно, он просто подписался на «Земщину», из которой черпал материал для своих выступлений. Например, указание о. Илиодора в речи 25.III на кощунственную надпись, сделанную актерами на венке ко гробу Комиссаржевской («Благословенна ты в женах»), по-видимому, заимствовано именно из «Земщины».

В начале февраля внимание всех газет было приковано к приезду французских парламентариев во главе с д’Эстурнель де Констаном. Либералы ликовали, видя в этом событии признание русской Государственной думы парламентом, равноценным французскому. Правые, напротив, негодовали. Бурная газетная полемика разбудила в о. Илиодоре запорожца, пишущего письмо турецкому султану. Вместо султана священник написал «почтеннейшему барону» д’Эстурнель де Констану, выражая ему признательность за патриотические заявления депутации. «Оказывается, что не везде русская пословица „левша — дурак“ применима к жизни, и в этом мы убедились на вашей же родине — Франции, где левые депутаты — первые патриоты своего отечества». Достойному поведению французов о. Илиодор противопоставил предательскую, по его мнению, деятельность «наших русских политических головотяпов», которые игнорируют нужды государственной обороны и вообще не чтят свою родину. Вспомнил, кстати, и знаменитую нью-йоркскую лекцию П. Н. Милюкова с жалобами американцам на страдания его отечества.

«Вы своим визитом, — писал о. Илиодор французу, — своим политическим целомудрием, своей верностью в любви к родной отчизне поучили наших духовных разбойников, религиозных шарлатанов, политических блудников, государственных ловеласов и отечественных прелюбодеев. Слава, вечная слава вам и вашей родине, народившей такого великого сына-патриота. Будьте здоровы. Приезжайте к нам почаще, ибо мы с печалью уверены, что один ваш урок не рассеет того тумана, который воцарился в башках нашей образованной левой передовой, глупой оравы. А пока что не рассчитывайте в лице России, поскольку на судьбу ее влияет безумный крик наших политических блудников башибузуков, видеть надежную союзницу ни в войне, ни в мире».

Он не заметил непатриотичности этого заявления, особенно неуместного в период созидания франко-русского союза и вообще Антанты.

Свой эпистолярный шедевр о. Илиодор прочел народу на беседе 21.II, заручившись, как обычно, поддержкой своей паствы. Затем текст был отпечатан под названием «Открытое письмо православных истинно-русских людей г. Царицына барону д'Эстурнель де-Констану» и распространен по городу.

«Ругаются здорово!» — ахнула «Царицынская мысль», изучив эту листовку.

Отчет о речи 21.II, касавшейся Лапшина и открытого письма д'Эстурнель де-Констану, был напечатан в «Биржевых ведомостях» 27.II, вследствие чего заинтересовал Департамент полиции. Последовал запрос гр. Татищеву. Тот ответил изложением речи по полицейскому отчету, а позже прислал в Департамент полиции экземпляр листовки.

В марте о. Илиодора заинтересовали скандальные речи члена Государственной думы Пуришкевича по смете Министерства народного просвещения (3 и 5.III), в которых оратор перечислял разные непотребства, якобы происходящие в стенах высшей школы. Поэтому 14.III, коснувшись своей излюбленной темы об утрате русским народом благочестивых традиций, о. Илиодор для примера сообщил и о студенческом разврате, со ссылкой на Пуришкевича.

«Вот каковы твои будущие учителя, твои просветители, русский народ. Ты учишь их на свои трудовые копейки и ждешь, что они придут и научат тебя, как жить, а они пьянствуют и занимаются свальным грехом! О, безумные люди! О, развратные, безбожные люди!..».

Как и ранее, у о. Илиодора был припасен черновик телеграммы, на сей раз адресованной Пуришкевичу: «Многотысячное молитвенное собрание православных царицынских русских людей, размышляя ныне в святом храме о ценном значении всестороннего воздержания и простоты жизни в вопросе о преуспеянии русского народа, благодарно приветствует вас, дорогой Владимир Митрофанович, за то, что вы так смело указали на язву наших несчастных студентов — разврат». Прочтя эту телеграмму слушателям, проповедник получил их согласие на ее отправку.

Приветствие царицынцев должно было прийтись для Пуришкевича как нельзя кстати ввиду травли, которой либеральное общество ответило на сделанные им разоблачения.

Словом, в речах о. Илиодора начала 1910 г. прослеживается очевидная тенденция не только следить за общественно-политической жизнью, но и растолковывать новости пастве с консервативных позиций. Это было возвращение к традиции «Почаевских известий», которые излагали новости предельно понятным для крестьянина языком. В Царицыне, как и в Почаеве, о. Илиодор по мере сил насаждал в народе политическую грамотность. Мудрое решение в условиях нарождающейся российской многопартийности!

Двухлетие служения в Царицыне

28. II исполнялось два года служения о. Илиодора в Царицыне. Сподвижники решили ознаменовать эту дату поднесением «хорошего и полезного подарка». 7.II Кузьма Косицын предложил богомольцам подворья жертвовать на приобретение пары лошадей и экипажа, которые «собрание русского народа» намеревается поднести иеромонаху.

О. Илиодор почти каждый день служил где-нибудь в городе молебен, добираясь до места и обратно либо на извозчике, либо пешком. Оба этих способа отнимали много времени, были чреваты столкновением с пьяными извозчиками или непочтительными обывателями и, наконец, пагубно отражались на здоровье проповедника, вызывая обострение катара гортани и других недугов. О. Илиодор не раз вспоминал, как тяжело ему было «глотать пыль» на «пыльных грязных улицах» Царицына. Без собственного выезда, действительно, никуда.

Сколько искушений было вокруг этого подарка! Говорили, что о. Илиодор открыто собирает на карету деньги с прихожан или, наоборот, тайно заимствует из пожертвований на монастырь. На самом деле весь труд по сбору средств и приобретению экипажа взяли на себя