обиталищу, ведомый очередной безумной идеей, на этот раз подброшенной ему ящерицей.

– Кому скажешь, не поверят! – усмехнулся он, пробегая в ворота, не обращая внимания на недовольный выкрик сторожа, чистившего снег у входа.

Могилы припорошены снегом, деревья потеряли щеголеватый зеленый наряд, а земля, упрятанная под тонким слоем серости, потрескалась. Под массивными ботинками Вильгельма хрустел пепел – подростки опять жгли сухую листву на кладбище. Ступеньки в подвал покрылись тонкой пленкой льда. Все травы, обвивавшие стены, ссохлись и превратились в труху. Горх встретил Хозяина на удивление сухо, но по глазам его видно, что он испугался. Горх без всякий длинных приветствий провел Почитателя в кабинет. Помощники все также носились по залу из дыры в дыру и были заняты бесполезными вещами. Внизу все также затхло и противно.

– Чем обязаны визиту, Господин? – булькающе спросил Горх и почесал за ухом. Вильгельм бросил пальто на спинку стула и полез в сейф, начал вводить длинный код.

– Мне нужно кое-что забрать, Горх. Я отправляюсь на Шаттл.

– На Шаттл? Но Переместитель в другой комнате, Господин.

– А мне не он нужен пока. – Покачал головой Вильгельм. Сейф, тихо пискнув, распахнулся и выпустил на пол кабинета густой туман серого пара. Внутри лежало несколько коробок, но лишь одна представляла особую ценность.

Горх побледнел. На лбу его выступила испарина.

– Горх, если хоть кто-то узнает, что я здесь был, руки оторву, понял? – прошипел Эльгендорф, вытаскивая из коробки залог его безопасности на Планете.

Это были браслеты. Тонкие, толщиной в несколько миллиметров, сиявшие неестественным белым цветом, чище которого на Земле не было ничего. В маленькую дырочку каждого из них он всунул по волоску Екатерины. Браслеты все еще светились, но с инородным предметом внутри цвет их сменился на молочный, чуть более мутный. Казалось, они похожи на те, которые принес Ванрав, но об этих не знал никто из его команды. Не только Ульман умел делать полезные поделки из урбания.

– Господин, но ведь в этот сейф Вы…

– Горх, это не твое дело, – бросил Вильгельм, аккуратно убирая подготовленные браслеты в коробку, а коробку запихнул во внутренний карман пальто. – Эти браслеты принадлежат мне, а не Академии. Я могу делать с ними все, что захочу.

– Но Вам они ведь не нужны. Вы можете и без них путешествовать.

– С чего ты взял, что они для меня?

– Но ведь Вы не можете отдавать их кому-то другому, – пропищал главный наместник Почитателя, а тело его вжималось в стену.

– А почему ты думаешь, что кто-то узнает? – Вильгельм поднялся с полы и выпрямился. Горх пусть и был выше остальных помощников, но высокому, превышавшему в росте людей, Почитателю с трудом доставал до груди. – Ты кому-то собираешься сказать?

– Я? Кому? – Горх сделал шаг назад.

– Не знаю, кому-то! – Вильгельм наклонился и прошипел. – Я ведь тебе реально голову оторву, если узнаю, что ты проболтался. Я не шучу, Горх. Твою голову я насажу на зубчик забора, если ты кому-то об этом скажешь. Ты ведь понимаешь, Горх? Ты мне служишь, мне, а не кому-то другому!

Вильгельм схватил ключ со стола и старую записную книжку с координатами, засунул в карман пальто. Горх стоял, храня молчание. Даже пошевелиться боялся. У самой двери Вильгельм остановился. Обернулся. Коробка была холодной и мокрой, обжигала тонкую кожу Почитателя. Вильгельм посмотрел на Горха. Тот был белее мела.

– Здесь кто-то был, пока я отсутствовал? – тоном, не терпящим отлагательств, спросил Вильгельм.

Горх вздрогнул. Еще никогда в своей бестолковой жизни он не был так близок к краю.

– Нет, – прошептал он.

– Совсем никого? Даже моих коллег тут не было, да? – Вильгельм криво улыбнулся. – Клянешься своей жалкой жизнью, Горх? Клянешься верностью мне?

Страх, который источал Горх, перебивал даже запах сырой земли.

– Надеюсь, ты поступишь правильно, если тебе придется сделать выбор, Горх. – Вильгельм развернулся на каблуках и ушел, громко хлопнув дверью.

Когда Вильгельм дошел до дома, на город одеялом набросилась тьма. Лишь мутно желтые фары машин разрезали черноту, но улицы были почти пустые. Город будто бы в миг вымер. На темной лестничной площадке пахло кислой капустой, а лампочка на этаже мигала, словно ее облюбовал призрак. Вильгельм немного потоптался у входа, хотел было закурить, похлопал себя по карманам, но сигарет в пальто не оказалось. Только холодный куб, засунутый за пояс. Норрис все еще сидел на кухне и разговаривал с Нудом. Карлик же гладил Шуру и все еще ел. Идиллия, иначе не скажешь.

Норрис медленно повернулся на звук хлопнувшей двери. Нуд помахал Вильгельму ладошкой, занятой печеньем.

– Где ты был? – спросил Норрис и поднялся со стула, но от стола не решился отойти. Ноги его держали с трудом.

– Гулял. Нужно было ключ забрать и книжку записную из офиса, – ответил Вильгельм и сбросил ботинки на пыльный коврик. – Ты запрос на Шаттл отправил? Нас примут?

– Отправил, только твой Связистор починить пришлось. Он слишком плохо ловил волну.

– Сейчас ловит? – Вильгельм отпихнул ботинки к двери.

– Ловит.

– Тогда проблема решена. – И, не снимая пальто, Вильгельм направился в спальню. Названые предметы он бросил на стол, и Норрис занялся изучением координат. Холод, исходивший от куба, уже не просто причинял Почитателю дискомфорт, а прожигал на коже Почитателя квадратную дыру.

Когда Вильгельм ввалился в спальню и выбросил куб на кровать, в комнате никого не было – даже Лилиан не приползла. Он сбросил пальто, оттянул горло рубашки, приклеившейся к потному телу, стащил с окоченевших ног штаны. Накинув на плечи черный шелковый халат, он уселся на кровать и взял в руки куб. Тот уже не светился, но все еще был холодным, а внутри раздавались тихие поскрипывания, будто в коробочку поместили необъятный генератор.

Вильгельм понимал, что идея его не отличалась логичностью. Норрис уже отправил запрос на Шаттл, значит, будут ждать. Светить браслетами все равно нельзя, но Закон предполагает, что Почитатели и их подчиненные могут пользоваться этими браслетами при перемещении. У Норриса были такие, у Вильгельма тоже. Только вот Катя подчиненной не была, а запасных у Почитателя не оказалось. Он вовсе не думал, что на Шаттл все-таки придется возвращаться.

Тут в дверь постучали. Вильгельм еле успел запихнуть куб под подушку и лечь на нее, заслонив собой свечение.

– Можно? – спросил Норрис и просунул в дверной проем сначала голову, а затем только все остальное.

– Что за глупый вопрос? Конечно.

Норрис аккуратно прикрыл за собой дверь, погладил ее по гладкой поверхности, будто все еще пытаясь привыкнуть к нормальной обстановке, которой был лишен столько лет.

– Когда мы отправимся? Ты сказал, что у