Поле завершалпорыжевший перелесок, за ним расстилалось следующее поле, но там уже никого небыло. Только черной точкой исчезал догоняющий охоту Михаил.

Ольга улыбнулась,расправила плечи, встре­чая в лицо прохладный осенний ветер.

Охота на оборотня!Что за чушь порой лезет в голову мужчинам!

Лес был хрусток отопавших листьев и ве­ток. Сначала по дорожке, потом свернула меж­ду елками.Голоса, казалось, неслись отовсюду. - Туда, барышня, туда, — замахал рукойпоявившийся из кустов егерь.

Крайний пост.Собака вьется под елками, кидается на кобылу.

Ольга кивнула,углубляясь в чащу. Облава началась. Собачий лай ширил лес, значит, гон­чиевзяли след. Сейчас зверя поднимут, пого­нят по кругу, выводя на стрелков.Увидеть бы в этот момент Ивана, заглянуть бы в его горящие азартом глаза,услышать, как он шепчет: «Ольга!»

Девушка до тогозамечталась, что не заметила, как кобыла уперлась в густой валежник. Надообходить.

—  Вот вы где! —Михаил с треском выва­лился из кустов бузины. — А я кричу, кричу. Зверь пошел.Матерый, чертяга! Водит собак, те ничего сделать не могут.

—  Мишенька,неужели вы верите во всю эту чушь?

Ей не хотелосьоставаться один на один с тревожным лесом, поэтому она и завела этот разговор.

- События за насвсё решают, — Михаил собрал повод в левую руку, свободно опустив на бедроправую. — Люди-то гибнут.

— Люди гибнутпостоянно. Смешно припи­сывать все одному зверю. Так не бывает.

— Зато  какзахватывающе!   Представьте: полная луна, тело разрывает от желания кро­ви... —Михаил демонстративно дернул ворот рубашки, словно захотел ее разодрать.

—  Вы путаетеоборотней с вампирами, — тоненько рассмеялась Ольга.

То, как легко онаэто сказала, вызвало в Ми­хаиле удивление. Он взглянул на ее маленькую крепкуюфигурку и от смущения почесал ус.

— Это вампировдолжно тянуть на кровь, поближе к людям, — как бы между делом про­молвилаОльга, — а оборотней подальше от них, в лес.

— А говорите, чтоне верите, — смущенно хмыкнул Михаил. И что-то в ее светлых глазах показалосьему странным.

— А пока выходит,зверь оказался хитрее , — девушка сменила тему разговора.

—  От Ивана ещеникто не уходил, — бод­рился Михаил, но, взглянув на спутницу, по-Нял, чтосказал лишнее. Она опять раскрасне­лась.

- Но ведь тот,кого вы преследуете, — че­ловек, — не поднимая глаз от холки кобылы, произнесладевушка. — Если это, как вы гово­рите, оборотень.

Они уже стояли.Звуки охоты кружили во­круг них, казалось, весь лес был втянут в азарт

погони.

-  Скажете тоже!Обыкновенный зверь! — Михаил послал вперед коня, и тут же под тон­кие ногиахалтекинца выкатилось огромное се­рое животное.

В первую секундуничего нельзя было разо­брать, кроме густой шерсти, унизанной веточ­ками илистьями. Распахнутая пасть с выва­лившимся языком, блестящие ненавистью гла­за,черная полоса на спине.

Первымисреагировали кони. Ахалтекинец вскинулся на дыбы, заставляя седока припастьгрудью к высокому седлу. Смирная кобыла Ольги коротко игогокнула, отпрыгивая всто­рону. Девушка вскинула руки, сползая с седла. Нога подвернулась, и онаупала прямо к лапам

зверя.

Первое, чтобросилось ей в глаза, — мощ­ные длинные когти на сильных лапах и белая Шерстьна одной из них. Больше ни на что по­смотреть не успела.

- Поднебесный,стоять! - орал где-то у них над головами Михаил. Взбесившийся конь не слушалседока, храпел, вскидывая передние копыта. — Пошел!

Горячее жало хлыстаупало как раз между девушкой и волком. Зверь дрогнул и исчез в кустах.

— Вы живы? —склонился с седла Михаил. Ольга ничего не смогла сказать, только

нервно кивнула,чувствуя, как в голове у нее от этого движения что-то оборвалось.

— Будьте здесь!

Подбирая плетку,Михаил понесся в лес, туда, где, как казалось Ольге, все еще слышал­ся легкийшуршащий шаг волка.

Но тут шорох сноваприблизился, она испу­ганно вскрикнула, оборачиваясь.

Сначала на полянувылетела собака, зло ощерилась и зарычала на девушку. Острые клыки белели.

- Стрелка, стоять!Фу!

Голос накрыл еесверху защитным колпа­ком, и девушка беспомощно закрыла глаза.

— Ольга Сергеевна?Что? Укусила?

Иван спрыгнул сконя и, не выпуская по­вод, подбежал к девушке. - Куда?

- У меня Ласточкаубежала... — пробормо­тала Ольга, не в силах разглядеть Ивана. Зачем онавспомнила о своей лошади? Перед глазами у нее все плыло. Хотя она смотрелатуда, отку­да раздавался голос, лица девушка не видела, лишь размытое пятно.Оно двоилось, троилось... И только глаза такие любимые, но поче­му-то сейчасотчужденные.

— Ольга! — Иванпохлопал ее по щекам, приводя в чувство.

— Ой! — Ольгаприжалась к сильному пле­чу, ее трясло, но слез не было.

- Говорил я, домасидеть надо! — не стал размениваться на нежности Иван.

Отстранил ее отсебя, оглядел. Во взгляде ни капли нежности, только сухой интерес -если собакаукусила, то куда.

- Ну, вот! — Онподнял ее руку в разорван­ной перчатке. — Оцарапались.

- Тут волк был, аЛасточка испугалась и...

- Мишка где? —Лицо Ивана закаменело.

- За волкомпоскакал. — Она слабо повела рукой в сторону, куда, как ей показалось, скрылсяМихаил. И только сейчас заметила порванную кожу перчатки, стала натягиватьткань на палец. Все было так неуместно, так

неловко.

- Ждите! - Иванподнялся. -  Стрелка, сидеть! Охраняй!

Собака, еще минутуназад лаявшая на след, послушно села рядом, мотнула хвостом, соби­рая на шерстьлистики и хвоинки.

Снова раздалсятреск веток. Но шел он не оттуда, куда уехал Иван. Собака поставила уш­кидомиком, нетерпеливо перебрала передними лапами.

- Помогите! —послышалось как из-под земли.

Стрелкавзвизгнула, но Ольга положила ру­ку на рыжую холку.

— Тебе же сказали,сидеть! — прошептала она, вглядываясь в прозрачные кусты. — Лас­точка! —позвала она на всякий случай.

Кусты раздвинулись,выпуская человека. В глаза бросились борода, рваная рубаха, бо­сые ноги. Потомбыстро оглядела его всего — высокий, сильный, весь словно заляпан чем-тотемным. Штаны рваные. И только взгляд по­казался знакомым — черный, с искраминена­висти. Вышел, прислонился к дереву, сполз на землю.