— Дэвид, — голос Джонни вибрировал от волнения, — ты неосветишь нам путь?

— Я не хочу, — прошептал Дэвид. Затем, глубоко вдохнув,поднял взгляд к небу, на котором уже начали светлеть и гаснуть звезды, изакричал: — Я не хочу! Разве недостаточно того, что я уже сделал? Все, о чем Тыпросил? Это несправедливо! ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО, И Я ЭТОГО НЕ ХОЧУ!

Последние слова вырвались из него душераздирающим воплем.Мэри двинулась было к Дэвиду, но Джонни схватил ее за руку.

— Отпустите, — прошипела она, рванувшись вперед.

Джонни с силой дернул ее к себе:

— Стойте тихо.

Мэри замерла.

Джонни посмотрел на Дэвида и вновь указал на штольню.

Дэвид повернулся к отцу, по его щекам текли слезы.

— Уходи, папа. Возвращайся к грузовику.

Ральф покачал головой:

— Если ты войдешь в штольню, я с тобой.

— Нет. Говорю тебе, ничего хорошего тебя там не ждет.

Ральф стоял, молча взирая на сына.

Дэвид всмотрелся в его лицо, потом глянул на вытянутую рукуДжонни (руку, которая не просто приглашала, но требовала), повернулся и вошел вштольню. На ходу он включил фонарь, и Джонни увидел в его ярком луче несколькомотыльков… и кое-что еще. От этого кое-чего могло радостно забиться сердцелюбого старателя. В стене блеснуло золото. Блеснуло и пропало.

Ральф последовал за Дэвидом. Третьим вошел в штольню Стив.Световое пятно прыгало. Стена, крепежная стойка с вырезанными на нейиероглифами (может, имя китайского шахтера, а может, его возлюбленной,оставшейся в глинобитной хижине на берегу озера Поянху), пол, усыпанныйкостями: проломленные черепа, грудные клетки с изогнутыми, словно пастьулыбающегося Чеширского Кота, ребрами. Пятно света ушло вперед, сместилосьналево, вновь блеснуло золотое вкрапление.

— Эй, смотрите! — воскликнула Синтия. — Мы тут не одни!

В темноте что-то захлопало. Звук этот Джонни уже однаждыдоводилось слышать. В детстве, когда фазан внезапно выскочил из кустов и взмылв воздух. На мгновение запах штольни усилился: крылья гнали воздух в лицолюдям.

Мэри закричала. Пятно света поднялось, выхватив из темнотыстрашилище с распростертыми крыльями, горящими золотыми глазами, острымикогтями. Глаза таращились на Дэвида, страшилище нацелилось на него.

— Берегись! — крикнул Ральф, бросаясь Дэвиду на спину,подминая его под себя и прижимая к устланному костями полу штольни.

Фонарь выпал из руки мальчика, но не погас. Тени сплелись вотраженном свете: Дэвид под телом отца и нависший над ними орел.

— Застрели его! — взвизгнула Синтия. — Стив, застрели его,он же оторвет Ральфу голову!

Джонни схватился за ствол «ремингтона», который уже началподнимать Стив.

— Нет. От выстрела потолок рухнет нам на голову.

Орел клекотал, колошматя крыльями по голове Ральфа. Тотпытался отбиться от птицы левой рукой. Один из его пальцев попал в клюв, и орелоткусил его. А потом когти впились в лицо Ральфа, как сильные пальцы вминаютсяв тесто.

— ПАПА, НЕТ! — закричал Дэвид.

Стив бросился к переплетению теней, и, когда его башмакзадел фонарь и развернул его, Джонни увидел голову Ральфа и впившиеся в неекогти орла. Крылья поднимали водовороты пыли с пола и со стен штольни. ГоловуРальфа мотало из стороны в сторону, но его тело полностью скрывало Дэвида.

Стив взмахнул ружьем, но приклад врезался в стену: места длязамаха не было. Тогда он ткнул орла прикладом, словно штыком. Орел повернул кнему голову, но его когти по-прежнему цепко держали Ральфа. Джонни увидел палецРальфа, торчащий из клюва. Стив ткнул орла вновь, пригвоздив его голову кстене. Одной лапой орел глубже впился в лицо Ральфа, второй махнул, раздираяему горло. Птица закричала, может, в ярости, может, торжествуя. Вместе с нейзакричала и Мэри.

— ГОСПОДИ, НЕТ! — вопил из-под отца Дэвид. — ГОСПОДИ,ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАНОВИ ЕГО, НЕ ПОЗВОЛЯЙ ТЕРЗАТЬ МОЕГО ПАПУ!

Ну надо же, спокойно подумал Джонни, шагнул вперед иопустился на колени. Он схватил лапу, когти которой впились в горло Ральфа.Шершавую, как кора дерева. С силой вывернул и услышал, как треснула кость. Анад ним Стив вновь ударил прикладом, пригвоздив голову орла к стене. Что-тохрустнуло.

Крыло ударило Джонни по голове. Совсем как стервятник наавтомобильной стоянке. Назад в будущее, подумал он, отпустил лапу, схватился закрыло и дернул. Птица рванулась к нему, а вместе с ней и Ральф, его тащиликогти, намертво вцепившиеся в его щеку, висок, левый глаз. Джонни подумал, чтоРальф или потерял сознание, или уже умер. Он очень надеялся, что вернымокажется его второе предположение.

Дэвид выползал из-под тела отца, с закаменевшим лицом, врубашке, залитой кровью Ральфа. Сейчас он схватит фонарь и умчится в глубьштольни. Если они не перехватят его.

— Стив! — крикнул Джонни, поднимая руки над головой иобхватывая орла. Тот вырывался, как необъезженный мустанг. — Стив, кончай его!Кончай!

Стив вогнал приклад в грудь орла. И тут вперед рвануласьМэри. Схватила орла за шею, крутанула. Глухой треск, и когти, вцепившиеся влицо Ральфа, разогнулись. Отец Дэвида повалился на пол. Голова его ударилась очью-то грудную клетку, превратив ее в пыль.

Дэвид повернулся, увидел недвижимого отца, лежащего лицомвниз. Глаза мальчика словно прояснились. Он даже кивнул, словно говоря: «Именноэтого я и ожидал», — наклонился, чтобы поднять фонарь. И только когда Джоннисхватил его, спокойствие Дэвида испарилось как дым и он начал отчаянновырываться.

— Отпусти меня! — кричал он. — Это моя работа! МОЯ!

— Нет, Дэвид. — Джонни держал его крепко. — Не твоя. — Левойрукой он прижал Дэвида к груди, а правой, не обращая внимания на боль от егоударов, с ловкостью бывалого карманника залез в карман джинсов мальчика. Взялто, что ему наказали взять… оставив кое-что взамен.

— Он не может забрать их всех, а потом не дать мне довестидело до конца! Он не может так поступить! Не может!

Джонни скривился, когда очередной пинок Дэвида угодил ему вколенную чашечку.

— Стив!

Стив с неподдельным ужасом взирал на безголового орла, всееще подергивающего крыльями. Когти птицы покрывала кровь.

— Стив, черт побери!

Стив повернулся к нему, словно приходя в себя послеглубокого забытья. Синтия уже стояла на коленях рядом с Ральфом и громкоплакала, пытаясь нащупать его пульс.