Греха таить нечего, параллельно в Тимирязевском районе, наПланетной улице шла свадьба. Подполковник в отставке Чепцов выдавал дочкуНинель за майора авиадесантных войск Гришу Колтуна.

Вначале был приготовлен культурный стол, ни к одной бутылкене придерешься – все валютное! И вдруг родственники жениха явились с ведрами:пять ведер печеных пирожков, пять ведер винегрета, пять ведер холодца. Ничего,в целом пригодилось. Как пошли гулять, так навалились на студень!

– Абрамчику маца! Рувимчику маца! Натанчику маца!Ванюшеньке-душеньке кусочек холодца!

Майор Колтун, статный парень с хорошей спортивной выправкой,искоса поглядывал на невесту. Тощевата Нинка, не за что подержаться. Конечно,большой плюс, что родители гарантируют девичью честь. В наше время цел очкунайти – все равно что «Запорожец» в лотерею выиграть. Важный фактор, конечно,жилплощадь, близость к Академии ВВС, куда майор Колтун как раз подал бумаги наэкзамен.

Исключительная точность организма порой удивляла даже самогоКолтуна. Иной раз возьмешь хорошую банку, утром все товарищи кряхтят, а тыпросыпаешься с ровным пульсом, с оптимистическим мироощущением. Тридцать восемьлет майору, а все рефлексы, по утверждению авторитетов, на двадцать пять.Рефлексы плюс жизненный опыт – получается капитально, а без опыта можно попастьв смешное положение. Вот пример.

В 1968 году, когда мы выручали из беды братскуюЧехословакию, я, по недостатку опыта, попал в смешное положение, но потом былнагражден вот этим орденом боевой славы. Есть желающие послушать? Тогда буду попорядку. Шурин, помолчи!

Итак, мы высадились в целях маскировки в ночное время.Задание четкое – изолировать группу вражеской агентуры в журнале «Я И ТЫ».Игореша, давай так договоримся – или песни спивать, или слушать боевой опыт.Слушать? Ну так молчи!

Значит, выкатили мы из «Антона» броневичок-амфибию ипоехали. С нами патриот этой страны, бывший бухгалтер из госбезопасности.Хорошая машина, эта амфибия, приемистая, остойчивая на волне… только на ху…извините, Нинель… только мало пригодна для средневековых европейских городов.

– Евреев там много, Гриша?

– Прошу вопросы потом. Ну, хорошо-хорошо, отвечу. Там,товарищи, советскому человеку многое непонятно: евреи и европеи – все сливаютсяв безликую массу. Значит, едем по спящим улицах враждебного города братскойстраны. Ребят привлекает содержание витрин, в частности, трикотажные изделия,однако морально-политическое в подразделении на высоте, и все хранят молчание.Значит, едем… Амфибия задевает бортами за углы плохо благоустроенных в смыслеширины улиц. На ху… на кой нам ляд эта амфибия, ведь не Суэцкий же канал,простой «козел» был бы удобнее. Однако едем в чем дали.

Вдруг наш чех – ля-ля-ля, ля-ля-ля, стоп мотор, соудруги!Прыгнул и растворился в темноте. Значит, правильно про него говорили, чтожулик, что казенные деньги у Дубчека спиз… простите, тяпнул и к нам, на родинусоциализма, мотанул.

Куда ехать? Никто не знает. Видим, еврейка идет в штанах.Медленно едем за ней, спросить дорогу стесняемся в связи с незнанием языка.Дождь начинает капать, положение серьезное. Вдруг эта еврейка, ну, может, и нееврейка, голословно утверждать не буду, – шурин, заткнись! – короче,останавливается эта проститутка на углу, нажимает на своей тросточке какую-токнопку, и из тросточки, товарищи, выскакивает… Сержант Шаликоев Равиль –отличная реакция у парня! – дает очередь. Оказалось, не оружие, зонтик скнопкой. Увы, одной блондиночкой стало меньше. Сказалось отсутствие опыта усержанта Шаликоева, но реакция не подвела!

– Все, что ли? Горько! Горько!

Майор Колтун повернулся к невесте. Сидит бледная, смотрит водну точку, прямо классическая картина «Неравный брак», однако все ж таки майорКолтун не старый крепостник, а кандидат в команду космонавтов, парень, закоторым все девки в Голицыне бегали… Да если бы не близость жилплощади!…

В официальном порядке майор прикоснулся к холодным губамневесты, и вдруг на него чем-то таким повеяло, чем-то таким… чего он и не зналраньше, и он оторваться уже не мог от этих холодных губ, и подошел ближе к этимгубам, и шел к ним все ближе и ближе, пока что-то не обвалилось с грохотом наотцовском конце стола.

– Прошу прощения, продолжаю рассказ о значении опыта вбоевой обстановке. После инцидента с зонтиком мы выехали на маленькую площадь сфонтаном и неоновой вывеской. Как старший по званию я стал эту вывеску читать.Какого хе… какого черта, думаю, все буквы через ж… через пень-колоду: первая Я,но поставлена наоборот, вторая нормальная идет Е, а дальше какой-то жучок вроденашей гусеницы, за ней, правда, родная надежная Т и дальше вполне понятноеочко, потом опять Я, раком поставленное, затем обыкновенное А, затем, товарищи,просто номер, и в конце снова посадочный знак, дорогая каждому десантнику букваТ. Догадались, товарищи? Шурин, уловил? Открываю завесу – это я от волнения инедостатка опыта забыл о наличии за рубежом латинской азбуки. Вывеска-то былаRestorant, a я прочел что-то вроде ЯЕТАЯТ, минус гусеница и номер. Так, думаю,по-ихнему и будет «Я И ТЫ»!

Стоп машина! Оружие на изготовку! Шаликоев, Гусев,Янкявичус, за мной! Врываемся в помещение, точно – сидит за столом обезьяньеплемя, длинноволосые мужики. Советская армия! Встать! Лицом к стене! Хорошо,что чехи понимают по-русски, в других странах будет сложнее. Произвели личныйобыск. Оружие не найдено, обнаружены порнографические открытки, улика буржуазноговлияния. Докладываю по рации в штаб бригады: оперативная группа укрепилась вжурнале ЯЕТАЯТ. Там ни ху… ни слухом ни духом, банку давят, что ли, слышухохот. Ах ты, говорят, Колтун, подмосковная акула, да ты ресторан взял с бою!

Тогда меня вдруг осенило, все буквы перевернулись, вспомнил– ведь в школе проходили ИХ ЛИБЕ МАЙНЕ ФАТЕР-ЛЯНД… Пиз… конец, думаю, моейкарьере! Задержанных, спрашиваю, отпустить? Ни в коем случае, отвечают, едут ктебе особисты. Что оказалось? Ваше благородие, госпожа удача! Чуваки-то эти ибыли как раз из журнала «Я И ТЫ»! Прямо на них мы и вышли! Тогда я былпредставлен к награде.

Затянувшийся рассказ жениха слушало только несколько человекза столом: сам хозяин, да Нинель, да я, да мой друг, ледовых дел мастер АликНеяркий, бывший бомбардир, а ныне главный стоппер сборной страны. Остальныегости копались в холодце, выворачивали ноги венгерским индюкам, пелитрадиционно-свадебное «Когда б имел златые горы и реки, полные вина».

Видя такое дело, майор обратился уже интимно к невесте:

– Эпизод пошел мне на пользу, Нинель. Имея в видуразвитие обстановки и разрядку международной напряженности, я в срочном порядкеовладел английским. Неге you аге, Нинель!

Малость взмокнув и прижав ладонью короткую челочку на лбу,он стал читать невесте на кембриджском наречии «Балладу Редингской тюрьмы».