— В самую точку, — ответил Дорренс.

Впереди виднелись указатели въезда на магистраль.

— Думаю, немного позже вам с Луизой придется поднятьсявверх, поэтому так важно сохранить как можно больше времени. Сохранить… Время.—Дорренс сделал странный жест, подняв вверх скрюченный указательный и большойпальцы, соединяя их, словно обозначая сужающийся проход.

Джо Уайзер включил огни поворота, повернул налево и поехал понаправлению к Дерри.

— Каким образом в этом деле замешаны вы, Джо? —поинтересовался Ральф.

— Почему из всех проживающих в западной части города Дорренсвыбрал именно вас в качестве шофера?

Уайзер покачал головой, и тут машина, въехав на развилку,оказалась на полосе встречного движения. Ральф молниеносно потянулся к рулю ивнес коррекцию, напоминая себе, что в последнее время Джо, несомненно, оченьплохо спал. Он обрадовался, увидев, что шоссе почти пустынное.

Следовательно, можно припасти волнение для более важногослучая, и уж кому, как не Богу, известно, что сегодня оно еще понадобитсяРальфу.

— Мы все связаны Предопределением, — вдруг резко произнесДорренс. — Это КА-ТЕТ, что означает единство, созданное из множества. Вот также множество рифм составляют единое стихотворение. Понимаешь?

— Нет. — Ральф, Луиза и Джо произнесли это одновременно,образуя спонтанный хор, а затем нервно рассмеялись. «Трое Неспящих ВременАпокалипсиса, — подумал Ральф. — Господи помилуй», — Это ничего, — сказалДорренс, все так же улыбаясь. — Просто поверьте мне на слово. Ты и Луиза… Элени ее дочь… Билл… Фэй Чепин… Триггер Вашон… Я! Все мы части Предопределения.

— Все это просто замечательно, Дор, — сказала Луиза, — нокуда Предопределение ведет нас сейчас? И что от нас потребуется, когда мыпопадем на место?

Дорренс подался вперед и зашептал что-то на ухо Джо Уайзеру,заслоняя губы ладонью. Затем с довольным видом откинулся назад.

— Он сказал, что мы направляемся в Общественный центр Дерри,— произнес Джо.

— Общественный центр! — встревоженно воскликнула Луиза. —Нет, это неправильно! Те двое сказали…

— Забудьте о них на время, — перебил ее Дорренс. — Помнителишь, что дело в нерве — кто обладает им, а кто нет.

2

В машине Джо Уайзера повисла тишина. Дорренс открыл сборникпоэзии Роберта Крили и принялся читать, водя по строчкам желтоватым, оченьдревним пальцем. Ральф припомнил игру, в которую играл будучи ребенком, — неочень хорошую. «Охота на бекасов» — так она называлась. Надо было подыскатьребятишек помладше и подоверчивее, напичкать их россказнями о мифическихптицах, затем раздать им силки и послать на поиски несуществующего. Эта играеще называлась «Охота на диких гусей»; неожиданно у Ральфа возникло ощущение,что Клото и Лахесис то же самое проделали с ним и Луизой на больничной крыше.

Он обернулся и в упор посмотрел на старину Дора. Дорренсзахлопнул книгу и с вежливым интересом воззрился на Ральфа.

— Они сказали, чтобы мы и близко не подходили к Эду Дипноили к доктору N3. — Ральф говорил медленно, чеканя каждое слово. —Онипредупредили, чтобы мы даже думать не смели о подобном шаге, потому что вданной ситуации им помогают мощные силы, которые прихлопнут нас, как мух.

Лахесис сказал, что при малейшей попытке приблизиться к Эдуили Атропосу для нас все закончится визитом одного из высокопоставленныхмонстров… Существа, называемого Эдом Кровавым Царем. Судя по всему, не слишкомприятный тип.

— Да, — слабым голосом произнесла Луиза. — Именно так они исказали нам на крыше больницы. Нам лишь следует убедить организаторов отменитьвыступление Сьюзен Дэй. Поэтому мы и отправились в Хай-Ридж.

— Вам удалось убедить их? — поинтересовался Джо Уайзер.

— Нет. Безумные сообщники Эда явились туда раньше нас,подожгли здание и убили по крайней мере двоих женщин. С одной из них мы ихотели поговорить.

— С Гретхен Тиллбери, — вставил Ральф.

— Да, — кивнула Луиза. — Но теперь нам, без сомнения, ничегоне придется делать — ни за что не поверю, что после всего этого выступлениесостоится. Четверо убиты! Возможно, и больше! Они обязаны отменить мероприятиеили хотя бы отложить его. Разве не так?

Ни Дорренс, ни Джо не ответили. Ральф тоже промолчал — онвспоминал покрасневшие, горящие гневом глаза Элен. «Как ты можешь дажесомневаться? — сказала она. — Если они остановят нас сейчас, значит, выигралиони». Если они остановят нас сейчас, значит, выиграли они. Существует лизаконный способ, чтобы полиция смогла остановить их? Вряд ли. Тогда городскойсовет?

Не исключено. Можно собрать экстренное заседание и запретитьЦентру помощи женщинам проводить митинг. Но пойдут ли члены совета на подобныйшаг? Если две тысячи разъяренных женщин окружат здание муниципалитета изакричат в унисон: «Если они остановят нас теперь, значит, победят они», пойдетли совет на запрещение митинга? У Ральфа тревожно заныло под ложечкой.

Элен рассматривала сегодняшнее выступление как событиеособой важности, и вряд ли она в этом одинока. Дело уже не в праве на выбор ине в том, кто имеет право решать, что делать женщине со своим телом. Теперьпроблема стояла настолько остро, что за нее можно и умереть, восхищаясь мужествомтех, кто уже сделал это, защищая идею выбора. Теперь они говорили не только ополитике, но, в некотором роде, и о священной битве не на жизнь, а на смерть.Луиза с силой тряхнула Ральфа за плечо. Он вернулся в настоящее, но медленно,как человек, разбуженный посередине невероятно занимательного сновидения.

— Они отменят выступление, ведь так? Но даже если этого непроизойдет по какой-то безумной причине, большинство людей не придет, правда?

После того, что случилось в Хай-Ридж, они побоятся прийти!

Ральф подумал, затем покачал головой:

— Большинство посчитает, что опасность миновала. В программеновостей сообщат, что двое радикалов, напавших на Хай-Ридж, убиты, а третийупрятан за решетку.

— Но Эд! А как же Эд? — воскликнула Луиза. — Ведь именно онпослал ее! Нападение на Хай-Ридж было его идеей!

— Может быть, и так, но как мы докажем правоту данногоутверждения?

Знаешь, что обнаружит полиция, производя обыск в квартиреЧарли Пикеринга?

Записку, в которой сказано, что нападение было лишь егоидеей.

Записку, полностью оправдывающую Эда, в некотором роде дажеобвинение… В том, что он бросил их в самый трудный момент. И если подобнойзаписки не обнаружится в доме Пикеринга, ее, без сомнения, обнаружат у ФрэнкаФелтона или Сандры Мак-Ки.