— Но это… Это же… — Луиза смолкла, закусив нижнюю губу.Затем с надеждой посмотрела на Уайзера. — А как насчет Сьюзен Дэй? Где она!Кому-нибудь известно? Мы с Ральфом позвоним ей и…

— Она уже приехала в Дерри, — откликнулся Уайзер. — Хотя ясомневаюсь, что даже полиции известно настоящее место ее пребывания. Но когдамы со стариной Дором ехали к вам, по радио объявили, что выступлениеобязательно состоится сегодня вечером.

"Конечно, — подумал Ральф. — Шоу продолжается, оно идолжно продолжаться, и ей об этом известно. Человек, несущий крест женскогодвижения все эти годы — черт, начиная с Чикагской конвенции 68-го года, — спервого взгляда узнает момент великого водораздела. Она взвесила степень риска ипосчитала ее допустимой. Либо она, оценив ситуацию, посчитала неприемлемой тупотерю доверия, которая последует в случае ее отступления.

Возможно, и то и другое, В любом случае, она такая жепленница хода событий — КА-ТЕТ, — как и все мы".

Машина подъезжала к окраине Дерри. На горизонте Ральф увиделздание Общественного центра.

Теперь Луиза обратилась к старине Дору:

— Где она? Вам это известно? Неважно, сколько охранниковкружится вокруг нее; мы с Ральфом при желании можем стать невидимыми… К тому жемы умеем влиять на мысли людей.

— О, изменив решение Сьюзен Дэй, вы ничего не измените, —сказал Дор.

На его лице застыла блаженная улыбка. — В любом случае людипридут в Общественный центр. Если двери окажутся закрытыми, они взломают их,ворвутся внутрь и все равно проведут собрание. В доказательство того, что онине боятся.

— Готовую булочку не испечь заново, — глухо произнес Ральф,— Ты прав, Ральф! — радостно согласился Дор и похлопал Ральфа по руке.

3

Пятью минутами позже Джо подъехал к табличке «БЕСПЛАТНАЯПАРКОВКА В ВАШЕМ ОБЩЕСТВЕННОМ ЦЕНТРЕ!»

Стоянка располагалась между зданием Общественного центра ибеговой дорожкой Бэсси-парка. Если бы вечером ожидался концерт рок-группы илинекое шоу, то стоянка оказалась бы полностью в их распоряжении, но сегодняшнеесобытие на световые годы отстояло от обычного шоу. На стоянке уже было околошестидесяти или семидесяти машин, вокруг которых сгрудились люди в основномженщины. Некоторые держали в руках свертки с едой, другие плакали, убольшинства на рукавах виднелись траурные повязки. В толпе Ральф разгляделсредних лет женщину с подвижным, утонченным лицом. На ней была футболка спортретом Сьюзен Дэй и надписью: «МЫ ПОБЕДИМ».

Площадка перед входом в здание Общественного центраоказалась еще более оживленной, чем автостоянка. Там расположилось никак неменее шести автобусов с телевизионным оборудованием, персонал собрался подтреугольным навесом, обсуждая, каким образом лучше всего преподнестисегодняшнее событие. Судя по лозунгу, свисающему с навеса, событиедействительно ожидалось крупное.

«СЪЕЗД ОТКРЫВАЕТСЯ В 20.00. ДОКАЖИТЕ СВОЮ СОЛИДАРНОСТЬ,ВЫРАЗИТЕ СВОЙ ГНЕВ, ПОДДЕРЖИТЕ СВОИХ СЕСТЕР».

Джо припарковал «форд», затем, вопросительно приподнявброви, повернулся к Дорренсу. Тот кивнул, и Джо посмотрел на Ральфа:

— Думаю, здесь вам с Луизой следует выйти, Ральф. Удачи. Ябы хотел с вами — я даже просил его об этом, — но он сказал, что я неподготовлен. — Все нормально, — успокоил его Ральф. — Мы благодарим вас за все,правильно, Луиза?

— Конечно, — согласилась женщина. Ральф потянулся было кдверной ручке, затем резко остановился.

— В чем смысл происходящего? Я хочу знать, истинный смысл.Ведь дело вовсе не в спасении двух тысяч человек, которые, по словам Клото иЛахесиса, соберутся здесь. Для ол-таймеровских сил, о которых они говорили, дветысячи жизней — не больше песчинки в океане пустыни. Так в чем же дело, Дор?Почему мы здесь?

Наконец-то улыбка Дорренса растаяла; без нее он казалсямоложе и как-то значительнее.

— Иов задавал Господу такой же вопрос, — сказал он, — но неполучил ответа. Вы тоже не добьетесь его, но кое-что я вам все же скажу: выстали центром грандиозных событий с участием огромных сил. Работа более высокойвселенной зашла в тупик, когда Предопределение и Слепой Случай изменилинаправление, заметив ваш прогресс.

— Здорово, но я не понял, — скорее покорно, чем гневнопризнался Ральф.

— Я тоже, но для меня достаточно и этих двух тысяч жизней, —спокойно произнесла Луиза. — Никогда не прощу себе, если хотя бы не попытаюсьпредотвратить несчастье. Всю оставшуюся жизнь мне будет сниться саван,окутывающий это здание.

Ральф обдумал ее слова, затем кивнул, открыл дверцу ипоставил ногу на землю.

— Отличный довод. К тому же здесь будет Элен. Скорее всего,она принесет с собой Натали. Возможно, для таких смертных недоумков, как мы,этого вполне достаточно.

«К тому же, — подумал он, — я жажду реванша с номером три».

«О, Ральф, — простонала Кэролайн. — Опять корчишь из себяКлинта Иствуда!»

Нет, не Клинта Иствуда. И не Сильвестра Сталлоне илиАрнольда Шварценеггера. И даже не Джона Уэйна. Какой из него герой иликинозвезда, он всего лишь старина Ральф Робертс с Гаррис-авеню. Однако гнев поотношению к карлику с ржавым скальпелем не становился от этого менее реальным.И теперь этот гнев питала не только боль от утраты учителя истории, прожившегобок о бок с ним последние лет десять. Ральф помнил о приемной в Хай-Ридж и оженщинах, прислонившихся к стене под плакатом с изображением Сьюзен Дэй. И еговнутреннее око сосредоточилось вовсе не на животе беременной Мэрилин, а наволосах Гретхен Тиллбери — ее прекрасных светлых волосах, обгоревших отвыстрела в упор, унесшего жизнь этой женщины. Чарли Пикеринг нажал курок, и,возможно, оружие ему дал Эд Дипно, но винить следовало лишь Атропоса, Атропоса,ворующего жизни, шляпы и расчески. Атропоса, ворующего серьги.

— Пойдем, Луиза, — позвал он. — Давай… Но она, прикоснувшиськ его руке, покачала головой:

— Подожди — закрой дверцу.

Ральф всмотрелся в ее лицо и подчинился. Луиза помолчала,собираясь с мыслями, затем обратилась к старине Дору:

— Я до сих пор не понимаю, зачем нас послали в Хай-Ридж. Ониникогда не говорили прямо, что ожидают от нас именно этого, но мы знали ведьправда, Ральф? — что они хотели именно этого. И я желаю понять. И уж если мыдолжны находиться здесь, то почему нас направили туда! Конечно, мы спаслинесколько жизней, и я очень рада этому, но Ральф прав несколько жизней ничегоне значат для тех, кто устроил это шоу.

Тишина, затем вопрос Дорренса:

— Неужели Клото и Лахесис показались тебе всезнающими ивсемогущими, Луиза?