на общем собрании благотворительного общества в торжественной обстановке был утвержден устав института, написанный Афанасием Ивановичем Стойкевичем. Устав имел 12 положений – об учебных предметах, которыми необходимо было овладеть воспитанницам, о сроках воспитания в институте – не менее 6 лет; о предметах воспитания, которые распределялись в соответствии с их важностью на три отделения, или класса.

Г. Квитка, который возглавлял совет института, лично подбирал преподавателей и решал все организационные вопросы. Сохранилось его письмо к харьковскому генерал-губернатору от 12 июля 1818 года, в котором Г. Квитка поднимает проблему обеспечения Института благородных девиц продуктами, дровами и свечами. Писатель почти все свое состояние потратил на институт. П. Гулак-Артемовский писал: «Страстный энтузиазм, неутомимая деятельность бескорыстие Квитки в осуществлении этого полезного дела (имеется в виду создание Института благородных девиц в Харькове) побороли все препятствия».

С 1812-го по 1818 год институт функционировал как частное заведение. Его деятельность стала возможной только благодаря бесплатному преподаванию в нем учителей из других учебных заведений города Харькова. Но дальнейшее существование института на таких условиях становилось все более затруднительным. Возникла мысль обратиться за помощью к дворянству всех малороссийских губерний, чтобы на базе Харьковского института создать Малороссийский девичий институт. Эта идея так и не осуществилась, а проблему материального обеспечения заведения решили другим путем. В 1818 году благодаря заботам Г. Квитки Харьковский институт был принят под покровительство императрицы Марии Федоровны. Это существенно улучшило его положение, ведь из ведомства учреждений императрицы Марии Федоровны стали ежегодно поступать три тысячи рублей. Обнаружили интерес к заведению и частные лица. Существенный вклад в развитие института внес и ректор Харьковского университета П. Гулак-Артемовский.

Содержание образования было определено в уставе института. В нем преподавались: закон Божий (православного, римско-католического и лютеранского вероисповедания), русский язык и словесность, история (русская и всемирная), география (отечественная и общая), арифметика и основы геометрии, физика (общие основы), естественнонаучная история, французский, немецкий, польский языки, рисование и каллиграфия. Главной целью женского образования считалось повышение нравственности и приобретение знаний не столько научных, сколько общих, «энциклопедических», полезных в быту. Именно поэтому большое внимание уделялось преподаванию иностранных языков, девушки обучались музыке, танцам, светским манерам, рукоделию. Музыка, танцы и иностранные языки были необязательными и преподавались за отдельную плату. Институт предназначался для девушек из бедных семей, которым вряд ли придется бывать в высшем обществе, поэтому характер обучения и воспитания должен быть чисто практическим; это и обусловило необязательность изучения иностранных языков, в отличие от программы Смольного института.

Довольно своеобразными были и правила поступления в институт. Да, для поступления, помимо заявления, нужно было предоставить также и справки о происхождении (принимались только дворянки) и о состоянии здоровья. Девушки с физическими недостатками в институт не принимались. Приказ о зачислении в институт подписывала лично императрица.

В 1818 году, когда институт перешел под опеку императрицы Марии Федоровны, был принят новый устав, в соответствии с которым срок обучения составлял шесть лет. Увеличилось количество учебных предметов, в частности благодаря включению в их число иностранных языков – французского и немецкого. Все предметы были разделены на три класса, каждый по два года. Воспитанницы делились на штатных (их было 20), находящихся на полном содержании института; пансионерок, которые платили в пользу института установленную сумму – 655 рублей ассигнациями; полупансионерок, которые получали от института только учебу (без пансиона).

Образ жизни девушек в институте был довольно стандартным – занятия чередовались с приемом пищи, отдыхом и молитвами. Согласно уставу, среди воспитанниц избиралась дежурная, которая следила за порядком не только в классе, но и на кухне, о чем отчитывалась начальнице. Устав запрещал родным забирать девушек домой до окончания срока обучения. Свидание разрешались в выходные и праздники и только в присутствии воспитательницы. Такой порядок сохранялся во всех институтах до второй половины XIX века, до того времени, когда начали создаваться всесословные открытые учебные заведения для женщин. Кроме девушек, которые обучались на полном пансионе, в институт имели право приходить и полупансионерки и девушки-вольнослушательницы. Несмотря на то, что институты благородных девиц были закрытыми заведениями, допуск учениц-вольнослушательниц был новшеством, которое ввел именно Харьковский институт.

Институт давал девушкам не только необходимое образование и воспитание, но и занимался их судьбой. Например, один из пунктов устава предусматривал рассмотрение просьб от желающих жениться на той или иной воспитаннице, если у нее нет родных. В этом случае девушка получала материальную помощь. Такие дела рассматривал комитет института, который также помогал выпускницам в вопросе трудоустройства. Практически с первых лет существования учебного заведения начала распространяться практика оставлять способных выпускниц в институте как помощниц воспитательниц и учительниц. В 1816 году возник даже конфликт, когда 15-летнюю выпускницу оставили служить помощницей надзирательницы с назначенным жалованьем в размере 150 рублей. Мария Ружицкая была из числа первых выпускниц института, которая осталась в нем работать. Конечно, юной девушке довольно непросто было трудиться на такой должности, рядом со своими почти сверстницами в качестве подопечных. Но с этим фактом пришлось смириться из-за нехватки в Харьковской губернии образованных женщин.

В институте была хорошо налажена система контроля за учебной деятельностью воспитанниц. Экзамены проводились не только в конце каждого года, но и ежемесячно. Итоговые экзамены были в конце июня, они проводились публично. В августе на собрании коллектива института отмечались и награждались лучшие ученицы.

Одним из самых болезненных вопросов в работе Института благородных девиц, как и всех учебных заведений того времени, было обеспечение их квалифицированными педагогическими кадрами. В этом плане Харьковский институт благородных девиц был в гораздо более выгодном положении. По уставу от 1818 года все служащие Харьковского института носили мундир и получали предусмотренные для государственных служащих законом права и материальное обеспечение. Для преподавания наук и искусств совет института совместно с инспектором классов привлекали наставников, «которых только было можно в Харькове отыскать». Благодаря существованию в Харькове университета, коллегиума и гимназии преподавателями институт был обеспечен всегда; многие из преподавателей изъявили желание преподавать «по скудности средств» без какой-либо оплаты, за что совет института был им безмерно благодарен.

Основную часть учителей составляли профессора Харьковского университета, которые преподавали без жалованья, учителя мужских гимназий, а также студенты университета. Занятия в Харьковском институте вели профессора П. Гулак-Артемовский (первый преподаватель французского языка), С. Дочевский-Александрович, Т. Степаков, В. Цих, М. Клобуцкий, В. Лапшин и др.

Как и все прочие женские учебные заведения того времени, Харьковский институт испытывал материальные трудности. Особенно остро ощущалась нехватка денег в 1812–1813 гг., то есть в самом начале основания института. Так, сумма содержания всего учебного заведения в этот период составляла всего 14 104 руб. Начальница работала бесплатно, на оплату труда ее помощниц, приобретение книг,