Оба подчиненных Немировского уважительно, но почти по-домашнему называли его и по имени: наш Дмитрий Алексеевич: «Полковник Дмитрий Алексеевич доверил мне ваше обучение»; «Наш господин Дмитрий Алексеевич завсегда добр, не пожалеете, что станете его ординарцем».

И тут Саша забеспокоилась о Григории, ведь ему было приказано сразу отбыть в имение. Никита, отосланный ею на постоялый двор, придя, сообщил, что Григорий ранним утром ждал ее у ворот. Схватив головной убор, Саша решила встретиться с ним.

Григорий ожидал ее, был готов отправиться в дорогу. Лошади были готовы, дрожки начищены, а сам Григорий миловался с хозяйкой на высоком крыльце постоялого дома. Увидев Сашу, обеспокоенно встретился с ней и, выведя за ворота, задал вопрос:

— Госпожа Анна, все решилось? — Облегченно вздохнул, когда она кивнула головой. — У меня для вас есть письмецо.

Саша вскрыла конверт, в письме все тем же почерком, что и в прошлых двух, было написано: «Сегодня в полночь у конюшен». Так что ничего нового в тексте письма Саша не увидела. Григорий был рад отложить поездку до завтра, к тому же он знал о предстоящем ночном разговоре — она была уверена в этом.

— Григорий, как ты получаешь эти записки? Видел, кто это был?

— Госпожа Анна, не знамо как, но завсегда находил их в моем кармане.

В своей комнате она примерила военную форму. Мундир был великоват, зато увеличивал ее хрупкую фигуру, а сапожки привели в восторг — их размер был не намного больше ее собственного. Покрасовавшись с фуражкой в этом прикиде перед зеркалом, Саша стала думать о походке и других атрибутах военного поведения. Решила быть в меру спортивной, так как вспоминала о своих успехах не только в езде на лошади, но и в спортивных играх, а также ее хвалили за выносливость на физзанятиях в институте.

В дверь постучал денщик и сообщил, что полковник ждет ее на террасе, где командование всегда проводило проверку готовности полка. Выходя из здания, Саша отметила, что отсутствует привычная оживленность, не слышны возгласы команд и шум кавалерийской выездки, которые она слышала ранее. На террасе, опоясывающей здание, было пусто, и только виднелась фигура Немировского.

Когда Саша быстро зашагала в его сторону, он заметил ее и направился к небольшой лестнице, с которой внимательно наблюдал, как она поднимается к нему. Критически оглядев ее фигуру, кивнул одобрительно и улыбнулся.

— Хорошо, что никто не видит поведения моего нового ординарца. А если увидит, то подумает, почему он не здоровается со своим командиром. Вы хотя бы знаете, как прикладывать руку к козырьку?

Сашу ободрила улыбка Немировского, и потому она весело заверила, что всему научится, поскольку его адъютант взялся ее обучить.

Улыбка исчезла с лица полковника. Он заговорил очень серьезно, почти сурово:

— После того, как я принял полубезумное решение относительно вас, как будто само провидение отозвалось на это решение. Согласно приказу, я должен оставить свой полк. Его сопроводят уже без меня в другое местопребывание. Я же должен явиться в распоряжение военного министра и получить новое назначение.

Саша во все глаза смотрела в лицо Немировского и не знала, как реагировать на эту новость.

— Мне дан пятидневный отпуск, — продолжал полковник, — во время которого я должен решить свои личные дела перед отбытием в Петербург. Решайте, как я должен за этот срок поступить с вами: помочь явиться пред очи своего отца или вернуться в имение к своей приемной матери.

«Вот это да! — подумала Саша. — Только что я радовалась удачному повороту событий, как оказалась, что надо снова проявлять свою изворотливость». Но потом решила отдаться воле судьбы и понадеяться на ночную встречу с представителем организации: «Пусть они решают, что ей делать, ведь она сделала все, что от нее зависело».

И так как полковник ждал ее ответной реакции, она медленно заговорила:

— Что ж, Дмитрий Алексеевич, стало быть, не судьба быть мне подле вас. Сейчас отменю отправку Григория и двинусь далее — к брату Владимиру.

Немировский рассердился:

— Анна, что за страсть к авантюризму!?

Саша, в свою очередь, дерзко отвечала:

— Ни к отцу, ни к княгине мне дороги нет. Я вам об этом уже решительно заявляла. А вы тем не менее настаиваете на этом. Я разочарована.

Немировский вздохнул:

— Анна, я не снимаю с себя ответственности за ваше будущее, коли пришлось пойти вам навстречу. Какое бы мое предложение вы ни выбрали, вы предстанете или перед отцом вашим, или перед княгиней Натальей Петровной, как будто помолвлены со мной.

Саша изумилась, но ей удалось спокойно заметить:

— Вы сказали «как будто»… Но вы не тот человек, кто будет лгать в столь серьезном вопросе. Это мне в сложной ситуации приходится прибегать ко лжи. Но вам не стоит этого делать.

— Господи, Анна, ваша проблема меня доконает вконец! Я решил не спонтанно о помолвке, это вы мне подсказали… Мы будем помолвлены без всякого «как будто». Но помолвка будет фиктивной. Не можем же мы всерьез предпринимать ее!? В глазах других вы будете связаны со мной нашим обоюдным согласием. Ну, и как вы решите?

Саша задумалась. Ее ждала ночная встреча, поэтому она спросила полковника:

— У меня есть время, чтобы дать ответ завтра?

— Да, не позднее завтрашнего утра, — ответил Немировский.

На этом расстались. Его неожиданное решение поставило Сашу в тупик. О нем она размышляла весь вечер. Ужинала она с Дубровиным, у полковника, наверно, было много дел. Невзначай спросила адъютанта, какое назначение должен получить Немировский.

— Знаю одно, — отвечал тот, — ему всякий раз доверяют серьезные назначения как опытному боевому офицеру. С юных лет на службе, от рядового путь прошел знатный, награды имеет. Я был с ним в нескольких сражениях, очень смелый командир, и солдаты его любят. Так что на этот раз Барклай снова поручит ему ответственное дело.

Наконец время приблизилось к полуночи, и Саша переоделась в свой мужской камзол и набросила накидку. Когда приблизилась к конюшням, она старалась держаться в тени стен. Зато появившийся незнакомец не боялся отбрасывать свою тень под лунным светом. Саша недоумевала, когда он к ней приближался в плаще с капюшоном. «Как будто намеренно дает знать о своем приближении не только мне», — подумала она.

Так и получилось — его заметил один часовой, потом другой. Защелкали затворы ружей. Фигура метнулась к Саше, и в ее руке оказался конверт. Еще мгновение — и часовые окружили ее, тогда как незнакомца след простыл.

Окруженная вооруженными солдатами, Саша от страха не знала, что делать с конвертом — прятать его при них было бы глупо. А когда подняла голову, перед ней стоял Немировский.

Немировский при свете фонаря в руках часового вглядывался в лицо Саши, потом отпустил солдат, забрал из ее рук конверт и нарочито-галантным движением руки почти приказал идти рядом.