этого парусная тяга была не так сильно распространена, а в Нефиговых дюнах, где дюны таки нефиговые, и вовсе редко встречается, по прямой тут двигаться невозможно, а постоянно выписывать кренделя — дюже утомительно.

Впрочем, когда солнце всё-таки начало клониться к горизонту, Огузин таки мог наблюдать глазами обширное пространство песка, где не было сильных перепадов высоты, а на выметенных ветром участках твёрдой почвы даже торчало что-то зелёное! Кактусы, как ни банально — огромные, в пару ростов вульпера и весьма толстые. Кактусы тоже не трогали до последней возможности, потому что растение конечно содержит влагу, но если его разломать, то следующий колючий шар вырастет через… Оламус не мог точно сказать, но явно долго. Кататься по ровняку было не так удобно, как могло показаться — землю, ну или что тут вместо неё, покрывала сеть глубоких трещин, ширины достаточной, чтобы туда запихнуть лапу, так что колёса долбили по этим канавкам, а альпаки сдуру могли и ноги поломать. На дне трещин ныкались всякие твари, большей частью неполезные для здоровья, как ядовитые змеи и скорпионы, уже обычного размера. Однако это гиблое на первый взгляд место тоже могло дать пользу, иногда вульперы устраивали плантации прямо в трещинах, потому как они защищали растения от пекла, а стенки ночью давали росу и хоть какое увлажение. Сейчас же двое на телеге объехали равнину по краю, там где её уже подсыпало песком, но недостаточно для роста волн. Огузин таки слегка… да нет, вовсю одурел от тряски на узкой доске на телеге, так что вечера дожидался с исключительным нетерпением.

Как раз к закату их чётко нагнали Фойт с Хессой, прискакав на своих гиенах… эти одурели не меньше, решил рыжий, трястись в седле на спине гиены, которая постоянно норовит что-нибудь отчебучить, такое себе. Зато позволяет быстро перемещаться, так что неудобства оправданы. Да и по ходу шерсти, даже на таком "коне" боец становился куда опаснее, на как налетит всей тушей, да ещё и копьём тыкнет. Плюс, "конь" не только ржёт, но ещё и вцепится зубами, если что — в общем, слегка впечатляет. Но что нравилось Огузину, так это то, что даже эти тяжело вооружённые по здешним меркам воины не пыжились от чувства собственного веса, а хихикали и подначивали друг друга. Сам рыжий пока не особо снисходил до шуточек, потому как разминал затёкшие лапы и тряс башкой.

Когда сумерки стали свершившимся фактом, и Фойт счёл, что место верное, он просто взял заранее заготовленную стрелу с паклей на ней, подпалил, и пустил вверх. Зажигалка, оторвавшись от стрелы, медленно падала, давая достаточно яркий огонёк, видный на фоне чёрного неба издали. Ясен кусь, вульперы не глазели туда, а смотрели во все стороны — в частности затем им в основном и нужен был Огузин, как ещё одни глаза. Однако ответного огонька они ждали зря, потому как Щусь просто причапал из темноты и сварливо осведомился, кто тут огнём балуется. Оказалось, мастерство не пропьёшь, и Фойт вышел буквально точно на нужную точку, так что натурально, зря привлёк внимание огнём. Соразмерно этому, вульперы зашевелились. Шевелиться после изматывающего дневного марша было тяжело, но как было резонно замечено, отбиваться от кусь знает кого — ещё тяжелее, так что, приступили без задержек — вытащили из песка щиты и броньку, наскоро навалили на телегу, и хотя бы на какое-то расстояние ушли в сторону от того места, где пальнули огня. Лишь после этого встали основательно, кормить себя и животин.

Хавали в дальних походах всякую сушку, что рыба, что мясо, что какие-то растительные штуки — всё было высушено для уменьшения веса и консервации, но как показалось Огузину, на вкус жаловаться не стоит, тем более после марша. На ночных стоянках, ввиду обычного для пустыни мороза, палили костерок и грели в большом кувшине медводу, как это погоняли — то ли медовую, то ли медвежью воду, которая по сути была зелёным чаем. Из этого термоса потом догонялись горячим напитком, чтоб не окоченеть. Ещё более важным было оборудовать стоянку так, чтобы вообще проснуться — вульперы использовали самые натуральные растяжки с бубенцами, и тонкие нитки позволяли игнорировать ветер, но как только нитку задевал массивный объект — раздавался звяк, легко уловимый чутким ухом того, кто сидел на измене… всмысле, на страже. Кусь его знает, не припрётся ли скорпион или змея, а то и ещё какой подарок. Как рассказали Огузину товарищи, встретить ещё можно многоножек, плоских тварей, которых на песке считай не видно даже в упор. Ближе к оазисам водятся ящерицы и птицы-падальщики, и драконы…

— Да хорош завирать, выкусень! — хлопнула по уху напарника Хесса, — Гузь, не слушай этого сказочника, а то будешь потом ересь разносить.

— Ладно, тут я приукрасил, — хмыкнул Фойт, — Хотя костаки в Долине Луж чьи валяются?… Ну да, неизвестно.

Огузин кивнул, хотя умолчал насчёт того, что чётко сумел понять, когда вульпера понесло в фантастику. Всё-таки у него была не напрочь отбитая память, а лишь заблокированная, это давало преимущества. Пожалуй, из этого даже можно попробовать выбить прибыль. Хотя, сидючи у огонька под звёздным небом, его скорее посещали философичные мысли… ну и вспоминалась Рифа. Компания же слегка подрыхла, а затем ещё в темноте, прилично до рассвета, лут основательно укрепили на телеге и тронулись в путь. Теперь катиться стало куда как удобнее, хотя и медленнее, вплоть до того, что половину пути, вверх на очередную дюну, вульперы проходили пешком, помогая альпакам волочь груз. Щиты были изрядно тяжёлые, но Огузин понимал, что это также значит — крепкие, и соответственно ценные. Как щиты они вряд ли пригодятся в крепости, а вот сварганить из них что-нибудь хозяйственно полезное, это уж наверняка. Кроме того, его грела мысль о том, что он сумел приложить лапу к получению этого лута — не то чтобы совсем осмысленно, но ведь было.

Даже небольшой поход на пару суток как этот показал Огузину много всякого, но в частности то, что идея с парусным движителем не такая классная, как может показаться. Ветер переменчивый, и иногда сильного не будет много дней, но главное — дюны, на которые парусник даже не заберётся. Рыжий припомнил то, что откуда-то знал… или думал, что знает — на лодках ходить под парусом другое дело потому, что ветер на побережье дует регулярно, из-за разницы чего-то там над водой и над сушей, а здесь этого эффекта нет. Плюс ещё то, что материя здесь стоила очень дорого, сделать вменяемых