Путешественники проплыли над трещиной, змеившейся с северана юг, точно мертвое русло реки… но она не была мертва. В самой ее глубине, каксердце, билась тонкая алая нить. От этой трещины ответвлялись другие, поменьше,и Сюзанна, своевременно принявшая свою дозу Толкиена, подумала: "Вот чтоувидели Фродо и Сэм, добравшись до сердца Мордора. Вот они, РоковыеРасселины".

Прямо под ними, извергая в небо пылающие камни и волокнистыесгустки лавы, взметнулся огненный фонтан. Мгновение путникам казалось, чтоязыки пламени поглотят их. Джейк взвизгнул и залез в кресло с ногами, прижимаяЧика к груди.

– НЕ БОЙСЯ, МАЛЕНЬКИЙ ПЕРВОПРОХОДЕЦ, – лениво успокоил егоДжон Уэйн, – НЕ ЗАБЫВАЙ ОБ УВЕЛИЧЕНИИ.

Пламя погасло. Камни – среди них было множество громадных, сцелую фабрику величиной, – беззвучным шквалом обрушились на землю.

Сюзанна с удивлением обнаружила, что печальные и страшныекартины, развертывающиеся внизу, заворожили ее, сковали гибельными чарами,которые она не имела сил разрушить… и почувствовала: ее темная половина, тачасть ее кеф,что звалась Деттой Уокер, не просто наблюдает – она упиваетсязрелищем, проникается им, узнаетв нем нечто давно знакомое. В определенномсмысле, Детта всегда искала именно такое место, вещественный двойник еебольного рассудка и безутешной насмешницы-души. Пустынные взгорья севернее ивосточнее Западного моря, поваленный и поломанный лес вокруг Портала Медведя,безлюдные степи северо-западнее Сенда – все бледнело в сравнении с этойфантастической, бесконечной панорамой запустения. Они вышли к Свалке и вступилив бесплодные земли. Теперь их окружала отравленная тьма мест, которыхсторонились.

Но эти земли, хоть и загубленные, были не безнадежно мертвы.Время от времени путешественники мельком замечали внизу какие-то тени – уродцы,ничуть не похожие ни на людей, ни на зверей, они весело резвились в тлеющей пустынеили во множестве собирались вокруг скоплений гигантских труб и над огненнымирасселинами, рассекавшими пейзаж. К счастью, невозможно было отчетливоразглядеть этих белесых прыгучих тварей.

Среди более мелких важно прохаживались создания покрупнее –розоватые, отчасти похожие на аистов, отчасти – на ожившие треноги. Выступалиони медленно, задумчиво, точно проповедники, погруженные в размышления онеизбежности вечных мук, и то и дело приостанавливались, по-видимому, чтобы,резко наклонясь вперед, выдернуть что-то из земли – так, как цапля хватаетпроплывающую мимо рыбешку. В этих тварях было что-то несказанно отвратительное– Роланд ощутил это так же остро, как другие, – но определить, что именновызывало такое чувство, не удавалось. Однако отрицать его реальность былонельзя; на "аистов" во всей их законченной мерзости почти невозможнобыло смотреть.

– Никакая это была не ядерная война, – сказал Эдди. – Это…это… – Его слабый, полный ужаса голос звучал совсем по-детски.

– АГА, – подтвердил Блейн. – БЫЛО КУДА ХУЖЕ. И КОНЦА ЭТОМУНЕ ВИДНО. НО МЫ ДОСТИГЛИ ТОЧКИ, ГДЕ Я ОБЫЧНО ПОВЫШАЮ РАСХОД ЭНЕРГИИ. ВЫ УЖЕВДОВОЛЬ НАСМОТРЕЛИСЬ?

– Да, – откликнулась Сюзанна. – О Боже мой, да.

– ТОГДА, МОЖЕТ БЫТЬ, Я ВЫКЛЮЧУ ПРИБОРЫ НАБЛЮДЕНИЯ? – Вголосе Блейна вновь звучала прежняя жестокая, глумливая нотка. На окутанномпеленой дождя горизонте встала зубчатая цепь гор, словно возникших из кошмара,– голые бесплодные вершины клыками вгрызались в серое небо.

– Поступай как знаешь, только перестань забавляться, –сказал Роланд.

– ТЫ ЧРЕЗВЫЧАЙНО ГРУБ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ УМОЛИЛ МЕНЯПОДВЕЗТИ ЕГО, – хмуро заметил Блейн.

– Мы честно заслужили поездку, – возразила Сюзанна. – Мы жеотгадали твою загадку, правда?

– И потом, тебя для того и строили, – подхватил Эдди. –Возить людей.

Блейн не ответил словами, но из встроенных в потолокдинамиков вырвалось усиленное аппаратурой яростное кошачье шипение, и Эддипожалел, что распустил свой длинный язык. Пустота вокруг них начала заполнятьсявогнутыми цветными плоскостями. Курящуюся испарениями дикую пустыню внизу скрылот глаз вновь появившийся темно-синий ковер. Опять загорелся рассеянный свет, иони снова очутились в салон-вагоне для знати.

Стены завибрировали от мерного гула. Шум двигателейнарастал. Джейк почувствовал, как невидимая рука мягко заталкивает его вкресло. Чик огляделся, тревожно заскулил и принялся лизать Джейку лицо. Зеленаяточка на экране в передней части вагона – теперь она находилась чуть южнее ивосточнее фиолетового кружочка с напечатанным рядом словом ЛАД – замигалабыстрее.

– А мы почувствуем, как он пройдет звуковой барьер? – сбеспокойством спросила Сюзанна.

Эдди мотнул головой.

– Не-а. Расслабься.

– А я что-то знаю, – вдруг сказал Джейк. Все посмотрели нанего, но мальчик обращался не к ним. Он смотрел на схему маршрута. Конечно,лица у Блейна не было – как Оз, Великий и Ужасный, он был лишь бестелеснымголосом, – однако точкой, на которой можно сосредоточить внимание, Джейкуслужила схема. – Я что-то знаю, Блейн, – про тебя.

– ЭТО КАКОЙ-НИБУДЬ ФАКТ, МАЛЕНЬКИЙ ПЕРВОПРОХОДЕЦ?

Эдди нагнулся и прошептал в самое ухо Джейку:"Поаккуратней – нам кажется, он не знает про второй голос". Джейкедва заметно кивнул и отодвинулся от него, продолжая смотреть на схемумаршрута.

– Я знаю, почему ты выпустил газ и всех убил. А еще я знаю,почему ты впустил нас к себе – не только потому, что мы разгадали твою загадку.

Блейн расхохотался (этот смех безумца, как они постепенноначинали понимать, был куда неприятнее и скверного подражания Джону Уэйну, имелодраматических, но каких-то детских угроз), но ничего не сказал. Турбины подними раскрутились и теперь ровно гудели. Несмотря на то, что Блейн лишил своихпассажиров возможности видеть окружающий пейзаж, у них возникло оченьотчетливое ощущение скорости.

– Ты задумал покончить с собой, верно? – Джейк медленнопоглаживал Чика, которого держал на руках. – А заодно и с нами.

– Нет! – простонал голосок Блейна-маленького. – Если выбудете подстрекать его, он в конце концов и впрямь покончит и с собой и с вами!Разве вы не видите…

Тут тоненький шелестящий шепот пресекся. Его то ли оборвал,то ли заглушил хохот Блейна, визгливый и отрывистый, – так смеется в горячкебезнадежный больной. Свет замигал, точно эти порывы безудержного механическоговеселья отнимали слишком много энергии. Тени пассажиров заметались по вогнутымстенам салон-вагона, точно беспокойные духи.

– ДО СВИДАНЬЯ, КРОКОДИЛ, – послышался сквозь дикий хохотголос Блейна. Как всегда, невозмутимый, он, казалось, шел с совершенноотдельной дорожки, еще сильнее подчеркивая расколотость Блейнова сознания. – АВЫЙДЕТ СЛУЧАЙ – НЕ ЗАБУДЬ, ЧЕРКНИ ПИСЬМИШКО КАК-НИБУДЬ.