войны отпуск, но вопреки человеческой природе продолжал твердо верить, что главная его привязанность – это мы. Вернувшись в Италию и узнав из оставленного Бобом письма, что он не уехал в отпуск, а вернулся домой насовсем, я долго ходил в недоумении и тоске.

Майор Барбара Стимсон, хирург Королевской медицинской службы, в Риме, 1945

При Канери патрулями командовали капитан Джон Кэмпбелл, уже перешедший в старую гвардию, лейтенант Стив Уоллбридж, новобранец, который отлично себя зарекомендовал, и лейтенант Маккаллум, совсем юный офицер, пришедший к нам из 27‐го уланского полка. Он настолько мне нравился, что я уже подумал, будто наконец-то нашел молодого солдата, из которого смогу выковать идеального воина по своему вкусу. Я держал его возле себя, но через несколько дней после его перехода к нам меня как раз ранило. И теперь Маккаллум сменил Боба Юнни на посту командира патруля «B». Риквуд, исключительно стойко скрывая боли, преследовавшие его после ранения, работал заместителем командира PPA. Он напрягал все силы и превозмогал любые трудности, хотя, по всем регламентам, ему следовало бы долечиваться в каком-нибудь санатории. Другие офицеры, которые у нас служили, были полезны во многих отношениях, но не участвовали в боях. К сожалению, канадская армия отозвала Джорджа Ли, и его опыт оказался для нас потерян.

Канери, лишившийся стольких людей, теперь имел все основания последовать своей естественной склонности и самому отправиться в бой. Он реорганизовал свой штаб в полноценный боевой патруль и 21 апреля, когда 8-я и 5-я армии пошли в наступление после зимнего затишья, бросил в гущу сражений весь боевой состав PPA. Семь дней они сражались у озера Комаккьо вместе с 27‐м уланским полком и 28-й гарибальдийской бригадой. 23 апреля Маккаллум, входя со своим патрулем в деревню, попал в засаду и вместе со своим стрелком Макдауэллом погиб от выстрела фаустпатрона, полностью уничтожившего их джип. Их патруль привел на базу сержант Гэллоуэй, захватив двадцать два человека пленных.

26‐го Канери погрузил джипы на шесть десантных кораблей и в сопровождении минного тральщика двинулся к устью По. Вообще-то суда этой модели предназначались для внутренних водоемов, но в результате многочисленных опытов и упражнений зимой их признали пригодными и для морских операций. С этого дня PPA действовала в своей частной акватории: на каналах, в речных дельтах и лагунах от устья По до Венеции. Десантные корабли под командованием лейтенанта Томаса из Королевской службы тылового обеспечения вошли в состав нашего формирования. На них переправляли джипы, доставляли грузы, эвакуировали раненых и пленных.

Солдаты и офицеры PPA в конце войны (зима-весна 1945 года): Джон Кэмпбелл, Фрэнк «Сэмми» Тейлор, Джон Риквуд, Генри Уоллбридж

В тот же день PPA пересекла основное русло По и с помощью местных партизан закрепилась за рекой. 27‐го были форсированы реки Адидже и Брента и PPA вышла в окрестности Кьоджи, рыбацкого селения у южной оконечности Венецианской лагуны, где у немцев стоял гарнизон в семьсот человек при двух батареях 88‐миллиметровых орудий, батарее береговой артиллерии, ста двадцати тяжелых пулеметах и запасе продовольствия и боеприпасов на три месяца. Командир гарнизона считал, что их отлично защитят три реки и сеть каналов, на которых были взорваны все мосты. Жан Канери отправил к нему Уоллбриджа парламентером с предложением сдаться в течение двадцати четырех часов, в противном случае наши бомбардировщики не оставят от них камня на камне. Когда немцы прислали своего парламентера с ответом, Канери успешно скрыл от его глаз тот факт, что в его распоряжении всего девять человек на трех джипах, и в течение пяти часов переговоров блефовал так успешно, что посланник вернулся к своему начальству с предложением сдаться противнику, отказавшемуся идти на какие бы то ни было компромиссы.

Тем временем другие наши патрули рассредоточились по северо-западу. 29‐го Джон Кэмпбелл атаковал батарею 88‐миллиметровых орудий прямо во время обстрела наших частей под Падуей и захватил орудия в целости, вместе с тремя сотнями пленных, которых передал партизанам. Затем, войдя в Падую, он встретил там еще партизан, вошедших в силу и разоружавших немцев. Тем же утром по пути на Венецию сержант Гэллоуэй с патрулем «B» вступил в бой с противником и захватил десятерых пленных. Перед закатом они вошли в городок, где немцы обстреляли их из окон, забаррикадировавшись в домах вокруг площади. В ожесточенной схватке погиб Роджерс, сержант Гэллоуэй был ранен во второй раз, также тяжелое ранение получил стрелок Браун. Командование принял капрал Соунли, который дрался на площади еще сорок пять минут, уничтожил семерых немцев, взял в плен пятнадцать и, расстреляв весь боезапас, отступил с ранеными и телами убитых.

30‐го патрули «R» и «B» переправились на десантных кораблях через Венецианский залив и высадились далеко за городом – как раз в нужный момент, чтобы не дать немцам задержаться в Езоло.

К моему прибытию в Кьоджу незадачливый немецкий майор, который раньше заявлял, что меньше чем батальону противника не сдастся, понял, что его провела горстка англичан. Но было поздно: его людей разоружили, а офицеров взяли под стражу, так что ему осталось искать утешения в бутылке бренди. Перед капитуляцией Стив Уоллбридж провел в городе двадцать четыре часа, находясь в немецком штабе. Он умело сыграл на разладе между штабными офицерами, среди которых нашлись такие, кто, вопреки позиции командира, собирался драться до последнего патрона. Уоллбридж сумел внушить немцам мысль, что на том берегу Бренты стоят несколько британских батальонов. Полагаю, что важным компонентом его успеха в переговорах стал тот факт, что вечером накануне, когда его угощали в офицерском собрании, он перепоил немецкий штаб так, что все офицеры свалились под стол. Правда, об этом я знаю только со слов противника.

В последние несколько дней PPA взяла в плен тысячу триста тридцать пять немцев, захватила шестнадцать полевых орудий и множество единиц другого оружия. Я чувствовал, что война в Италии вот-вот закончится и что пришел момент исполнить план, которым я поделился с Кэмероном полтора года назад по дороге из Таранто в Бари. Конечно, это было бессмысленное лихачество, но столь эффектный поступок сам по себе наделен немалым смыслом. Мы погрузили пять джипов на три десантных корабля, и юный Томас, отчаянно лавируя между немецкими минами, повел нас через лагуну в Венецию, вошел в канал Сан-Марко, где джипы выгрузились на набережную.