Миссис Мортон с тревогой смотрит на него широко раскрытымиглазами.

— Вы собираетесь поехать за ним, миссис Мортон?

— Нет, потом он посидит в баре с каким-то парнем сESPN.[105] Генри сказал, что этот парень и привезет его домой. — Она понижаетголос, переходит на заговорщический шепот. — Генри ничего об этом не говорил,но я думаю, что Джорджа Рэтбана ждет блестящее будущее. Он может очень далекопойти.

Программа Генри станет общенациональной? Джека это неудивляет, но у него нет времени радоваться за Генри. Он протягивает миссисМортон кассету только потому, чтобы не ругать себя за потерянное время.

— Оставьте ее на вид…

Он замолкает. В глазах миссис мелькают веселые искорки.

Джек чуть не сказал: «Оставьте ее на видном месте». Еще однаошибка. Что-то не так с нашим детективом.

— Я положу ее на звуковой пульт в студии, — обещает миссисМортон. — Там он ее найдет. Джек, возможно, это не мое дело, но ты плоховыглядишь. Очень бледный и, готова поклясться, за последнюю неделю похудел надесять фунтов. И еще… — Он смущается. — Туфли у тебя надеты не на ту ногу.

Так и есть. Он тут же переобувается, снимает туфли, надеваетих правильно.

— Последние сорок восемь часов выдались трудными, но ядержусь, миссис Эм.

— Из-за этого Рыбака?

Он кивает:

— И я должен ехать. Времени в обрез. — Он поворачивается кпикапу, передумывает, вновь смотрит на миссис Мортон. — Оставьте ему сообщение,на магнитофоне в кухне, ладно? Попросите его позвонить мне на сотовый. Кактолько он вернется. — Одна мысль цепляется за другую. Он показывает на кассетув ее руке. — Ее не прослушивайте, хорошо?

Миссис Мортон в шоке:

— Я бы никогда такого не сделала! Прослушать чужую кассету —все равно что вскрыть чужое письмо!

Джек кивает, дарит миссис Мортон быструю улыбку:

— Хорошо.

— Это… на кассете он? Рыбак?

— Да, — кивает Джек. — Он.

«И те, кто хуже него, — думает он, но не говорит. — Гораздохуже».

Он спешит к пикапу. Быстрым шагом — не бежит.

***

Двадцать минут спустя Джек паркует «додж» перед двухэтажнымдомом цвета детской неожиданности. Номер 1 по Нейлхауз-роуд. Сама Нейлхауз-роуди соседние грязные улочки замерли под жарким послеполуденным солнцем. Дворняжка(та самая, которую прошлым вечером мы видели у отеля «Нельсон»), хромая,перебегает перекресток Амос-стрит и дороги Оо, но более ничего движущегося ненаблюдается. Джек вдруг видит, как Морж и Плотник шествуют по восточному берегуМиссисипи, а за ними следуют загипнотизированные жители Нейлхауз-роуд. Шествуютони к костру. И котелку над ним.

Он трижды вдыхает полной грудью, стараясь взять себя в руки.На подъезде к городу, неподалеку от дороги к «Закусим у Эда», неприятноегудение в голове достигло максимума, превратившись в жуткий вой. На какие-томгновения Д??ек даже перепугался, что непроизвольно вывернет руль и съедет сасфальта, поэтому снизил скорость до сорока миль в час. Но потом гудение началоутихать, уходить к затылку. Джек не видел щита с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОДВОСПРЕЩЕН», у проселка, ведущего к «Черному дому», но понял: проехал мимо.Вопрос лишь в том, сможет ли он пройти по этому проселку или голова у негоразорвется при первом шаге.

— Не думай об этом, — говорит он себе. — Сейчас не время.

Он вылезает из кабины и идет по потрескавшемуся бетонномутротуару. Видит нарисованные мелом, уже поблекшие классики, и огибает их,понимая, что перед ним одно из немногих свидетельств пребывания Эми Сен-Пьер наэтой земле. Рассохшиеся ступени крыльца скрипят под ногами. Джеку ужасно хочетсяпить.

«Наверное, убил бы за стакан воды или кружку холодного…»

Дверь распахивается, ударяясь о стену с грохотомпистолетного выстрела, на крыльцо выскакивает Нюхач:

— Святой Боже, я думал, ты никогда не появишься!

Глядя в глаза Нюхача, полные тревоги и боли, Джек понимает,что никогда не сможет сказать этому человеку, что смог бы найти «Черный дом» ибез помощи Мышонка. Потому что, спасибо пребыванию в Долинах, его голова —настроенный на «Черный дом» радар. Нет, не скажет, даже если до конца жизни ониостанутся самыми близкими друзьями, у которых нет друг от друга тайн. Нюхачстрадает, как Иов, и ему нет нужды знать, что агония его друга напрасна.

— Он все еще жив, Нюхач?

— На дюйм от смерти. Может, на дюйм с четвертью. С нимтолько я, Док и Медведица. Сонни и Кайзер Билл перепугались, убежали, как парапобитых псов. Быстрее заходи. — И прежде чем Джек успевает шевельнуться,хватает его за плечо и вталкивает в маленький двухэтажный дом на Нейлхауз-роуд.

— Еще по одной! — говорит парень с ESPN.

Звучит скорее как приказ, а не предложение, и хотя Генри невидит этого человека, он знает, что его собеседник никогда не занималсяспортом, ни на профессиональном, ни на любительском уровне. От него идет масляныйдух человека, который слишком тяжел даже для того, чтобы подпрыгнуть. И работана спортивном канале, возможно, компенсация, позволяющая заглушить воспоминаниядетства: покупку одежды в секции для полных в «Сирее», издевательства болееподжарых одноклассников.

Его фамилия Пенниман.

— Как у Литтл Ричарда,[106] — сказал он Генри, когда онивстретились и пожали друг другу руки на радиостанции. — Известныйрок-н-ролльщик пятидесятых годов. Может, помните его?

— Смутно, — ответил Генри, словно в его коллекции нет всехсинглов, выпущенных Литтл Ричардом. — Как я понимаю, один из отцов-основателейсовременной музыки.

Пенниман расхохотался, и в этом смехе Генри увидел своевозможное будущее. Но этого ли будущего он хотел для себя?

Люди смеялись и над репликами Говарда Стерна, а ему ГовардСтерн никогда не нравился.

— Еще по одной! — повторяет Пенниман. Они сидят в барегостиницы «Дуб», где Пенниман уже сунул бармену пять долларов, чтобы тотпереключил телевизор с АВС на ESPN, хотя в это время там показывают урокигольфа. — Еще по одной, чтобы скрепить договор!

Но они еще ни о чем не договорились, и Генри не уверен, чтохочет договариваться. Для Джорджа Рэтбана переход на радиоканал ESPN — идеязаманчивая, технически он не видит никаких проблем, его передача будет освещатьспортивные события центральной части и севера страны, но…