— Так вы можете оправдать все, что угодно, ответилаЖюстина, — но если ваш злой гений потакает вашим страстям в этом мире, чтобудете вы делать в тот роковой день, когда вам придется предстать передВсевышним, творцом вселенной?

— Твой голос вопиет в пустыне, Жюстина, —засмеялся Жернанд, — ты хочешь противопоставить очевидным истинамбанальные рассуждения. Ступай лучше проверить, готовы ли мои наперсники, иприведи их в мои апартаменты; я скоро приду, а ты тем временем призови напомощь твою жалкую совесть и твои великие принципы и приготовься присутствоватьзавтра на необыкновенном празднестве сладострастия.

Мадам де Жернанд, смертельно уставшая и морально ифизически, ожидала с нетерпением Жюстину, чтобы узнать от нее кое-какиеподробности насчет завтрашнего дня. И наша героиня сочла за долг ничего нескрывать.

— Ax! — промолвила несчастная супруга, и горючиеслезы брызнули из ее глаз. — Быть может, завтра будет последним днем моейжизни. Надо готовиться к самому худшему, раз эти душегубы собрались все вместе.О, Жюстина, Жюстина! Нет ничего опаснее, чем люди без чести, без совести, безпринципов.

Между тем остальные укладывались в постель, надеясьпочерпнуть в самом бесстыдном разврате новые силы для свершения новых мерзостейна следующий день. Верней лег с Доротеей, Жернанд — между двух юношей,д'Эстерваль — с мадам де Верней, Брессак провел ночь с одним из лакеев своегодяди.

С самого утра старые служанки приготовили самый роскошныйзал в замке, устелили паркет огромным простроченным матрацем толщиной до шестидюймов, на который набросали десятка три квадратных подушек. В глубине заластояла большая оттоманка в окружении множества зеркал, благодаря которым сцены,происходившие в этом великолепном помещении, дробились на тысячи и тысячиотражений. На вращающихся столах из эбена и порфира, расставленных повсюду,лежали предметы, необходимые для разврата и жестокости: розги, многохвостыеплети, бычьи жилы, короткие шпаги, железные оковы, искусственные фаллосы,шприцы, иголки, кремы, эссенции, палки, ножницы, кинжалы, пистолеты, бутылочкис ядами, различного рода стимуляторы и прочие принадлежности для пытки илиубийства. На огромном буфете напротив оттоманки, в другом конце салона, былиживописно расставлены самые аппетитные и сытные блюда, большая часть которыхнаходилась в подогретом виде благодаря непонятному хитрому устройству.Хрустальные графины стояли вперемежку с фаянсовой посудой из Саксонии и Япониии содержали самые тонкие вина, самые изысканные ликеры. Множество роз, гвоздик,лилий, жасминов, ландышей и других еще более редких цветов дополняли убранствои создавали дурманящую атмосферу в этом храме наслаждений, где собравшиеся, невыходя оттуда, могли удовлетворить все свои нужды — и похоти, и жестокости, ижелудка. Возле одной из стен зала с потолка свисало искусно изготовленноеоблако, в которое было вставлено изображение так называемого Творца всегосущего в виде дряхлого старика. Под ним стояла еще одна оттоманка, на которойвалялись различные атрибуты всех мировых религий: библии, кораны, распятия,освященные гостии, мощи и тому подобные свидетельства глупости. К залупримыкали шесть дышавших сладострастием кабинетов, где любители уединенных утехмогли найти все необходимое для себя, включая роскошные туалетные комнаты сбиде и креслами, снабженными отверстиями. Красивую оранжерею под навесом,прикрытую жалюзями, куда можно было попасть прямо из салона, с трех сторонокружала широкая земляная насыпь, которая, судя по ее размерам, могла навсегдаскрыть изуродованные тела погибших во время чудовищных оргий; эта мерапредосторожности свидетельствовала, до какой степени наши распутники обожализлодейство и с каким хладнокровием они его совершали.

Ровно в десять часов утра общество появилось вприготовленном зале, каждый был одет в соответствующий костюм, который мыопишем, называя всех персонажей.

Мадам де Верней была одета на манер наложницконстантинопольского султана, никакая другая одежда не могла бы лучшеподчеркнуть ее красоту. '

Сесилия, ее очаровательная дочь, была в коричневом одеянии —точной копии одежд юных обитательниц долины Барселоны: трудно представить, каксильно взбудоражил присутствующих ее вид.

Виктора украшали атрибуты Амура. Марселина была одетадикаркой.

Ее дочь Лоретта появилась в простой накидке изполупрозрачной небеленой ткани, красиво подвязанной на бедрах и на левой грудиширокими лиловыми лентами: таким образом была обнажена одна грудь и однаполовина ягодиц. Ведя за руки двух прелестных, почти голых детей, онанапоминала богиню юности в окружении цветущих Купидонов.

Мадам де Жернанд пришла в интригующей одежде жертв, которыхубивали в храме Дианы: в этом виде ее можно было принять за Ифигению.

Жюстина была одета как субретка с оголенными руками срозовым венком на голове: этот костюм прекрасно подчеркивал ее красивуюфигурку.

На Доротее было одеяние, в каком художники обычно изображаютПрозерпину: костюм, соответственно ее характеру, был сшит из огненно-красногоатласа.

Все шестеро самых красивых наперсников Жернанда были вкостюмах Ганимедов.

В виде Геркулеса и Марса появились Джон и Констан, лакеиВернея.

Он сам, д'Эстерваль, Брессак и Жернанд были в костюмах изсерого шелка, которые плотно обтягивали тело и закрывали его от затылка дощиколоток. Круглое отверстие, выполненное спереди и сзади, позволяло видетьголые ягодицы и половые члены. Обнаженные части были подкрашены красным, головуобматывал темно-красный тюрбан из легкой ткани. Они были похожи на фурий.

Четыре шестидесятилетних женщины в одежде испанских матрондолжны были обслуживать участников спектакля:

И он начался.

Все стояли полукругом, когда в зал вошли господа, всеопустились на колени. Доротея приблизилась к ним и произнесла такую речь:

— Знаменитейшие и достопочтимые сеньоры, здесьсобрались люди, жаждующие исполнить любое ваше желание: самое глубокоепочтение, самую абсолютную покорность, самое полное повиновение — вот чтонайдете вы здесь. Повелевайте вашими рабами, светлейшие господа этих краев,приказывайте тем, кто готов валяться в пыли, готов сделать все, чтобыпредупредить все ваши желания. Дайте волю своим вкусам и наклонностям, нескрывайте своя страсти — наши способности и средства, наши жизни принадлежатвам, и вы можете располагать ими по своему усмотрению. Проникнитесь мыслью онаслаждениях, которые вы можете спокойно вкушать здесь: ни один смертный неосмелится смутить ваш покой, и все, кого вы здесь видите, постараются сделатьваши утехи как можно приятнее. Откройте все заграждения, позабудьте обо всехусловностях: столь могущественным властителям не пристали презренныечеловеческие предрассудки; пусть во вселенной царят только ваши законы, ибо вы— единственные божества, заслуживающие почитания. Одним своим словом вы можетепривести нас в трепет, одним жестом стереть в порошок, и тогда наш последнийвздох вознесется в небо, чтобы восславить нас.