— Бежим! Бежим! — повторяла бедняжка. —Скорее вон из этой страны, где вожделенное счастье с таким усердием ипостоянством отворачивается от меня.

Наступила ночь; темнота благоволила к ней, и скоро Жюстинауже шла по дороге на Париж, куда влекла ее неожиданная надежда разыскать своюсестру, разжалобить ее своими злоключениями и найти в ней хоть какое-то участиев своем жутком нищенском положении.

Такие мысли питали нашу Жюстину до самых окрестностейЭссона.

Было около четырех часов вечера; она шагала по обочинедороги, когда заметила очень элегантную даму, которая безмятежно прогуливаласьв эту чудную погоду в сопровождении четверых мужчин.

— Меня поразило лицо этого создания, аббат, —обратилась дама к одному из спутников. — Можно вас на одну минуту,мадемуазель? Будьте добры сказать ваше имя… Кто вы?

— Увы, мадам, перед вами самая несчастная из женщин!

— Но скажите же ваше имя.

— Жюстина.

— Жюстина! Уж не дочь ли вы банкира Н?

— Да, мадам…

— Друзья мои, это моя сестра… да, моя сестра скрываетсяпод этими жалкими лохмотьями. Впрочем, такой и должна была быть ее участь — ясама предсказала ее. Она была кроткой и послушной, так разве могло у нееполучиться иначе? Пойдем, дитя мое, пойдем ко мне в замок, я сгораю отлюбопытства узнать, какой случай снова свел нас вместе.

Когда они пришли, Жюстина ослепленная роскошью, которуюувидела, горько воскликнула:

— Я с трудом добываю себе пропитание, а вас, сестрица,окружает такое богатство!

— О глупая дева, — ответила Жюльетта, — ненадо удивляться: я давно тебя предупреждала. Я шла по дороге порока, милоедитя, и находила на ней одни лишь розы; у тебя нет много философского ума, твоипроклятые предрассудки ослепили тебя химерами, и вот куда они тебя завели!Аббат, — продолжала блестящая и знаменитая сестра нашей героини, —пусть ей дадут приличную одежду и приготовят для нее прибор за нашим столом,завтра мы послушаем ее рассказ о пережитых горестях.

На следующий день Жюстина, отдохнувшая, пришедшая в себя,рассказала обществу о приключениях, изложенных в этой книге. Хотя прекраснаядева была истощена и измучена, она всем понравилась, и наши распутники,рассмотрев ее как следует, не могли не отдать ей должное.

— Да, — заметил один из них, тот самый, кто скоробудет фигурировать в приключениях сестры Жюстины, — да, друзья, вы видитеперед собой «Злоключения добродетели», а это, — продолжал он, показывая наЖюльетту, — это, дорогие мои, «Торжество порока».

Остаток вечера посвятили отдыху, наутро Жюльетта объявиласвоим друзьям, что желает рассказать сестре свою историю, дабы, прибавила она,бедняжка осознала, как надежно небо защищает и всегда вознаграждает порок и вто же время попирает и унижает добродетель.

— Послушай меня, Жюстина. А вас, Нуарсей и Шабер, я непризываю еще раз выслушивать подробности, к которым вы слишком причастны, чтобыне знать их. Проведите несколько дней в деревне, а когда вернетесь, мы решим,что делать с этой девушкой. Вас же, маркиз, и вас, дорогой шевалье, я прошупослушать мой рассказ, чтобы вы могли убедиться, что не зря Шабер и Нуарсейговорят, что на свете очень мало таких выдающихся женщин, как я.

Они прошли в великолепный салон. Компания разместилась надиванах, Жюстина села на простой стул, и Жюльетта, улегшись на оттоманку,приступила к повествованию, которое читатели найдут в следующих томах.