— О да, — согласился Халор. — Таким он былвсегда — до того, как начал осушать все бочки, которые ему попадаются. Запоследние десять лет он еще никогда не был так трезв.

Твенгор послал нескольких из своих людей вместе с дворцовойгвардией в город, чтобы созвать граждан на площадь, и к полудню практически всяПома собралась перед зданием дворца. Разодетые в богатые наряды торговцыпочему-то казались весьма недовольными и сердито переговаривались между собой.

— Ах… извините, — слабым голосом произнес сбалкона своего дворца герцог Бхердор. — Минуточку внимания…

Толпа не замечала его.

— Позвольте мне, ваша светлость, — сказалТвенгор. — Затем, держа в руке топор, он подошел к решетке балкона. —Тихо! — проревел он своим зычным голосом.

На площади тут же установилось гробовое молчание.

— На земли, принадлежащие эрайе Остоса, вторглиськантонцы, — без предисловий объявил Твенгор. — Некоторые из вас,вероятно, об этом слышали, но не важно. Я Твенгор из Арума, и меня наняли,чтобы защищать ваш город. Это означает, что я буду отдавать здесь приказы иповешу всякого, кто им не подчинится.

— Ты не можешь этого сделать! — воскликнул кто-тоиз торговцев.

— Поверьте мне. Оглянитесь вокруг, горожане. Эти люди смечами и топорами — мои соплеменники, и они сделают так, как прикажу им я.Таким образом, я становлюсь главным в Поме, и наша первейшая обязанность —что-нибудь сделать с вашими стенами.

— Это обязанность герцога Бхердора, а не наша, —заявил другой торговец.

— А вы что, разве не в этом городе живете? —напрямик спросил Твенгор. — Если кантонцы обрушат стены, они сожгут Помудотла и убьют всех ее жителей. Разве это не делает вас ответственными за этистены? — Твенгор сделал паузу, чтобы все могли осознать услышанное. —Вы все давали своему герцогу умные советы, говоря, что не можете позволить себеплатить десятипроцентный налог. Кантонцы же возьмут с вас стопроцентный налог.После того как они разграбят город, у вас не останется ничего — но ведьмертвецам ничего и не надо, верно? А теперь — на стены, за работу!

— А откуда мы возьмем строительный камень? —спросил кто-то из толпы.

Твенгор окинул взглядом город.

— Отсюда мне открывается вид на горы разнообразногостроительного камня: дома, магазины, склады — и тому подобное. Когда всезакончится, вам, возможно, всем придется жить в палатках, но вы все-таки будетеживы. Ничего лучшего я не могу вам предложить. А теперь — за дело!

— Прекрасная речь, — заметил Халор.

— Да уж, я за словом в карман не лезу, — скромноответил Твенгор.

— Ты должен это увидеть, мистер Альтал! — стоя уокна и давясь от смеха, сказал Гер, когда Альтал, Халор и Элиар вернулись вбашню. — Этот Арган пытается проникнуть в крепость, чтобы добраться доСмеугора и как бишь его там. Как, наверное, вытянется у него лицо, когда онобнаружит, что на самом деле их там нет!

— Как все прошло в Поме? — спросила Андина.

— Твенгор был в меру агрессивен, маленькая леди, —ответил Халор. — Но ему удалось донести до умов свою мысль. Теперь всегорожане осваивают новую профессию. Из них получились не слишком хорошиекаменщики, но они очень стараются.

— Стены выстоят?

— Никаких шансов, — презрительно фыркнулХалор. — Я увел у Дрейгона и Гебхеля нескольких пастухов Салкана, так чтоу Твенгора теперь есть не только лучники, но и пращники. На самом деле в Помеон занимается тем, что расчищает улицы, чтобы этим парням ничего не мешалострелять по врагам, когда они войдут в город. Он расчищает себе поле для битвы,а когда он его расчистит, от Помы не останется почти ничего.

Альтал и Гер наблюдали за стоящей на вершине холмакрепостью, где как будто прятались Смеугор и Таури.

— Где же Арган? — спросил Альтал. — Кажется,я его не вижу.

— Он прячется вон в тех зарослях с западнойстороны, — ответил Гер. — Он хитер. Ждет, когда стемнеет, а потомпрокрадется к Смеугору и этому, как там его, и скажет им, чтобы они прекратилижечь пшеницу на полях. Разумеется, он их там не найдет, зато обнаружит записку,которую мы с Элиаром оставили.

— Записку?

— Разве Элиар не сказал тебе? Я думал, он собиралсярассказать тебе об этом.

— Должно быть, он забыл. Может быть, ты сам мнерасскажешь, Гер?

— Ну что ж, на днях мы говорили о Смеугоре и этом, какего там. Я спросил у Элиара, почему эти два генерала не могут просто взять да иубить своих вождей — они ведь их не любят. Элиар объяснил, что, если они этосделают, начнется ужасная резня. По-моему, у арумцев весьма странныепредставления о подобных вещах, правда?

— У арумцев куча странных представлений, Гер. Может,расскажешь мне наконец о записке?

— Ах да. Так вот, я начал думать, как бы сказатьСмеугору и этому, как бишь его, что Генд на них зол за то, что они устроили всеэти пожары, и все вдруг встало на свои места. Если все устроить так, чтобы Гендповерил в эту невероятную историю со Смеугором и этим, как его там, ондействительно захочет их убить, а если их убьют не генералы, а Генд, то средиарумцев не будет никакой драки. Наоборот, они обозлятся на Генда. Ну как,хорошо придумано?

— Записка, Гер, — твердо повторил Альтал. —Расскажи мне о записке. Не отвлекайся от темы.

— Я просто хотел объяснить, зачем мы это сделали, мистерАльтал, — начал оправдываться Гер. — Так вот, Арган настолько хитер,что все равно проберется в крепость, как ее ни охраняй, поэтому мы с Элиаромположили там записку, якобы написанную сержантом Халором. Ее написал Элиар,потому что я еще не очень хорошо умею писать. Мы переписывали ее четыре илипять раз, чтобы убедиться, что все правильно. В записке говорится, чтобыСмеугор и этот, как бишь его там, продолжали прикидываться, будто они все ещеслужат Генду, и поливали своих генералов за то, что те устроили пожары, из-закоторых сгорело все пропитание для воинства Генда. Затем им предписаноразведать военные планы Генда через каких-нибудь ловких людей из его окруженияи передать эти сведения нам, чтобы мы знали заранее, что он собирается делать.Потом мы с Элиаром приписали туда что-то насчет того, как много золота мы имзаплатим за это. Затем еще добавили, что эта война всех нас здорово тревожит ивсе такое, а закончили тем, что вылили кучу грязи на братца Эмми. Как тыдумаешь, мистер Альтал, это сработает?