В результате всех этих событий тайна царя и царицы сталаизвестна не только заговорщикам, но и жрецам.

Теперь уже никто не хотел убивать царя и царицу; напротив,их хотели пленить и выведать секрет бессмертия. Злодеи даже пытались напитьсяих крови, но поначалу им это никак не удавалось сделать.

Те же, кто все-таки испил их крови, не будучи на грани жизнии смерти, стали своего рода гибридами – наполовину людьми, наполовинубогами, – и в конце концов всех их ждала ужасная смерть. Однако некоторыевсе же добились успеха. Возможно, они сначала опустошали свои сосуды. Никакихписьменных свидетельств об этом не существует, однако в последующие века такойспособ добывания божественной крови всегда оправдывал себя.

Кроме того, Мать и Отец, по-видимому, тоже создавали себепоследователей. Быть может, от ощущения одиночества или из страха они открывалисвой секрет тем, кто обладал добрым нравом и завоевал их доверие. Достоверноопять же мы этого не знаем. Как бы то ни было, появились Те, Кто Пьет Кровь, истал известен способ их создания.

Древние папирусы говорят нам, что Мать и Отец в конце концовнашли утешение в своем несчастье. Они предпочли считать, что в случившемся сними есть определенный смысл, и верили, что обретенные ими необыкновенныекачества могут послужить добродетели. Ведь сама Великая Мать позволила этомупроизойти.

Следовательно, думали они, необходимо освятить и сохранитьто, что было свершено магией, в противном случае Египет превратится в странудемонов-кровососов, которые разделят мир на Тех, Кто Пьет Кровь, и тех, кторожден лишь затем, чтобы ее давать. Появится тирания, с которой не смогутсправиться смертные.

И тогда царь и царица избрали путь священных ритуалов имифов. Они провозгласили себя воплощением растущей и убывающей луны, а то, чтоони пили кровь, по их словам, было предписано богом, который через них получалжертвенную кровь. Они использовали божественные способности лишь для того,чтобы предугадывать события, предсказывать ход вещей и вершить суд, и заявляли,что пьют жертвенную кровь во имя бога, ибо в противном случае она без всякойпользы будет стекать с алтаря. Они облекали себя властью и окружали символикой,священными обрядами, которые не должны были становиться общеизвестными. Апотому они перестали являться народу и скрылись в храмах, где поклоняться имбыло позволено только тем, кто приносил им кровь. Они принимали лишь самыещедрые жертвы, которые обычно приносились во имя плодородия земли и всеобщегоблага.

Именно царь и царица распространили легенду об Осирисе,которая частично включала в себя историю их собственных страданий – нападениезаговорщиков, чудесное исцеление, необходимость жить в царстве Тьмы, взагробном мире, невозможность появляться при свете солнца. Они соединили этимифы с теми, которые уже существовали там, откуда они пришли, – с мифами обогах, которые из любви к Великой Матери умирают и возрождаются вновь.

Эти легенды и мифы вышли за пределы тайных святилищ, вкоторых поклонялись Матери и Отцу и где прятались те, кого они создали спомощью своей крови, и дошли до нас.

Они были древними уже тогда, когда первый фараон построил вЕгипте первую пирамиду. И даже в самых ранних текстах Мать и Отец описываются вочень странном виде.

В Египте, как и в любой другой стране, правили сотни богов,но культ Матери и Отца, культ Тех, Кто Пьет Кровь, оставался окутаннымвеличайшей тайной. Им приписывались могущество и сила, и те, кто поклонялся им,приходили в святилища, чтобы услышать безмолвные голоса богов и увидеть ихсвященные сны.

Нам неизвестно, кто были первые создания Матери и Отца. Мызнаем только, что они перенесли этот культ на острова Великого моря, вМеждуречье и далекие северные леса. Мы знаем, что повсюду в храмах обитали иправили боги луны, которые пили кровь жертв и пользовались своимивозможностями, чтобы заглядывать в сердца и души смертных. Междужертвоприношениями, в периоды жажды, разум бога мог покидать тело истранствовать в поднебесье, узнавая за это время очень многое. А те изсмертных, кто обладал чистотой сердца, могли прийти в святилище и услышатьголос бога. А бог, в свою очередь, мог услышать их.

Но еще до моего появления – а это произошло тысячу лет назад– эти рассказы уже были древними, непоследовательными и малодостоверными. Богилуны правили Египтом, наверное, три тысячи лет. Культ их постоянно подвергалсянападкам и преследованиям.

Когда египетские жрецы стали поклоняться богу солнцаАмон-Ра, они открыли древние склепы лунного бога и позволили солнцу сжечь его,превратить в пепел. Многие нам подобные были уничтожены. То же самое случилось,когда первые свирепые воины напали на Грецию, разрушили святилища и уничтожилито, что не в силах были понять.

Там, где когда-то правили мы, теперь правит болтливыйдельфийский оракул. Последние наши истинные почитатели остались лишь внепроходимых северных лесах, откуда пришел ты и где культ наш сохранился средитех, кто проливает на наши алтари кровь злодеев, – там да в небольшихегипетских поселениях, где от силы один или два жреца еще продолжают охранятьсклепы богов и позволяют оставшимся искренним почитателям приносить в жертвузлодеев. Они не могут позволить себе убивать невинных, потому что это вызоветподозрения, а бродяг и разбойников достаточно везде. Нам поклоняются также вджунглях Африки, на развалинах древних и давно всеми забытых городов.

Кроме того, наша история изобилует легендами о такназываемых отшельниках – Тех, Кто Пьет Кровь, но при этом не поклоняется и неподчиняется никаким богам, используя собственные возможности и власть по своемуусмотрению.

Тех, кто не признает законов добра и зла и пользуется своиммогуществом только в собственных интересах, можно найти и в Афинах, и в Риме, ив любом городе Европы.

Многие, очень многие из них, так же как и боги в священныхрощах и тайных обителях, погибли самым ужасным образом в жаре или в пламени, ате, кому посчастливилось выжить, скорее всего, даже не подозревают, почему имбыло суждено умереть в огне, не знают о том, как Мать и Отец были оставлены подпалящими лучами солнца.

Он замолчал, внимательно следя за моей реакцией. Вбиблиотеке стояла абсолютная тишина, и, если те, кто был за ее стенами,продолжали бродить, я не слышал их шагов.

– Я не верю ни единому твоему слову, – сказал я.

С минуту он молча и потрясенно смотрел на меня, а потомразразился смехом.

Я в ярости выбежал из библиотеки, промчался по комнатамхрама, затем по проходу и выскочил на улицу.