«умный поймет с полуслова», а неумному либо незнающему нечего соваться в амбар с башней, в особенности без рекомендаций.

О том беспокоиться не приходилось, таинственные Риши вежливо пригласили в гости, не исключалось, что с семьей, но отсутствие реальной деловой информации наводило на разные мысли не самого благоприятного характера. Не к месту вспомнились застарелые привычки Бориса, мужа кузины Ирочки. Он, проживая по всему миру в дипломатических рангах, не избыл заученных подозрений, конкретно был уверен, что находится во вражеском окружении. В Швейцарии Борис постоянно искал скрытые знаки, указывал на противоатомные бункеры и прочие коварные замыслы, в числе которых появлялись недобитые враги с тайными организациями. Правда, в последние годы шпионское хобби обрело юмористический крен, к чему Ирочка приложила умелую руку, и сын Славик не остался в стороне. Однако, при изучении сайта «Старого зала» на Маркетплац в земле Баден-Вюртенберг на ум пришли уморительные бредни зятя Бори, ничего не смогла с собой поделать.

Пришлось выключить устройство и заняться присланными бумагами, правда, с большой неохотой. Закономерно в результате я получила полное фиаско по всем параметрам. Должна признать и покаяться, что чтение деловых, тем более юридических документов не является сильной стороной моих бизнес-дарований, скорее, напротив.

Буквально на второй странице текстов, если чтение длинное, или на втором абзаце, если не очень, авторы теряют мое внимание постепенно, но неизбежно. Могу пялиться (прошу прощения за просторечие, оно точно выражает состояние ума) на страницу (бумажную либо экранную) чуть ли не часами, но заставить себя вникнуть не могу. А если документ изложен не чистым русским языком – то пиши пропало! Известные слова не складываются в доступные смыслы, незнакомые выражения стопорят процесс практически навсегда, а если приходится пользоваться словарем, то внимание перетекает на соседние и сопутствующие значения – и с концами! Однако это относится к документам чужого изготовления, когда пишу сама, то проблем с концентрацией внимания не возникает.

Компаньоны и сотрудники (то бишь Валентин с Вандой) притерпелись и берут труды на себя, затем знакомят с общим содержанием, посторонние лица получают сильные впечатления, а предпоследняя конторская барышня Надежда Яхонтова без особых церемоний посоветовала обратиться с специалисту по концентрации внимания. Убедившись, что начальница пренебрегла советом, Надежда лихо злоупотребила доверием, на чем существование конторы бесславно оборвалось.

Понятно, к чему следовало длинное предисловие, на сей раз ничего необычного не случилось, немецкие вкрапления увели, куда не следует, на втором из них я перестала вникать в суть и смотрела по диагонали предполагаемого договора о «вступлении в закрытое общество с ограниченной ответственностью в сумме 1 % от капитализации».

Кто вступает и зачем, осталось в неизвестности, хотя время от времени попадались узнаваемые имена, однако среди них преобладали Риши, Пауль и Ксения. Пару раз мелькнул Гарден, но в исправленном виде, а именно Гартен, с длинным иноязычным пояснением, надо думать, именно этих перемен. Когда же в тексте возник мемориальный музей с непереводимым названием, но с тем же процентом от стоимости непонятно чего, меня загнало в полный ступор. Более того, почудилась необъяснимая родственность (моя с музеем), и стало реально нехорошо до тошноты с головокружением.

На этом неприятном моменте я постановила завершить изыскания, по крайней мере в настоящем виде, иначе рисковала немедленно получить апоплексию. В нынешние времена опасное заболевание зовется инсультом, но в старину считалось апоплексическим ударом или Кондратием, оттуда пошло выражение, что кого-то хватила кондрашка.

Во избежание чего-либо подобного, я с трудом затолкала бумаги обратно в конверт, но письмо из последних сил оставила вовне, чтобы не помялось, засунула конверт куда подальше (потом долго искала и не нашла), а сама оправилась на кухню, отыскала там запас белого шоколада, привезенного из Швейцарии на случай мозговой дезорганизации, и срочно употребила внутрь полторы плитки.

После чего снизошло желаемое забвение, продлившееся практически до дня вылета в Женеву. Кто писал Ришам и что именно, кто брал билеты и координировал действия с родственниками в Швейцарии и подобное прочее – я не в курсе. Если принимала участие, то из оперативной памяти оно выветрилось напрочь. Скорее всего, в целях сохранения душевного здоровья.

3

На подлете к аэропорту Женевы, когда под крылом простерлись заснеженные горные плато и каменные вершины (всегда предпочитала другой маршрут с полями и озерами), мы с супругом Мишей оторвались от чтения пустячной рекламной продукции и сверились с планами в очередной раз, чтобы не забыть ничего существенного.

Ирочка с Борисом вызвались нас встретить, далее отвезти Мишу с крупным багажом к себе, оттуда они направлялись следующим днем в Цюрих, где ждали сыновья (3 штуки, один им, два – Мише)) и кузен Сергей – один на всех. Ирочкин и Борисов Славик завершал учебу в Цюрихе, недавно приехал из Африки и пожелал, чтобы родители и прочий люд почтил присутствием выпускную церемонию. Сергей взял на себя ответственность за размещение родичей, и наша часть потомства, то бишь Мика и пасынок Слава (сын Миши от первого брака) готовилась пересидеть каникулы в своей школе неподалеку, поскольку две квартиры в мансардах были просторными, но не резиновыми.

Но это они, а не я. Мне предстояло оценить прелести родственного расселения по двум мансардам после визита в «Старый Амбар» на Маркетплатц, где по моему уведомлению приготовили одноместное жилье поблизости. Во всяком случае именно так я поняла ответ Ксюши Риш. Она сообщила, что мою семью с радостью примут и разместят в следующий раз, а указанной датой предстоит много работы, и лучше не отвлекаться. Семья не имела ничего против, по крайней мере в лице Миши. Он планировал сразу по прилете и выгрузке багажа в машину к Боре, ассистировать при получении малоформатного груза и присмотреть, чтобы встречающие (обещанные Паулем и Ксенией) получили супругу с ценностями из рук в руки, чтобы она не осталась наедине с коробкой ни одной секунды, мало ли что бывает. Однако, если встречающие не появятся в должное время – ну что ж, кто не успел, тот опоздал, а ценности никто не помешает пристроить в богатой и толерантной Женеве, причем с помощью Ирочки и Бориса. Понятно, за долевое участие, если Катя с Ирочкой хорошо распределят роли в продаже.

Катя, то бишь я, не возражала, однако выговорила условие, что встречающих от Ришей следует ждать не менее часа, но и не более, с чем Миша согласился и стал задумываться, где нас поместят Боря с Ирочкой, если час ожидания пройдет бесплодно. У них в кабинете имеется койка, назначенная для сына Славика, вдвоем мы