Заниматься розыском БГ поручено новому вице-директоруДепартамента полиции по политическим делам кн. Пожарскому. Это опасныйпротивник, который доставит вам много хлопот. В среду вечером между девятью идесятью у него встреча с каким-то важным агентом на Аптекарском острове близдачи товарищества Кербель. Удобный момент, не упустите.

ТГ

Упустили, хотя момент и в самом деле был исключительновыгодный. Пожарский проявил сверхъестественную ловкость – отстреливаясь,растворился в темноте. Его спутник был менее проворен, и Рахмет достал его,убегающего, пулей в спину.

Все равно акция оказалась полезной и наделала шуму, потомучто в убитом Грин опознал Стасова, члена ЦК и старого шлиссельбуржца, толькочто нелегально прибывшего из Швейцарии. Кто бы мог подумать, что у полиции восведомителях такие люди.

А последнее, четвертое послание от ТГ, самое ценное из всех,объявилось вчера утром. В доме было жарко натоплено, форточки на ночь оставилиоткрытыми. Утром Емеля нашел на полу возле окна бумажку, обернутую вокругкамня, прочел и побежал будить Грина.

Вот и очередь Храпова. Сегодня он отправляется в Сибирьодиннадцатичасовым курьерским в министерском вагоне. Удалось выяснитьследующее. В Москве Храпов сделает остановку. За его безопасность во времянахождения в Москве отвечает статский советник Фандорин, чиновник особыхпоручений при кн. Долгоруком. Приметы: 35 лет, худощавого телосложения,высокого роста, брюнет, тонкие усики, седые виски, при разговоре заикается. ВПетербурге и Москве предусмотрены чрезвычайные меры охранения. Подобраться кХрапову можно только между этими пунктами. Придумайте что-нибудь. В вагонебудут четыре агента и еще сменный жандармский караул в обоих тамбурах (переднийтамбур глухой, с салоном не сообщается). Начальник охраны Храпова –штабс-ротмистр фон Зейдлиц: 32 года, очень светлые волосы, высокий, плотный.Адъютант Храпова – подполковник Модзалевский: 39 лет, полный, среднего роста,волосы темно-русые, небольшие бакенбарды.

ТГ

Грин составил дерзкий, но вполне выполнимый план, сделалнеобходимые приготовления, и группа трехчасовым пассажирским выехала в Клин.

Сведения ТГ опять оказались безупречны. Все прошло как помаслу. Такой блестящей победы у Боевой Группы еще не было. Казалось бы, можнодать себе поблажку – насладиться ощущением аккуратно исполненного дела. Спичкаеще не погасла, еще горит, и разожженное ею пламя занимается все сильней.

Но насладиться мешала непонятность. А непонятности Грин невыносил. Где непонятность, там и непредсказуемость, а это опасно.

Надо этого ТГ вычислить. Понять, что за человек и чегодобивается.

Версия имелась всего одна.

Кто-то из помощников или даже самих членов Боевой Группыимеет своего человека в тайной полиции, получает от него секретные сообщения ианонимно передает Грину. Почему не заявляет о себе – ясно. Из конспирации, нежелая расширять круг посвященных (Грин и сам всегда вел себя так же). Илиприкрывает своего информатора, связанный честным словом, такие случаи бывали.

А вдруг это провокация?

Нет, исключается. Удары, нанесенные группой погосударственной машине при помощи ТГ, слишком серьезны. Никакой тактическойцелесообразностью провокацию такого уровня оправдать невозможно. А главное – завсе минувшие месяцы ни разу не было слежки. На это у Грина имелось особоечутье.

Две аббревиации: БГ и ТГ. За первой – организация. А что завторой – имя? Зачем вообще понадобилась подпись?

Вот чем надо заняться по возвращении в Питер: составитьсписок всех, кто имел доступ в места, куда были подброшены записки. Еслиисключить тех, кто мог попасть во все четыре места, перечень получитсякоротким. Кроме членов группы всего несколько человек. Присмотреться к каждому.Определить, кто и вызвать на откровенный разговор. Наедине, предоставивгарантии конфиденциальности.

Однако уже четверть первого. Два часа миновало. Пора будитьРахмета.

Грин прошел через гостиную в темную спальню. Услышал мерноепосапывание Снегиря, тихонько всхрапнул Емеля.

– Рахмет, вставай, – шепнул Грин, склонившись надкроватью и протянул руку.

Пусто. Присел на корточки, пошарил по полу – сапог нет.

Ушел Рахмет, васильковый человек. То ли отправился заприключениями, то ли вовсе сбежал.

– Д-долго нас еще будут разглядывать? – скучливоспросил Эраст Петрович, оглянувшись на Бурляева.

С тех пор как статский советник и подполковник (сменившийсиний мундир на цивильное платье) вошли в калитку скромного арбатскогоособнячка и позвонили в колокольчик, миновало уже минут пять. Сначаламногообещающе качнулась занавеска в окошке надстройки, но далее ничего непоследовало.

– А я вас предупреждал, – вполголоса сказалначальник Охранки. – Особа с норовом. Без меня незнакомому человеку ивовсе не отворила бы. – И, задрав голову, крикнул – уж не в первыйраз. – Диана, это я, откройте! А со мной тот господин, о котором ятелефонировал!

Никакого ответа.

Фандорин уже знал, что особнячок этот, снятый черезподставное лицо, является конспиративной квартирой Охранного отделения ипредоставлен в полное распоряжение ценной „сотрудницы“. Все встречи с нейпроисходят только здесь и непременно по предварительной договоренности, длячего в доме специально установлен телефонный аппарат.

– Сударыня! – повысил голос и ЭрастПетрович. – Вы нас з-заморозите! Это, в конце концов невежливо! Хотитерассмотреть меня получше? Так сразу и сказали бы.

Он снял цилиндр, поднял лицо кверху, повернулся левымпрофилем, потом правым и – о чудо – приоткрылась форточка, из нее высунулисьтонкие белые пальчики, и прямо под ноги визитерам упал медный ключ.

– Уф, – облегченно вздохнул подполковник,нагибаясь. – Дайте-ка я сам. Тут замок с секретом…

Разделись в пустой прихожей. Петр Иванович, отчего-товолнуясь, причесался перед зеркалом и стал первым подниматься по скрипучейлестнице в мезонин.

Наверху оказался коридорчик и две двери. Подполковниккоротко постучал в ту, что слева, и, не дожидаясь ответа, вошел.